Палыч и Игорёк. Трилогия

Анатолий Иванович вышел из кабинета, не сомневаясь, что всё так и будет. Но также он был уверен, что письмо из крайкома придёт в райком, где, вполне возможно, подчинённые папы Коли Клязина будут проверять изложенные факты. И представил он, что, вполне возможно, его Мане придётся оставить должность директора, но самое главное – его внучка поймёт, что справедливости нет на белом свете. И стало ему очень гадко на душе и противно от собственного бессилия. И понял, что сдаваться он не имеет права.

Но для начала нужно подумать, что делать дальше. Нет, для начала нужно покурить, а потом решить, что делать дальше. А везде таблички «Не курить». И решил наш искатель справедливости для начала найти, где бы покурить. Не может же быть, чтобы в таком громадном здании и никто не курил. Наконец он наткнулся на стеклянную дверь, за которой сидел на скамейке спиной к двери мужик и, какая радость, курил.

Анатолий Иванович понял, что курить здесь можно, а также догадался по виду курящего, что у того тоже проблемы.

– Что, тоже здесь справедливости не нашёл? – спросил наш герой, садясь рядом.

Мужик внимательно и очень пристально посмотрел на подошедшего и ответил:

– Найти справедливость несложно. Но вот как узнать, что это справедливость, вот в чём вопрос.

В этот момент из здания вышел милиционер:

– Владимир Иванович… – Но тот его перебил и жестом показал, что всё нормально.

Похоже, это был большой начальник, и он внимательно смотрел на Анатолия Ивановича.

– Вот видишь, и ты не знаешь.

– Почему не знаю, – ответил борец за справедливость. – Всё просто: когда справедливость торжествует – душа радуется.

Собеседник обдумывал, явно примеряя услышанное на свою ситуацию. Потом опять посмотрел на гостя:

– А у тебя, знать, душа не радуется, раз пришёл справедливость искать?

Анатолий Иванович выложил, что его привело в краевой комитет. Большой начальник слушал внимательно, а потом повернулся к дверям, у которых теперь сидел милиционер, и крикнул:

– Иванов! – и когда тот подскочил, поднёс к уху кулак, изображая телефонную трубку.

Милиционер немедленно принёс большую телефонную трубку с антенной.

И уже в трубку тот, кого Анатолий Иванович принял за начальника, произнёс:

– Энский райком. Первого.

Дальше Анатолий Иванович прослушал обычное деловое общение. Как обстановка? Выбраны ли делегаты на пленум? Что с выполнением плана? Какие проблемы в сельском хозяйстве? И в конце:

– Что я тебе звоню. Прошу взять под контроль увольнение директора первой школы. Да-да, Комаровой, – потом через паузу: – Ты меня спрашиваешь, как решать? Ну ты даёшь! Решать нужно по справедливости, само собой. – Отдал трубку милиционеру, и уже Анатолию Ивановичу: – Всё будет по справедливости. Не знаю как, но то, что по справедливости, – точно. Ты же не за конкретным решением пришёл, а за справедливостью.

Через неделю комиссия закончила работу, а тётю Машу допустили к работе. По результатам проверки ей объявили замечание.

– Это справедливо, – заверила она мужа.

МОСКВА

Энск Палыч оставлял со смешанными чувствами. С одной стороны, здесь пронеслась целая лётная жизнь. Имеющихся лётных часов уже хватало Палычу на лётную пенсию. С другой стороны, не случись несчастье – не знал бы он, что бывает в жизни счастье. И реши Палыч сейчас сформулировать своё отношение к этому месту и этому периоду своей жизни, то получилось бы такое определение: благодарность с радостью расставания.

Так бывает, когда понимаешь необходимость перемен, но всю жизнь, вспоминая это место и это время, ощущаешь тепло на сердце. И благодарность ко всем тем, кто принимал участие в твоей судьбе различным образом.

Такие мысли были у Палыча, когда через иллюминатор пассажирского салона самолёта он смотрел на здание аэровокзала, перрон, стоянки, а затем на уменьшающиеся с набором высоты дома и улицы Энска.

Впереди были Москва и новая жизнь по имени Наташа.

Получив зарплату и компенсацию за неиспользованный отпуск, Палыч понимал, что минимум на два-три месяца даже семейной жизни хватит. Но Наташа уже в первый день, как только отбушевали и на время затихли эмоции, представила Палычу отчёт своих действий по составлению плана поиска работы.

Наташа никогда прежде не имела отношения к авиации, поэтому Палыч был поражён результатами её труда. Стоит заметить, что даже через многие годы Наташа не утратила способности поражать своего супруга, а он – способности восхищаться ею.

Но вернёмся к составленному Наташей отчёту. Он содержал в сжатом виде всю необходимую информацию, которая может понадобиться человеку, осуществляющему поиск лётной работы в Московском регионе. Начиная от адресов, номеров телефонов и расписаний работы отделов кадров авиапредприятий всех московских аэропортов, заканчивая координатами подразделений, занимающихся лётной работой в министерствах авиационной промышленности, оборонной промышленности, и что ещё удивило Палыча, министерство электронной промышленности тоже имело парк собственных самолётов.

Палыч посчитал, что кроме авиапредприятий гражданской авиации ему вряд ли что понадобится и Наташа сделала много лишней работы, но оказался неправ. Во всех предприятиях, расположенных в аэропортах Внуково, Домодедово и Шереметьево, документы Палыча смотрели, в различные журналы записывали, позвонить обещали. И всё.

А вот в одном известном КБ, куда Палыч пошёл исключительно под давлением своей любимой (просто чтобы не расстроить её, что она проделала лишнюю работу), Палычем заинтересовались, отправили к большому лётному начальнику, который поспрашивал про Энск и сказал, что они собираются приобретать «Ан-2» и Палыч им будет кстати. Он же как раз заберёт самолёт из Львова, куда пригоняли все новые «Ан-2», произведённые в Польше.

Палыча быстро приняли на работу, и стал он ждать, когда нужно будет лететь за новым самолётом. Обещали, что вопрос вот-вот решится, но мы же знаем, как долго на Руси обещанного ждут. И месяца через полтора Палыча вызвал тот самый большой лётный начальник, что инициировал его приём на работу, и, немного смущаясь, сказал, что финансисты отказались от покупки «Ан-2».

Палыч видел смущение большого лётного начальника и уже хотел поблагодарить за то, что ему хотя бы два месяца платили зарплату ни за что, и сказать, что он всё понимает, но начальник, извиняясь, предложил Палычу переучиться на «Ту-134». Но уточнил, что Палыч сам должен понимать, что могут его использовать только вторым пилотом.

Переучиться на «Ту-134» для любого гражданского пилота было голубой мечтой, а здесь ему это предлагали с извинениями. Хотелось немедленно себя ущипнуть.

Дома Палыч устроил целое представление по результатам этого разговора. Когда Наташа пришла с занятий, он печальным тоном сообщил ей, что КБ отказывается от покупки «Ан-2» и им теперь не нужен командир самолёта «Ан-2». Сделал трагическую паузу в надежде увидеть, как расстроится Наташа, чтобы продолжить свой рассказ уже в мажорной тональности. Но она не знала о подготовленном сценарии и, перебив его, сказала, мол, не страшно, они ещё что-то придумают.

– Но не нужно ничего придумывать, – всё же попытался осуществить задуманное Палыч. – Им теперь нужен второй пилот «Ту-134». Я долго думал, прикидывал все за и против и дал согласие.

Всё произошло как-то быстро и незаметно. Вот только ждал команды перегнать новый «Ан-2», но планы изменились, и вот уже переучивание на «Ту-134». И обычная транспортная работа. Туда отвезли генерального конструктора, оттуда привезли какие-то агрегаты или запчасти. Потом в Байконур слетали. Потом на завод в Сибири. Самолёт есть самолёт. Летает выше, дальше и быстрее, но очень быстро начинаешь эту новую работу воспринимать как само собой разумеющееся. Будто и не было этих десяти лет на «Ан-2» в далёком Энске.

К тому же на горизонте появляются новые планы и перспективы. У КБ появилась необходимость летать за границу. Заграница, правда, так себе заграница – бывшие союзные республики, с которыми связи на тот период были ещё не нарушены. И направили Палыча в приказном порядке в Шереметьево в учебно-тренировочный отряд получать знания для полётов на международных воздушных линиях.

– Вот, – радостно захлопала в ладоши Наташа, когда узнала новость, – а я что говорила? Будет тебе Шереметьево.

– Наташа, – спускал её на землю Палыч, – это только учиться.

– Это только начало, – стояла Наташа, которая всегда всё знала наперёд.

ШЕРЕМЕТЬЕВО

Когда Палыч проходил обучение в учебном центре, он встретил старого знакомого. Игорёк повзрослел, по-авиационному заматерел и очень обрадовался встрече. Стал активно звать Палыча перевестись в Шереметьево. Рассказал о разных авиационных «вкусняшках», которые имеют место при работе на международных воздушных линиях. Палычу была приятна и та искренняя радость, которую испытал земляк при встрече, и то, что в самой главной авиакомпании страны есть свой человек. Но рассматривать предложение приятеля отказался, поскольку не может подвести людей, которые его взяли на работу, когда ему было сложно.

После прохождения соответствующего обучения Палыч начал летать «за границу». В кавычках, потому что бывшие союзные республики, а ныне очень даже независимые государства, не очень и воспринимались как заграница. Особенности полётов имели место, но к ним привыкаешь быстро, особенно когда выбора, куда летать, нет. Но со временем начались полёты и в самую настоящую заграницу, где и эшелонирование, то есть высоты полёта, не в метрах, а в футах. И расстояния в морских милях. И скорости в узлах. Где связь на английском языке. И правила полётов имеют существенные отличия. Очень интересный профессиональный опыт.

Но через некоторое время командир, с которым Палыч летал, предложил Палычу подумать о своём будущем. Командир объяснил Палычу ситуацию, в которой Палыч оказался. Специфика лётной работы в конторах типа той, где они трудились, состояла в том, что карьерное движение имело определённую особенность. И с учётом этих особенностей перспектив стать командиром у Палыча нет. Вообще. Был бы он помоложе – мог бы со временем рассчитывать пойти в школу лётчиков-испытателей. А так единственный шанс стать командиром в сложившейся обстановке – это дождаться, когда его нынешний командир уйдёт на пенсию. И добавил, что никаких кривотолков по поводу ухода из конторы не будет. Здесь все всё прекрасно понимают, и освободившееся после ухода Палыча место будет занято в течение нескольких дней.

Задумался после этого Палыч о своём авиационном будущем и, посоветовавшись с Наташей, позвонил своему человеку в Шереметьево.

Игорёк обрадовался звонку и пригласил своего приятеля приехать к нему на работу. В лётном отряде самолётов «Ил-76» они дождались командира отряда. Командир отряда был таков, каким и должен быть лётный командир – это когда и начальник строгий, и защитник подчинённых наипервейший.

Выслушав дифирамбы, что Игорёк напел в адрес Палыча, глянул мельком документы и буднично бросил:

– Оформляйтесь, я не против.