Наследник крановщика

Наследник крановщика
Александр Николаевич Лекомцев

Всё происходящее на страницах волнующего повествования – одна неповторимая альтернативная история, состоящая из десятков других, похожих и непохожих друг на друга. Почти все явления, происходящие вокруг основного и целого ряда сопутствующих ему преступлений, очень непросто объяснить. Но можно и нужно увидеть во всём происходящем на его страницах не просто мистику, но и явное присутствие особой, магической реальности. Она – составная часть нашей повседневной действительности. Во многоплановом остросюжетном детективном романе есть многое: любовь, трагедия, комедия… В нём земная смерть тесно переплетена с жизнью и является продолжением Вечной Жизни.

Александр Лекомцев

Наследник крановщика

Этим летним утром молодому частному сыщику Анатолию Розову приснился странный и даже, можно сказать, нелепый сон. Привиделось ему, что примерно за час до рассвета, перед наступлением летнего утра бродит он у глубокого оврага одного из «спальных», новообразовавшихся микрорайонов его большого города. Зачем и почему? Непонятно. Но сон есть сон.

Он обратил внимание на то, что рядом с ним стоял седой и частично лысеющий, узколицый мужчина невысокого роста в рабочей одежде. Уже не в молодом возрасте. На вид ему было лет под пятьдесят. Может быть, и больше.

«Что же он здесь делает? – подумал частный сыщик Анатолий Розов. – Наверное, мужику не спиться или он запозднился, находясь в гостях, и теперь, основательно протрезвевший, идёт домой. Явно, строитель. Скоро уже ему – и на работу. Тяжело будет далеко не молодому человеку трудиться, не проспавшись».

Подойдя почти вплотную к Розову, он, будто прочитав мысли сыщика, сказал:

– Ты не смотри на меня, как на покойника, не обращай внимания на то, что я худой и кашляю. Я ещё мужик в силе. А завтра у меня выходной!

– Да мне всё равно, уважаемый, – миролюбиво произнёс Розов. – Гуляйтё, где вам вздумается. Слава богу, пока у нас в городе не объявляли комендантского часа. Допускаю, что вы забыли или не знаете, кто вы.

– Я машинист. Сижу за рычагами строительного крана. Сообщаю, что я – Григорий Матвеевич Цепин. Но, кроме того, я – Царь Успения. В моих руках судьбы всех людей земного мира.

– Извини, властелин мира, – усмехнулся Розов. – Вероятно, ты ещё не совсем протрезвел, потому и говоришь то, что взбрело тебе в голову. Ты немного… отдохнул с друзьями. Я не ханжа. Понимаю.

– Ни черта ты не понимаешь. Ты даже не знаешь, кто ты, – вполне, серьёзно заявил Цепин. – Но скоро кое-что тебе станет известно. Поймёшь, что и к чему.

– Смешной ты, дядька, Григорий Матвеевич. Ты веселишь меня. Кто я и зачем живу, знаю. Для меня и для многих тут секрета нет никакого.

– А мы ведь уже встречались, когда ты служил в полиции.

– Я тоже вспомнил. Встречались. Имелись на то причины. Ты и тогда утверждал, что являешься властелином мира.

– Почти так. Но не путай кислое с пресным. Я – Царь Успения. Это гораздо больше. В моей власти смерть и жизнь каждого человека на Земле.

– Понятно. Некоторые люди считают себя центром планеты, но ведь не в такой же степени. Даже у идиотов не настолько завышена степень самооценки.

Не понятно почему, но Анатолию во время сновидения, которое ему казалось реальностью, очень хотелось поговорить про жизнь с этим странным мужичком, явно, находящимся не в себе.

Невзирая на то, что на Розове был надет чёрный костюм, он присел вместе с Цепиным на самый край оврага. Ничего страшного. Брюки и пиджак можно потом почистить, и одежда снова будет, как новая. А этому крановщику, вообще, все равно. На его сутулых плечах неплотно сидела, даже можно сказать, висела тёмно-синяя куртка из хлопчатобумажной ткани, такие же и штаны. Самая обычная рабочая одежда. Если придёт в негодность, то ему выдадут новую. С этим и в частных строительных компаниях особых проблем нет.

Мужик в рабочей одежде без тени смущения и с большим удовольствием заметил, что он, Розов, не просто симпатичный парень, но и, можно сказать, красивый. Крепкий, под два метра ростом, синеглазый, шатен… Многие представительницы женского пола, наверняка, не прочь с ним познакомиться гораздо ближе. Но Розов не придал словам Цепина никакого значения. Разве важно, как он выглядит со стороны? Анатолий не киноактёр или записной жулик, чтобы кого-то очаровывать своими улыбками. Он – сыщик, и это его призвание, в нём и заключается смысл его жизни.

Но не всё в ней происходит удачно, многое не клеится. Ему двадцать семь лет. С одной стороны не так много, но ведь и немало. Но он не намерен, к примеру, торговать на рынке помидорами, будет, как обычно, как всегда, вести борьбу с преступниками, с нарушителями закона и спокойной жизни граждан.

Одно время и он работал, вернее, служил в уголовном розыске, опером-сыскарём. Но не долго. Получил ранение в правую ногу. Хромота не дала возможностей оставаться на «царской» службе. Медики категорически поставили на нём крест и запретили Розову продолжать свою, так сказать карьеру, в рядах полиции, в качестве оперуполномоченного сотрудника. И вот сейчас он – сыщик одного из частных столичных детективных агентств и одновременно его руководитель.

Что ни говори, а последствия пулевого ранения оказались довольно серьёзными. Давала о себе знать рана. Она, как у старика, ныла перед плохой погодой.

– Здоровье у тебя восстановится, – заверил его работяга. – Всё идёт к этому.

– Ты что, волшебник, Григорий Матвеевич, – скептически сказал Розов, – или просто утешитель из многочисленного числа городских прохожих или проходимцев?

– Сарказм твой не к месту, Анатолий. Ты – великий человек. Ты – наследник крановщика, мой наследник.

– Предполагаю, что после своей смерти ты оставишь мне пару кресел и старый диван, оккупированный клопами.

– Ты получишь гораздо больше. Можешь в этом не сомневаться.

Что-то ещё Анатолий хотел спросить у Цепина, но внезапно проснулся, считай, посреди летней ночи, часа за полтора дог наступления рассвета. Уснуть уже не мог. Что ж, если так, то он отправится пораньше в свой офис и займётся текущими делами. Конечно же, Анатолий не мог предполагать, что сон этот окажется пророческим и станет началом его новой, невероятной судьбы.

В то время, когда он во время сна беседовал с крановщиком Цепиным, в этом самом овраге произошли криминальные события, которые не находили объяснения, но, разумеется, требовали его.

Никогда и ни в чём и никого не стоит обманывать, особенно, себя. Люди зачастую вводят в заблуждение своих близких и дальних. Правда, в основном, они, таким образом, поступают неумышленно, не понимая, что лгут. Вполне, адекватные граждане впадают в грех тогда, когда сталкиваются с необъяснимыми явлениями, с лёгкой руки называя их нереальными. Мало ли что могло померещиться.

Но они начисто забывают о том, что не только у Бога, но и у каждого человека имеется на земном отрезке бесконечной Жизни своя миссия, свой промысел. Один, непременно, должен посадить дерево или соседа, второй – изобрести комплексный автомат для механической чистки зубов, третий… Впрочем, здесь можно очень долго перечислять задачи, возложенные на каждого отдельного субъекта. Но какой в это смысл? И без того всё ясно.

Правда, стоит учесть, что промысел промыслу рознь, хотя любая миссия важна и неповторима. Их бесконечное множество, ведь люди «рождаются» и «умирают», и не только люди.

Жаль, что подавляющее большинство из нас легко и свободно предпочитает не верить собственным глазам, слуху, осязанию, ощущениям, даже интуиции, когда сталкиваются с невероятными и, как бы, необъяснимыми явлениями. Не желают усложнять жизнь себе и окружающим. Находясь в условной реальности жестоких и неотвратимых перемен, существование которых предопределено, мы пытаемся что-то изменить в лучшую сторону. Правда, не у каждого и далеко не всегда это поучается. Но мы продолжаем обманываться и обманывать других. Из лучших побуждений и по причине своей некомпетентности.

Всегда имеется полная возможность не верить собственным глазам и считать непривычное явление, увиденное нами, галлюцинацией. Одно упрощаем, другое усложняем. При этом очень многие люди даже и представить себе не могут, что рядом с ними существуют люди с особыми способностями и определённой чёткой миссией перед Высшими Силами и, кстати, человечеством.

Но здесь ничего не попишешь. Смысл существования на Земле каждого человека строго индивидуален неповторим. Да и не всем же, в конце, концов, быть чародеями и настоящими, а не телевизионными экстрасенсами. Но, однако же, «лишняя» информация не помешает даже упёртым нигилистам, скептикам и основательно зомбированным гражданам.

Явилось – не запылилось и в этот большой портовый город раннее летнее утро. Над микрорайоном, ещё только наполовину отстроенным, медленно поднималось солнце, пробиваясь к земному грешному миру из-за туч. Две полицейские машины стояли неподалеку от небольшого оврага, точнее, почти над ним. Чуть далее от «воронков»-иномарок, застыл и внедорожник «Фольксваген». Именно тут, в овраге, был обнаружен труп мужчины, судя по его рабочей одежде, строителя.

Эксперты-криминалисты занимались своей привычной работой. Один из них производил съёмку фотокамерой. Таким образом, документально фиксировалась поза убитого… Поскрипывала рулетка.

Рутинная работа производилась под руководством тучного, сорокалетнего, довольно свежего на вид майора юстиции Василия Захаровича Расторопа, начальника Следственного отдела при Окружной прокуратуре. Пусть он не был уже следователем, а являлся одним из больших начальников, но по старой памяти, по собственной инициативе, выезжал на следы некоторых преступлений, требующих особого внимания.

В целом, всё в его жизни складывалось не так худо. Семья, дети, как полагается. Занимался своим делом, честно исполнял свой долг.

– Ну, что там, Федя? – майор сосредоточил своё внимание на криминалисте старшем лейтенанте Крылове. – Что ты можешь предварительно сообщить?

– Пока могу доложить, что смерть пострадавшего, ориентировочно, – сообщил криминалист, – наступила вчера, поздно вечером. Потом определим точнее. Причиной тотального исхода стал удар острым рассекающим предметом…

– Попроще, Федя, и покороче. Чем его…

– Мужчина убит холодным оружием, Василий Захарович. похожим на саблю, шашку или секиру. Предполагаю, что убийца не профессионал, мог бы бросить труп в канаву, в крайнем случае, – Крылов повернулся к вновь подошедшему к ним следователю лейтенанту Жуканову. – Проведём, разумеется, тщательный лабораторный анализ. Уверен, Игорь, что самые козырные карты обнаружатся при вскрытии… Похоже, что у покойника средняя степень опьянения.

– Не скажи, Федя, гоп, пока не перепрыгнешь, – Жуканов игриво ущипнул криминалиста за локоть. – Речь у тебя, Федя, как у мусорщика. У покойника не может быть опьянения, потому что он… труп.

– Точно,– кивнул головой Растороп.– Я не знал ни одного выпивающего мертвеца. Потому, как я понял, ты, Федя, хотел сказать, что человек, в перспективе, покойник употребил определённую дозу алкоголя перед тем, как сделаться мёртвым.

– Верно подмечено, товарищ майор, – не остался в долгу Федя.– Но вы не совсем правы. Иронию вашу не принимаю уже потому, что мне приходилось сталкиваться и с такими явлениями, когда преступники пытались влить определённую дозу спиртного в нутро уже мёртвых людей. Делалось это по незнанию… с их стороны.

– В принципе, да, – согласился с криминалистом Растороп. – Мне тоже подобные случаи известны.

– Думаю, Жуканов, пусть и не очень опытный, – сказал Крылов, – но всё-таки… следователь и слова мои понял правильно. Но сделал вид, что до него что-то не доходит, как до… некоторых.