Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

к) По механизации добычи руды

1. Мелешкин С. М. (бригадир) – управляющий трестом Ленинруда.

Краснянский Е. А. – главный механик Главруды.

Кривоносов П. Е. – нач. Горно-рудного Управления Кузнецкого металлургического комбината.

л) По высокооктановым бензинам

1. Пучков П. К. (бригадир) – нач. Главнефтепереработки Кавказа.

2. Гутыря В. С. – зам. директора Азербайджанского Научно-исследовательского ин-та объединения Азнефтедобычи.

м) По гидрированию угля

1. Волонихин Ю. В. (бригадир) – главный инженер и зам. нач. Главгаза.

2. Потарин М. Л. – нач. Технического отдела Главгаза.

1. Марьин М. И. (бригадир) – пом. нач. Инженерного Управления НКО.

2. Мольков Н. Г. – зам. нач. Управления Связи НКО.

3. Павлов М. В. – ст. инженер узла связи НКО.

(АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 666. Л. 73–78. Выписка на бланке)

23 октября 1939 г. Политбюро утвердило списки всех двенадцати подкомиссий, они срочно выехали в Германию, и уже 28 октября 1939 г. большинство из них провели переговоры в Берлине. В тот же день Тевосян, Савченко и полпред СССР Шкварцев посылают шифровку № 7333, 7336 Сталину, Молотову и Микояну, в которой, в частности, сообщают:

«Мы на это требование Ритера[19 - Так в тексте, правильно – Риттер. – А. О.] заявили: Соглашение о германских поставках не может быть подписано, пока наша комиссия не убедится на предприятиях и военных объектах, что вооружение и оборудование, подлежащее поставке Германией, являются последними образцами техники и что они удовлетворяют наши требования. Список в письменном виде мы можем предъявить только после возвращения нашей комиссии с заводов. Требования Ритера о немедленном подписании соглашения о взаимных поставках являются неприемлемыми, так как согласие о советских поставках действительно только при условии, если германское правительство, со своей стороны, согласится дать нам требуемые виды вооружения и оборудования. К концу беседы Ритер вынужден был согласиться на предложенный нами порядок работы нашей комиссии.

При этом договорились, что 28 октября члены нашей комиссии, разбившись на группы по отдельным специальностям, встречаются с соответствующими специалистами от германского министерства и устанавливают список заводов и объектов, подлежащих посещению нами, после чего немедленно разъезжаются на предприятия <…>.

Наше личное впечатление от беседы с Ритером следующее <…>. Ритер был ошеломлен нашими требованиями в части объема поставок по военному судостроению. Особо подчеркиваем, что Ритер все время стремился убедить нас в необходимости немедленного заключения договора…» (АПРФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 666. Л. 91–93. Бланк шифрограммы).

Далее события развивались так. Советские подкомиссии посетили практически все, что хотели, и им все показали, за исключением 240-миллиметрового орудия, чертежей крейсера «Шарнгорст», неконтактной торпеды и геликоптера. Интересно отметить, что из известных до настоящего времени документов о военно-техническом сотрудничестве СССР и Германии в предвоенный период нигде не упоминается такой важнейший в то время прибор, как радиолокатор. То ли его производство было столь засекречено в обеих странах, то ли не рассекречены документы тех лет о его приобретении[20 - В решении Политбюро «Об изготовлении опытной партии радиоустановок РУС-1» П 12/28 —ОП от 26.1.40 г. я обнаружил такие слова: «Обязать в 2-хмесячный срок разместить в Германии заказы на оборудование для заводов № 208 и № 327 согласно приложения. Выделить для этих целей импортный контингент в сумме 280 тыс. руб.». Это значит, что осуществлявшиеся в это время разработки «радиоулавливателей самолетов» РУС-1 (система обнаружения) и РУС-2 (радиолокационные станции) производилась с помощью Германии.].

Когда списки советских заказов были уточнены, германская сторона заявила, что объем работ гораздо больше, чем предусматривалось кредитным соглашением от 19 августа 1939 г. и обменом письмами между Молотовым и Риббентропом от 28 сентября 1939 г., при этом стоимость военных заказов превысит 1 млрд германских марок, стоимость промышленных заказов 300 млн марок, а с учетом намеченных советской стороной дополнительных заказов общий объем работ, которые Германия должна выполнить для СССР, составит 1,5 млрд марок. Германия же имеет возможность немедленно выполнить работ лишь на 660 млн марок. Причем «на нижеследующих трех условиях:

1) германские поставки будут производиться не иначе как в размерах соответствующих советских поставок,

2) вопрос о поставке железа должен быть разрешен в удовлетворительном для германской стороны смысле,

3) Германия должна получить цветные металлы и специальные металлы, необходимые для изготовления качественной стали, своевременно до начала изготовления соответствующих изделий.

Остальное же будет изготовлено для СССР до окончания первого квартала 1941 года. Однако советская сторона сочла, что немцы, ссылаясь на войну, сильно завысили цены на выполняемые работы. Германская сторона предложила продолжить переговоры в Москве» (Там же) (очевидно, имея в виду работать напрямую с первыми лицами СССР. – А. О.).

«Запись бесед Сталина И. B., Молотова В. М., Микояна А. И. с главой германской экономической делегации Риттером» (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 298)

Я привожу эту запись в кратком изложении с использованием цитат.

19 декабря 1939 г. германская Экономическая делегация во главе с Риттером и Шнурре прибыла в Москву, и 31 декабря 1939 г. Риттер и Шнурре были приняты Сталиным, Молотовом и Микояном. С советской стороны присутствовали также Бабарин и Тевосян, а с немецкой – Шуленбург и Хильгер. Сталин предложил рассматривать взаимные поставки СССР и Германии не как простой коммерческий оборот, а как помощь («Мы могли бы продавать хлеб за золото другим, но мы помогаем Германии»). Сталин просит помочь морской артиллерией: поставить 3 башни по два 15-дюймовых орудия и по одной 11-дюймовой пушке, как на всех немецких карманных линкорах. Также просит продать чертежи на 16-дюймовую пушку в порядке помощи. Крейсер, который продает Советскому Союзу Германия, тоже помощь. Микоян заикнулся было о двух крейсерах, но Сталин его остановил – одного хватит, Германия ведь сама воюет. Сталин просит продать новый способ обогащения руды (японцам-то продали!), а также перископы и аккумуляторы для подлодок.

Риттер отвечает, что крейсер «Лютцев» будет поставлен обязательно, а вот второй крейсер, «Зейдлиц», только в том случае, если его оплатят медью, никелем, оловом, золотом. Германия поставит станков на 200 млн марок, но вот снарядных пока не может – нужны самим. Признает, что цены на самолеты завышены, но в них включена и стоимость лицензий.

«Т. Сталин говорит, что, возможно, советская сторона будет копировать самолеты, но прежде <…> нужно посмотреть, что они из себя представляют, и за те, которые будут копироваться, советская сторона готова оплатить лицензии». Риттер просит увеличить процент содержания железа в руде. Сталин отвечает утвердительно и говорит, что может быть увеличена поставка железной руды, если Германия даст экскаваторы, бурильную технику и т. д. Будет увеличена в этом случае и поставка меди, никеля и хромовой руды.

Риттер согласен с такой постановкой вопроса и предлагает организовать в Германии склады для цветных металлов, которые поставляются для выполнения советских заказов. Сталин возражает, в том числе потому, что об этом может стать известно в Англии.

В списке оборудования, которое просит Сталин у Германии, есть также: подъемные краны на 250, 75 и 25 т, электродная мастерская, пилы и гибочные прессы для обработки брони. «После ухода немецкой делегации т. Сталин сказал, что в связи с продолжительностью немецких поставок договор лучше заключить на полтора года»[21 - Получается, что по июнь 1941 г. – А. О.] (Л. 1–8).

«Сильно вдавались в детали. Сталин находился не в очень хорошем настроении <…>. В общем политическом отношении следует отметить, что из его уст в первый раз выпало слово о двусторонней взаимопомощи <…>. Советское Правительство рассматривает Договор не как обыкновенный товарообменный, а как особый Договор взаимной помощи. Советский Союз готов помочь Германии поставками сырья и средств питания <…> он ожидает за это помощь от Германии. Советский Союз хочет учиться у Германии, и особенно в области военного вооружения <…>. Он признал необходимость поддержания в секрете известных вещей» (Л. 9).

«Сталинская программа» – перечень того, что он просит у Германии:

«орудийные башни с боезапасом – 95 млн марок (скорее всего, для покупаемого у Германии крейсера «Лютцев». – А. О.);

аккумуляторные батареи

44 МАЛ – 740 (по 180 тыс. мар. – одна)

33 МАЛ – 800 – «– (вероятно, для подводных лодок. – А. О.);

авиация (без лицензий) – 30–40 млн мар.

Краны подъемные:

3 – 250 тн —

18 млн мар.

75 тн – 1,8 млн мар.

5 тн – 0,8 млн мар.

Электродная мастерская – 2,5 млн мар.

Рулевая машинка Ансальдо – 40 тыс. мар. / комплект

Экспанзит – 250 тыс. мар.

Пилы для обработки брони – 130 тыс. мар. за шт.

Гибочные пресса – 600 тыс. мар. за шт.»

    (Л. 10)

29 января 1940 г. вернувшийся из Берлина Риттер вновь был принят в Кремле. Состав участников переговоров был тот же, что и 31 декабря 1939 г.