Палач пред ними грозный нависал
И ятаганом головы срубал.
Бывало так, что хвост ещё далёк,
А жуткий чан уж полон до краёв.
От горших смут в теченье сотен лет
Покой берёг жестокий ваш сосед.
Дареджан
Душили их – обманчив твой рассказ.
Никола ди Рутильяно
Быть может, не взаправду этот сказ.
По мне одно, как смертный умерщвлён:
Шнурком[27 - Распространённая казнь в странах востока. Султан присылал провинившемуся чиновнику шёлковый шнур, которым его душили. Знатных турок лишали жизни именно удушением, потому что считалось, что нельзя было проливать кровь знати.] ли, балтой[28 - Балта – здесь то же, что и топор.] – важно, что казнён.
Поныне тоже: в царственной Топкапе[29 - Топкапы – главный дворец Османской империи до середины XIX в. Расположен в центре Стамбула.],
Среди самшита[30 - Самшит – род растений семейства Самшитовые; медленнорастущие вечнозелёные кустарники и деревца, вырастающие до высоты (2 – 12) м.], в бархате и злате,
Томятся те, кому предстанет честь
Взойти на трон… иль тихо умереть.
Иной наследник, бедный на язык,
Как покидал постылый шимширлык,
В кёшке[31 - Шимширлык (кафес) – небольшой внутренний двор султанского гарема во дворце Топкапы, где росли самшиты. В этом дворе располагались двенадцать павильонов (кёшков), состоявших из нескольких комнат, куда селили шехзаде. Собственно, эти апартаменты и назывались кафесом.] оставив лучшие года,
Для света был потерян навсегда.
Звонит колокольчик
Дареджан
О, это сын.
Уйти вам надлежит!
Никола ди Рутильяно
Да, госпожа.
Дареджан
Постой, иезуит!
Никола ди Рутильяно
Я капуцин.
Дареджан
(строго)
Не знаешь ли, монах:
О людях, презираемых в веках,
Детей способных варварски сгубить,
При даме не пристало говорить.
Никола ди Рутильяно
Прошу простить жестокий мой язык.
(выходя, в сторону)
По мне, так ты не лучше их самих…
Входит царевич Юлон
Юлон
Гамарджоба, дэдыко![32 - Гамарджоба, дэдыко! (груз.) – здравствуй, мамочка!]
Дареджан
О мой сокол!
В Тифлисе без тебя так одиноко.
Приветствую тебя, мой золотой!
Кровь крови, свет души моей…
Юлон
Постой!