Чему улыбается Джоконда?

У стойки уже стояли наши коллеги, ожидая нас для того, чтобы пойти в ресторан на ужин. Увидев меня одного, удивились, спросив, почему я в одиночестве и не случилось ли чего с Валерием Павловичем? Я сказал, что Валерий Павлович уже приступил к выполнению командировочного задания и перенимает богатый опыт чешских коллег по вопросам водоснабжения и водоотведения. Коротенько обрисовал ситуацию и предупредил, что с ужином придётся повременить до устранения аварии и приведения в надлежащий вид нашего исследователя. Народ почему-то развеселился, кроме Рассохина. Тот не хотел ждать ни минуты, у него горели трубы после вчерашних проводов за границу в кругу семьи. Заразительно хохотал Женя Горохов, хотя то же выпить не дурак, но он был вечным оппонентом Шагина и ради такого весёлого случая готов был потерпеть. Кроме того, среди нас он был самым молодым, по характеру циником, скрывать эмоции радости чужому горю ему не привычно.

В ресторане Валерий Павлович выглядел самым свежим среди нас, ему невольно пришлось принять душ, после чего нарядиться во все новое, предусмотрительно приготовленное супругой. Голубой свитер и джинсы были ему к лицу. Женщины оценили его гардероб и отпускали комплементы. Валера довольный ворчал: «А я ещё наорал на жену, не хотел брать лишнее барахло с собой. Но её разве переспоришь».

Горохов, приняв на грудь сто пятьдесят граммов французского коньяка «Хеннеси», продолжал веселиться и подтрунивать над Валерой: «Не послушал бы жену, сидел бы сейчас в спортивном костюме с лампасами, как новый русский». Кредитная карта visa теперь у тебя есть, осталось золотую цепочку на шею и можно продолжать опыт перенимать». Первый совместный ужин Совета директоров ОАО «Инжиниринг» проходил в тёплой и дружеской обстановке. Но приключения в отеле не закончились. На утренний завтрак к шведскому столу не явился Игорь Рассохин. Выяснилось, что вечером после ресторана они с Гороховым решили полирнуть, то есть добавить градус в баре. Они квартировали в одном номере. Вернувшись после полуночи, наш Растрелли (так мы его величали в неофициальной обстановке) решил перед сном посидеть в кресле. Пытаясь поудобнее устроиться, кресло вдруг развалилось, да так, что попытки собрать его не увенчались успехом. Ремонт отложили до утра, но и утром усилия оказались неудачными. Сообщили администратору. Та взвыла, узнав о случившемся: «Ох, эти русские! У них всегда руки чешутся. За один день умудрились разломать половину отеля! Вам придется заплатить и за кран, и за кресло. Кран стоит двадцать пять долларов США, а кресло – сто пятьдесят долларов. Как будете платить – кэш, или выставить счет на фирму?» Игорь стоял молча, моргая покрасневшими глазами, соображая, что ответить. Кто бы мог поверить, глядя на его растерянный вид, что по проектам этого маленького росточком, невзрачного человечка в Ленинграде и других городах Советского Союза построены и красуются около сотни прекрасных зданий. Наконец он выдавил из себя: «Да за сто пятьдесят долларов, тем более из США, можно всю мебель этого номера обновить! Ничего платить не собираюсь, я не наследник Рокфеллера. Это раздолбанное кресло уже было сломано и держалось на соплях! Я здесь ни при чём!» Администраторша резко развернулась и, уходя, зло сказала: «Это мы ещё будем посмотреть! И вообще, пить меньше надо, вы не в России!»

Первые два дня, проведенные в Праге, пролетели незаметно, по программе организаторов поездки мы посетили полдюжины промышленных предприятий, знакомились с производством. Ничего особенно нового мы для себя не обнаружили. Чуточку почище в помещениях, меньше слоняющихся на производстве, все заняты своим делом, а главное – все в униформе с лейблами фирмы.

За ужином делились впечатлениями. На каждом предприятии нас угощали пивом во время короткого ланча, и это, пожалуй, больше всего понравилось мужской половине нашей делегации. Пиво действительно было отменным, и пьют чехи его в огромных количествах, и только Валерий Павлович выручал нашу команду и не уступал по количеству выпитого заядлым чешским гурманам пенного напитка. Утром третьего дня за нами прислали микроавтобус, и мы поехали в Карловы Вары.

При выписке из гостиницы руководитель делегации Петропавловский расплатился за причинённый ущерб картой visa и международный скандал не состоялся, вопрос был закрыт по обоюдному согласию. Электронных денег было не жалко, тем более за счет банка «Новый», он себе ещё нарисует. Довольная администраторша на прощание забила свой последний гвоздь в крышку гроба российско-чешской дружбы, сказав: «Американцы никогда не заплатили бы, и затыкать пальцем воду тоже не стали, даже если бы затопили весь отель!» Мы приняли к сведению на случай если перед вылетом разместят в этом отеле. Про себя подумали, что американцев в подобный отель канатом не затащить.

В Карловых Варах нас поселили в каком-то санатории, по своим условиям проживания он напоминал советский дом отдыха средней паршивости. Кровати были металлические, панцирные и очень высокие. Такие кровати я видел у бабушки в деревне, чтобы взобраться на неё надо было постараться даже при нашем выше среднего росте. Мы с Валерой долго смеялись, представляя, как Рассохин при его метре шестидесяти сантиметрах устраивается на ночлег. Единственный плюс, что сломать эту мебель без кувалды невозможно. Ночью проснулись от шуршания. Когда включили свет, мурашки поползли по всему телу от увиденного количества тараканов невероятного размера. В те годы и в наших городских квартирах водились эти твари, но такого размера мне лично не приходилось видеть. Кроме того, от выпитого в огромных количествах фирменного пива приходилось часто вставать и ходить в туалет по этим мерзким насекомым. Во время ходьбы хруст слышался на протяжении всего пути туда и обратно. Идёшь словно по пляжу из гальки в Сочи.

Утром вместо шведского стола нас накормили яичницей-глазуньей с мелконарезанными кусочками бекона. Вспоминая ночные кошмары, аппетита ни у кого не наблюдалось. Каждый с осторожностью копался в яичнице вилкой, отыскивая среди кусочков поджаренного мяса ночных гостей, уж больно они были схожи. Валерий Павлович уплетал за двоих, попросил даже добавки. Над нашей брезгливостью смеялся и говорил: «Ничего вы не понимаете в еде. В Китае жаренные тараканы – деликатес и стоят дорого». Светлана Васильевна после услышанного резко бросила вилку, встала из-за стола и быстро удалилась из буфета. За ней семенила её заместительница Лена.

В Карловых Варах мы посетили один из банков, ознакомились с помещениями и аппаратурой банка. Это была полезная экскурсия, так как половина портфеля наших заказов состояла из контрактов на проектирование коммерческих банков в Санкт-Петербурге. Вечером знакомились с достопримечательностями знаменитого курорта. Горохов все фиксировал на видеокамеру. Не обошлось и без посещения супермаркетов и, естественно, ресторанов. В отель «Три таракана» (так скромно мы его окрестили после первой ночи) возвращаться не торопились. Один день посвятили экскурсиям по старинным замкам. Впечатляет увиденное, но зима не лучшее время для экскурсий, единственный плюс – отсутствие назойливых туристов из Европы. Покидая без сожаления жемчужину санаторно-курортного лечения российской знати и советской партийно-правительственной номенклатуры, мы по пути в Прагу посетили старинный фарфоровый завод. Там в специальном магазине и началась наша главная цель поездки. Изголодавшиеся по импортному дефициту, мы активно скупали всё, что было можно привезти домой. Сервизы и отдельные предметы из фарфора и хрусталя, а также прочие сувениры. Надо честно отметить, все покупки за свой счет, на деньги, заработанные непосильным трудом на родине. Оставшиеся два дня мы провели в Праге. Это был уже другой отель, о котором мы могли только мечтать. Каждый жил в отдельном номере с изысканной обстановкой, ежедневной сменой белья, шоколадкой на убранной кровати, тапочками (кстати о тапочках, выяснилось, что почти все из нас захватили их с собой на родину в качестве сувенира) и белым махровым халатом в ванной комнате, там же рядом с унитазом стоял прибор под названием биде, вот только как им пользоваться не каждый знал. Больше всего удивил мини-бар, вот он то, проклятый, и подвел наивных поселенцев из России. Те из нас, кто был в подобных отелях впервые, ринулись сначала изучать, а затем и опустошать их содержимое. При выписке из отеля мы очень пожалели о таком сервисе, он оказался платным и с наценкой в пять, а то и более раз дороже, чем такие же продукты в магазине, но за учёбу тоже надо платить.

За два дня до отлёта бродили по столице нового государства, знакомились с достопримечательностями красавицы Праги. На Карловом мосту, на огромном панно, красовалась карикатура объятий двух генеральных секретарей компартий СССР и ГДР. Леонид Ильич Брежнев, в засос целующий Эриха Хонеккера.

Эта влюблённая парочка была самой ненавистной для каждого чеха после разгрома мирной демонстрации 1968 года. Теперь, когда Горбачев освободил восточную Европу от советской оккупации, чехи задним числом потешались всласть над обидчиками.

Кроме обзорных экскурсий один день уделили шопингу. Все накупили чешского хрусталя. Моя семья недавно переехала в квартиру на проспекте Авиаконструкторов, надо было обустраивать её быт, и я тоже приобрел комплект: хрустальную люстру и два бра в большую комнату, где и по сей день они служат исправно.

За обедом наши дамы, смущаясь, рассказали о неудачном походе в магазин нижнего белья. На узенькой тихой улочке их привлекла витрина с манекенами в нижнем белье необычно красивого фасона. Решили заглянуть и прибарахлиться. Оказалось, это был секс-шоп. Такого чуда у нас, в колыбели трёх революций, еще не наблюдалось. Приглядевшись внимательнее к товарам на прилавках и полках, наши дамы не первой свежести выскочили пулей из чуда-магазина и, оглядываясь, не приметил ли их кто из своих, быстренько ретировались. Рассказ заинтересовал и мужскую половину совета директоров, кто-то предложил сразу после обеда отменить намеченный поход в магазин «Оружие» перенести на потом и сходить в оазис капиталистического разврата. Тем более, за компанию как-то надежнее, не так стыдно бывшим коммунистам знакомится с новыми нравами постсоветского общества. Отказался один Растрелли, заявив, что лучше за кружкой пива посидит.

Поход в магазин секс-товаров увенчался приобретением искусственного фаллоса необычного размера. Приобрел его Валерий Павлович. На нескромный вопрос Горохова: «На какой ляд он тебе?» Валера ответил: «Хочу сделать подарок своему бывшему шефу из „Водоканал“. У него на днях юбилей, шестьдесят лет исполнится. Наслышан, что собирается пышно отметить. Мы с ним расстались неспортивно, я при увольнении послал его куда надо, но если он не понял куда именно, то этой штукой я и напомню ему наше расставание. Пошлю бандеролью с уведомлением». Так он и сделал, упаковал эту штуковину, в подарочную коробку и прямо из Праги отправил адресату, не жалея иностранной валюты. Значит, достал Валерия Павловича бывший шеф не на шутку.

Так закончилась наша первая загранкомандировка. Затея банка «Новый» в итоге достигла своих ожиданий, пластиковые карты мы с трудом, но все же вручили каждому сотруднику института. Первое время было смешно и горестно наблюдать такую картину: в день выдачи зарплаты весь институт бежал к ближайшему банкомату, установленному в фойе станции метро «Технологический институт», создавая очереди длиной на полквартала вдоль Московского проспекта. Народ негодовал, профком наседал на директора с остервенением, требуя отмены банковских карт, или, по меньшей мере, установить банкомат в институте. Вскоре банкомат установили в фойе, и проблема пластиковых денег уже не стояла так остро.

Командировка в Пекин

В начале марта 2006 года по приглашению китайской корпорации «МСС», мы вдвоем с главным технологом В. В. Просвиряковым вылетали в Пекин через Хельсинки. Для продолжения переговоров по проектированию целлюлоза-бумажного комбината в Забайкалье, под Читой, в городке под названием Хор. Хитрые китайцы решили построить комбинат рядом со своей границей. Всю грязь от технологического процесса оставить на нашей стороне, а к себе вывозить чистый товар. Используя наше сырье, дешевую электроэнергию, газ и рабочую силу.

В аэропорту Хельсинки по чьей-то рекомендации обменяли рубли на юани. Там был курс более выгодный, чем в России и Китае. Через восемь часов беспосадочным рейсом широкофюзеляжный «Боинг-777» удачно приземлился в Пекине. Аэропорт приятно удивил размахом и новинками. Даже хельсинский в сравнении с ним выглядел провинциальным.

Представитель фирмы с табличкой встречал нас на выходе. На представительской машине привезли в гостиницу. Гостиница была не ниже четырех звезд. Сопровождающий помог устроиться в шикарные номера и, подозвав водителя, сказал, что завтра в 9:00 он будет нас ждать в холле и доставит в офис.

Захожу в номер. Выглядит роскошно, есть все необходимое для командированного. Плазменная панель, Интернет, мини-бар, стол для работы и прочие атрибуты. Решил принять душ с дороги, захожу в туалетную комнату, все цивильно. Поднимаю крышку унитаза: ба! начинается! Полный унитаз воды. В чем дело? Наверное, не исправен. Смотрю на душевую, кранов нет вовсе. Какое-то табло светится на стенке на уровне глаз. Ну вот и помылся. Звоню Просвирякову, спрашиваю: «В туалет заходил?» – «Нахожусь в нем, разбираюсь. С унитазом я знал, что у них так принято, а вот с душем засада». Иду к нему в номер, вызываем дежурного администратора. Приходит, увидев нас в туалете, смеется. Видимо, мы не первые. Жестами объясняемся. Она говорит по-английски: «Easy». Берет душевой рожек, над ванной поворачивает кольцо у основания рожка, вода заструилась. Сенсорным табло выставила сорок градусов. Тепленькая пошла. Мы, радостные, как два папуаса, поблагодарили дежурную и дружно смеялись своей беспомощности.

Переговоры освещать не стану, не интересно. Китайцы переговорщики еще те. Все жилы вытянут, и все с улыбочкой. И всё зеленым чаем угощают. Дважды прерывали совещание, уходили на партийное собрание. Сильна компартия Китая!

Вечером – ресторан. Опять удивили роскошью интерьеров и количеством залов. Разместили нас в отдельном кабинете. С китайской стороны было пять человек, включая переводчика. Круглый стол, на столе вращающийся круг с большим количеством блюд. Выбрал понравившееся, поворачивай круг и бери. Все свежайшее. Рисовая водка, одна бутылка со змеёнышем на дне. Закуски, много зелени. Нам принесли вилки, ложки, у местных – палочки. Сидим вкушаем. Первый раз попробовал суп из лягушки. На куринный похоже. Дошло дело до песен. К нашему стыду, китайцы запели «Катюшу», мы подпевали.

На следующий день опять переговоры. В результате составили протокол о намерениях. Впереди два выходных и наш отлет. Пригласили китаянку, звать Дэнни. Сказали, что она будет нашим гидом на выходные. Дэнни изучает английский, так-то поболтаете, мол, с ней. Показали программу экскурсий. Великая китайская стена и запретный город – обязательно. Остальное – по усмотрению.

Утром Дэнни встретила внизу, и мы полетели смотреть Великую китайскую стену. Мчимся по платному шоссе, шесть полос в каждую сторону. Над Пекином висит смог. Лондон отдыхает. Кругом высотки и суперразвязки.

Добрались до цели. Очередь на фуникулер, как у нас в разгар сезона в Эрмитаж. Поднялись, идем, обозреваем, фотографируемся. Вдоль стены устроились торговцы сувенирами. Продают китайские гравюры. Говорю Дэнни, что у меня сын художник, хочу привезти ему гравюру. Она просит не торопиться. Купим на обратном пути. Мне понравилась одна из картин. Спрашиваю продавца: «How much does it cost?» – «Thousand dollars», – отвечает китаец. Не хило, за штуку баксов. Дэнни тянет за рукав и говорит: «Later». Ну ладно, потом так потом, ей виднее.

На обратном пути, подходя к торговцу искусством, Дэнни говорит: «Give me hundred dollars, please». Я даю ей стольник баксов. Она подходит к продавцу, и они долго балакают на своем наречии. Минут через пятнадцать китаец свернул трубочкой гравюру и подходит ко мне. Улыбается, протягивает картину.

«Руси, руси», – бормочет он. Дени объясняет: «Он вас за американца принял, а когда я объяснила, что вы из России, он сделал скидку». «Хороша скидка в девятьсот баксов. Короче, не родись красивым, а родись в России», – сделал вывод для себя. Поблагодарил обоих участников торга, и мы продолжили экскурсию.

После экскурсии поехали пообедать в ресторан, пообедав, направились в Запретный город. Вылет завтра вечером, так что поход за сувенирами намечаем на завтра.

Погода теплая для марта, градусов семнадцать, солнечно, кругом цветы. Обошли все уголки Запретного города, а он, кстати, по площади семьдесят два гектара занимает, сделали несметное количество фото. Всё-таки история, в 1420 году основан. Будет, что дома показать.

Утром Дэнни повезла нас на громадный рынок в центре города. За день не обойдёшь. Потеряться – пара пустяков. Держимся кучкой. Сувениров – пруд пруди. Мы ничего не смыслим в них. Объясняем Дэнни, что бы хотели приобрести. Она сразу сориентировалась и повела нас на третий этаж. Там спокойнее и товары выглядят приличнее. Накупили по два пакета: бронзовых драконов, колокольчиков, фонариков, оберегов и прочей китайской мишуры для раздачи родственникам. Просим что-нибудь из фарфора. Купили чайные сервизы. Обидно, что во время разгрузки багажа не все уцелело из хрупкого, почти прозрачного фарфора

Глава пятая. Казусы взрослой жизни

На скорость не влияет

Летом 1989 года пришла открытка из автомагазина. В открытке сообщалось, что я должен явиться в магазин, имея при себе девять тысяч семьсот рублей и необходимые документы, удостоверяющие личность, для оформления покупки автомобиля марки «Москвич-2141».

На открытой площадке сиротливо сбились в стайки автомобили отечественного автопрома. На почетном месте стояли новенькие «Волги ГАЗ-24» – мечта состоятельных граждан СССР. За ними ряд моделей завода «АЗЛК» – «Москвичи» всех модификаций, кроме 2141. За «Москвичами» – ярко желтые «Запорожцы», в народе их называли ушастые, так как заборные сопла для воздушного охлаждения двигателя размещались сзади, на месте багажника, и напоминали оттопыренные уши.

Где же «сорок первый»? Продавец ведет меня в самый конец площадки. Вот они, всего два, цвета «арахис». Выглядят необычно, смахивают на иномарку. Продавец объясняет, что это первая партия в Ленинграде. Показывает на один из них «Это твой», – говорит он. – Другой уже продан администрации Октябрьского района, на нем будут возить прокурора района. Так что тебе повезло – гаишники реже будут останавливать».

Сажусь за руль. В салоне просторно, приятная обивка, удобные кресла, необычный дизайн, мягкий руль и стационарный радиоприемник. В углублении для мелких вещей лежат какие-то детали и бумажки. Читаю: «М8 не пошла, крепеж воздухозаборников – сорвана резьба», и тому подобные записи. Подпись – контролер ОТК № 56, фамилия и подпись. На дне – горсть крепежа и деталей непонятного назначения. Спрашиваю продавца, что за прикол. Тот улыбается и успокаивает, мол, на скорость не влияет, разберёшься. Можешь, конечно, отказаться от покупки, деньги-то не уплачены. Шутку продавца оставляю без комментариев.

Вставляю ключ в замок зажигания. Поворот ключа, мотор сразу заурчал. Уже приятно. Работает устойчиво, стрелка тахометра не прыгает. Двигатель жигулевский! От «ВАЗ-2106». Тоже плюс, я знаю его, как свои пять пальцев. Предыдущая машина была «шестёрка». Сделал круг по площадке. Продавец предупредил, бензина – два литра, смотри, до заправки не дотянешь, глуши мотор.

Идем в кассу, килограмм ассигнаций выкладываю кассиру в окно. Жду минут двадцать. Наконец, в ответ из окна «Справка-счет» документы о покупке авто и ПТС. Срочно на заправку, а затем в ритме вальса на шоссе Революции. Новые автомобили регистрировали только там. Очередь человек тридцать. Окно оформления документов всего одно. Часов через пять получаю свидетельство о регистрации транспортного средства и государственные номера. Уставший, голодный, как бродячая собака, но счастливый и гордый. Слава богу все позади! Прикручиваю номера. Вокруг собралась толпа автолюбителей. Все желают пощупать новинку «АЗЛК». Цокают языками, одобрительно хвалят внешний вид. Просят открыть капот и посидеть в салоне. Ну как тут откажешь изголодавшимся по новинкам согражданам. Находятся среди них и скептики, ехидно отпускали шуточки. Мол, слизали устаревшую французскую модель «Симка». «Завидуют», – про себя подумал я. А ну, мужики, расступись! Мне еще предстоит дальняя дорога. Надо было вернуться на дачу в Черницы, а это двести шестьдесят километров пути.

Еду по Измайловскому проспекту в сторону Обводного канала. Подъезжаю к перекрестку, у светофора стоит трактор «Кировец»: желтый силуэт, знакомый до боли. У меня в салоне звучит приятная музыка. За мной выстроилась очередь из легковушек, ждем зелёного светофора. Замигал желтый свет, все приготовились. «Кировец» то же включил передачу и почему-то плавно откатывался назад. Я посигналил. Трактор остановился, но прицепное устройство повисло над моим капотом. Взревел трёхсотлошадиный мотор тягача, он слегка присел и шарнирное прицепное устройство вонзилось в тело капота моего новенького красавца. Проклятое устройство вернулось в исходное положение. Тягач, набирая скорость, скрылся за поворотом, не обратив внимания на инцидент. Сзади гудели авто, требуя освободить проезжую часть дороги. Эх! Блин горелый!!! А ведь все так хорошо начиналось! Отъехал, остановился у обочины. Осмотрел вмятину. Величиной с куриное яйцо. Обидно, досадно, ну да ладно! На скорость не влияет, вспомнил я фразу продавца и поехал на дачу.

Не имей сто рублей, а имей сто друзей

Ранним солнечным утром еду на работу по Проспекту Стачек. В салоне автомобиля звучит бодрящая музыка. Про себя отмечаю, чем сложнее времена, тем веселее музыка. Интересно знать, как у других народов? Проспект еще не перегружен транспортом. Попадаю под зеленую волну светофоров. Лечу без остановки. Вот и улица Трефилова, проскочил, успеваю под зеленый у Кировского исполкома. Надо добавить газу, чтобы у Ивана Черных успеть проскочить. Жму на педаль газа. Вижу, горит зеленый, до светофора метров пятьдесят. Заморгал предупреждающий желтый. Добавил газу. Замечаю, из-за угла справа, с улицы Иван Черных летит «Копейка» на полной скорости. За рулем такой же любитель острых ощущений. Оба по тормозам. Но законы физики не обманешь, момент инерции стыкует нас на перекрестке. Мой «2141» въехал в левое переднее колесо «ВАЗ-2101». Колесо наклонилось под сорок пять градусов, наверное, сорвало шаровые опоры. «Жигуль» слегка наклонился в пострадавшую сторону. Вот и встретились два одиночества.

Включаю сигналы аварийной стоянки и иду выставить красный треугольник сзади автомобиля. Все, как учили. Из салона «ВАЗ-2101» вылезает водитель. О! Боженька! Что с ним? По лицу и с ушей стекает какая-то желеобразная студенистая жидкость. На голове в волосах что-то ярко желтое с белыми включениями. Первое, что приходит на ум, – пробита голова и мозги вытекают. Час от часу не легче! Смотрю, парнишка достал из кармана носовой платок, утирается. Слава богу, не мозги, а что-то другое. С пассажирского сидения сзади водителя вылезает тетка, килограмм сто живого веса, с воплями и причитаниями начинает бегать вокруг машины. Я предлагаю парнишке вызвать ГАИ. Он уговаривает разбежаться по-тихому. Я осмотрел своего красавца. Трещина в пластмассовом бампере сантиметров двадцать пять и согнутый госномер. Вроде бы легким испугом отделался.

«Как ты себе представляешь разбежаться на своем трехколесном. Без эвакуатора тебе не обойтись, а это полдня займет. Мы же не в Америке.

Тетка бегает, продолжая верещать. Прошу парнишку успокоить свою мамашу. Он объясняет, что это теща. Вынудила его, с утра пораньше, по торговым точкам проехаться за продуктами. Купила по случаю клетку яиц, из бережливости держала в руках перед собой. Когда машина экстренно затормозила, вся эта яичница у меня на голове оказалась. У жигулевских моделей первых выпусков подголовников не устанавливали.

Я обращаюсь к его теще: «Мамаша, вы бы лучше в салоне посидели, а еще лучше шли бы домой, а то не дай бог под машину попадете. Здесь у нас надолго». Женщина заверещала еще громче, обвиняя меня во всех земных грехах.

Я закрыл машину на замок и пошел к телефонной будке. Набрал служебный номер соседа по лестничной площадке, Владимира Петровича. Он работал в ГорГАИ на улице Попова в звании полковника. Изложил ситуацию и попросил совета, что делать. Петрович сказал, что позвонит в Кировское ГАИ, попросит ускорить процедуру оформления аварии.

Действительно, минут через пятнадцать подкатила с проблесковыми маячками машина ГАИ. Вышли два лейтенанта, составили схему аварии, рулетками замерили расстояния от тротуара до объектов аварии. Дали нам расписаться, предварительно забрав наши документы на авто и на право управления транспортным средством. У парнишки не оказалось доверенности на автомобиль, принадлежащий тестю. Потому-то он и предлагал разбежаться по-тихому. Лейтенант выписал мне квитанцию для уплаты штрафа за обоюдное нарушение правил вождения и подсказал, где находится ближайшая сберегательная касса (ныне именуется «Сбербанк»).

Оплатил штраф, забрал документы и скорее на работу. За мной теперь должок Петровичу. В обеденный перерыв сходил в гастроном «Стрела», купил поллитровку грузинского коньяка в качестве презента за ускорение процесса. В противном случае, без помощи соседа, освободился бы только к вечеру. Поговорка «не имей сто рублей, а имей сто друзей» в советское время была весьма актуальна.

Кстати, о нравах доперестроечного времени. Петрович наотрез отказывался взять коньяк и только после настойчивых уговоров согласился распить у него на кухне совместно. Надька, его жена, еще и «Сибирскими» пельменями накормила. Семейный автомобиль полковника стоял под окнами и назывался «Горбатый запорожец», это еще один сравнительный штришок по поводу коррупции тех времен.

Засада