Далёкий Друг

– Мне придётся возвратиться во Владивосток. Оказывается, прибор цел. Я думаю, что удастся его восстановить и с помощью Далёкого Друга вырваться из заколдованного круга.

– Может, не надо? Ты дома, и у нас всё будет хорошо.

– Нет, милая, то, что случилось, уже нехорошо. Надо попытаться исправить это. Ты не волнуйся, у меня получится. Лучше расскажи о детях. Как они?

– С детьми тоже хватило горя. Старшему – Сашке – не давали учиться, хотя способности его позволяли не только успешно окончить высшее учебное заведение, но и (так говорили все его преподаватели) двигать вперёд российскую науку. Не позволили: где бы он не учился, отовсюду выгоняли под надуманными предлогами. В конце концов он забросил стремление к наукам на самую дальнюю полку жизненного багажа и теперь работает электриком на маленьком предприятии; на большие дорожка закрыта.

– А младший?

– Женька тоже попал, но с ним поступили ещё хуже. Подослали ровесников, чтобы подставить. Те втёрлись в доверие к пацану, и понеслась житуха. Парень бросил учёбу, пропадал месяцами, и в конце его уговорили открыть на своё имя фирму, где он был не только учредителем, но и директором, в общем – нёс полную за неё ответственность. Далее эту контору продали, чтобы покупатели смогли её использовать как однодневку для укрытия налогов. Но и это было не всё. Если бы фирма просто засветилась, то была бы закрыта или же исчезла как не ведущая деятельности. Тогда неприятностей было бы минимум. С Женей поступили не так: со счёта фирмы украли деньги, причём след указывал на него. Оказалось, что, продавая ООО, жулики не отдали покупателям все интернетовские примочки для управления счётом в банке, и они, дождавшись поступления значительной суммы, легко умыкнули её. Разбирательство с липовой конторой длилось два года. Затаскали всех.

– Где они сейчас? – задаю последний мучающий меня вопрос.

– Не беспокойся, Виталь, здесь они, в городе. На сегодня у них всё ладно. – Она улыбается, – не прошли даром мои бессонные ночи. Хорошие мальчишки, добрые. Женька женат. Нет, нет – ты ещё не стал дедушкой, а вот Сашка один. Это немного огорчает, но придёт и его время.

– Как я хочу их увидеть…

– Завтра, милый, завтра. Нет, сегодня – смотри, уже утро на дворе.

Мы просидели целую ночь. Сна нет и в помине. Но я всё же уговариваю Наташу подремать чуть-чуть. Сам же спать вряд ли смогу. Утро – самое время принятия решений.

Глава 33

Просыпаюсь от лёгкого прикосновения. От неожиданности подскакиваю, как ужаленный. Где я? От жути сонного кошмара некоторое время не могу прийти в себя. Боже, да я дома! Сон улетучивается мгновенно. А где Наташа? Зову любимую.

– Виталька, ты чего раскричался? Вставай, лежебока! Я на кухне. Кофе уже готов.

Дурачась, вытягиваю руки и как зомби с закрытыми глазами иду на голос. Коверкая слова, говорю:

– Ви хто, дэвушька?

Взамен получаю подзатыльник и поцелуй.

– Хватит баловаться, а то будешь вместо кофе пить воду из-под крана.

Падаю ниц и начинаю головой пробовать пол на прочность. Идиотское занятие прерывает фраза жены:

– Прощаю, негодник. Марш за стол!

Как будто и не было разлуки: пьем кофе, наслаждаясь не столько ароматом, сколько общением друг с другом.

– Я уже позвонила детям. Скоро приедут твои бойцы.

Холодок по спине. Отчего-то становится неуютно. Страшно. Чувство вины перед ребятами мешает просто порадоваться встрече. Отец – тот человек, который должен быть рядом с детьми, особенно в трудные и ответственные моменты их жизни. Беречь и защищать их. И не должно быть в мире такой силы, чтобы помешать этому. Конечно, у меня смягчающие вину обстоятельства, но всё же… Пытаюсь что-то сказать, но Наташа не даёт говорить.

– Перестань. У тебя действительно есть обстоятельство, которое всё в корне меняет. Ты же не знал, что у тебя есть мы.

– Да, понимаю я простую эту истину, но отделаться от чувства вины не могу. Возможно, это пройдёт, но нужно время.

Нашу беседу прерывает звук ключа, вставляемого в замочную скважину.

– Пришли. Встречай сыновей, папаня! – Наташа идёт в коридор.

– Батя! – два взрослых мужика обнимают меня, от души хлопают по спине, едва не выбивая дух.

Хорошо хоть экзекуцию ведут по одному: не очень широкие у нас в квартирах прихожие. За это строителям спасибо, иначе я бы не выдержал силового выражения эмоций великовозрастных детишек.

Кроме обычного чувства вины чисто этическая проблема не даёт покоя. Я вернулся примерно в том возрасте, когда пропал (пять лет – не срок для мужика), а ребята повзрослели на двадцать лет. Но сыновья (они мне потом рассказали) вместо стеснения даже обрадовались такому повороту событий. Не нужно лукавить, говоря, что, расставшись с близким и встретив его через много лет, мы будем прикасаться к нему с теми же чувствами, что и раньше. Отсутствие тактильного контакта длительный период может многое изменить даже и в отношениях. Но об этом детки рассказали потом, а пока мы стоим в коридоре, обнявшись, и молчим.

– А ну, марш все в комнату! – Наталья принимает на себя командование парадом. – Давайте-ка устроим семейный обед. Папа пусть поработает в комнате; у него, как вы понимаете, дел невпроворот. Ну а вы заступаете в наряд по кухне, а уж если выпадет минутка, заскочите к отцу поговорить.

Действительно, мне неплохо бы поразмышлять в одиночестве и составить план действий.

Я часто задумываюсь, что мешало мне, пока жив был мой отец, поговорить с ним по-настоящему, по-мужски? О смысле жизни, о судьбе, о семье, о любви, наконец. Мы, конечно, люди разных поколений, но жизненный опыт (свой у каждого) неповторим, и, наверное, ему было что сказать. Но как-то не сложилось. Я очень жалею, хотя, думаю, что так происходит у многих. Подумав над этой темой, я пришёл к простому выводу. Поговорить можно было бы, но разница в возрасте, а также дурацкое чувство превосходства молодого поколения над старым не позволили сделать этого. Мы как спортсмены разных весовых категорий – занимаемся одним видом, но встретиться на соревнованиях – табу. Да, есть и спорт без правил, тогда в ответ можно и вражду отцов с детьми привести в пример, а тут другое. Так вот, нужно лишь уравнять возраст: отца и сына, мамы и дочери, да кого угодно, лишь бы хотелось поговорить. Тут я с сожалением констатирую: вышесказанное возможно лишь в сказке. Но в моём случае, благодаря прибору, такая возможность появляется. И, что важнее всего, мои сыновья теперь в том, моём возрасте, а я чудесным образом помолодел.

Такие разговоры настолько интимны и мудрёны, что я не посмел даже намекнуть об этом. Цель такого общения понять и попытаться принять не только жизненный опыт человека, но и ощутить через зрелость связь с давно ушедшими поколениями. Я уверен: одного серьёзного разговора при уравнивании возраста мне бы хватило для того, чтобы принять отца не только как родителя, но и как человека, живущего тем же, чем и ты. Может, я и не прав, но думаю так.

Ребята забегали по одному, спрашивали, говорили о себе:

– Батя, ты скажи, почему люди расстаются? – интересуется старший. – Может, теперь, когда мы ровесники почти, я пойму тебя, тогдашнего.

– Странный ты задаёшь вопрос. Я так скажу: расставание подразумевает прежде всего разность духовных потенциалов людей; их душам просто тесно вместе. Но если души становятся родными, то это навсегда. Для примера посмотри, как приживаются пересаженные органы: если вначале помогают лекарства (в нашем случае – симпатия, интерес), то потом, когда они перестают действовать (привыкли), – происходит отторжение. И неважно – кто хороший, а кто плохой. Действие лекарств заканчивается, и – не срослось.

– Жить счастливо – это возможно? – младший, – только про любовь не говори; обо всём, кроме неё. Знаешь, не всегда хватает её для полного счастья.

– Мечта, Женька, я думаю, мечта – только она делает человека счастливым. И если сбывается одна, то её место должна занять следующая. Только не стоит ставить перед собой грандиозные цели. Будь реалистом. Но всё же это должна быть мечта, а не цель. Цель, как правило, более реальна, а мечта… она-то и зовёт к счастью. А самое лучшее, если твоя мечта ещё и часть другой мечты, мечты твоего близкого. Тогда, если она осуществится – вы просто взлетите над миром (здесь я без образного выражения не могу, хотя ты их не очень жалуешь).

Семья в сборе, но дети не догадываются, что скоро опять предстоит разлука, может, ненадолго, а может, и навсегда. По большому счёту, это уже не страшно: они привыкли надеяться на себя. Взяв от меня те крохи, что смог дать, пацаны самостоятельно топчут себе дорогу в жизни – они мужики. Наташа в курсе отъезда и, конечно, вначале была против, но, подумав, смирилась, поняв, что по-другому я просто не могу. Мне очень нужно выйти на связь с моим Далёким Другом. Я рассчитываю на мощь их цивилизации, они помогут выиграть борьбу не только с врагами, но и со временем. Противник перешёл все границы и на пощаду может не надеяться. Я ведь и предположить не мог, что эта банда дойдёт до того, что, кроме отъёма денег, займётся и убийствами. То, что они и сейчас не остановятся, – ясно. Просчитать, кто я – вопрос уже не дней, а нескольких часов. Никто не будет разбираться, почему я вернулся молодым – просто закопают глубоко и теперь уже действительно навсегда. Не правильно это. И второго шанса я им не предоставлю. Победа за атакующими.

Надеюсь, меня не проследили. Машину брать не буду – с этим можно разобраться и потом. Вызову такси – и в аэропорт. С фирмачами переговорю уже во Владивостоке. Уеду скромно, по-английски. На сегодня у меня нет желания видеть их рожи. Дела я свои сделал, поэтому так поступить – моё право.

Мы пообедали. За столом о прошлом не вспоминали, а строили планы на будущее. И оно не предполагало наличие врагов.

Дети уехали ближе к вечеру. Мы снова вдвоём. До самолёта несколько часов, и это время будет только нашим.

* * *

– Что, уже? – Наташа до последнего оттягивает момент расставания. – Побудь ещё со мной…

– Такси у подъезда. Ты не волнуйся – это всего на два-три дня.

– Виталь, а может, не надо, обойдётся как-нибудь?

– Дорогая, ты ж понимаешь – не обойдётся.

– Всё понимаю, но не хочу отпускать тебя.

Пора. Прощальный взгляд на окошко: Наташка держит на руках тигрёнка и машет мне вслед его лапкой. Я запретил ей провожать меня: на первом месте сейчас соображения безопасности. Только бы всё удалось…