Змеюка

Она добрая, видишь? Большие звери все добрые.

Вася говорила так, будто они были в зоопарке и обменивались мнениями после созерцания огромного реликтового животного.

Аркадий не удивился, если бы на берег вылез таких же размеров крокодил. Правда, по поводу его доброты возникали серьезные сомнения, хотя он и был большим.

Все было забыто: путешествие в скрипучем автобусе, хождение по разбитой дороге. Хотелось быстрее очутиться в лагере и чего-нибудь съесть горячего.

Впервые Аркадию захотелось съесть именно горячего и пить из графина холодный компот, который он просто ненавидел.

Все выходило как бы наоборот. Наверное, это было связано с тем, что происходило.

Темнело, серое небо и море слились в одну массу и тяжело надвигались на берег.

Берег отступал, хранил последние отсветы, но, чувствовалось, скоро сдастся, и Аркадий с Василисой окажутся в темноте.

Или, может, им эта змеюка посветит своими фантастическими глазами?

Вася, не стесняясь, переодевалась перед Аркадием. Он воспринимал это нормально.

Удивительно, как все ненормальное воспринимал теперь нормально.

Ему даже нравилось такое состояние. Словно поднялся в воздух и наблюдал со стороны: Васю, себя, змеюку и хмурое недоброе море.

Смахивало на детский спектакль, в котором тебя всеми силами хотели напугать, а не напугали, а только развеселили. Было видно, как этот ужастик делался.

Ты видел торчащий гвоздь на кончике фанеры, на которой был нарисован дремучий лес. И все становилось на свои места.

Тут, конечно, не было кончика фанеры и торчащего в ней гвоздя, но было само состояние несовместимости с ужасным.

Оказывается, страх сам по себе не страшный, а страшно только представление о нем.

Когда их пугали, что у них будет очень строгая физичка, они ее боялись. Гадали – высокая с прыщами на лице и рыжим кустиком вместо волос, с длинным носом и костлявыми руками?

Марина Ворошилова даже нарисовала эту ведьму. Все нервно смеялись. Физика была нелюбимым предметом, в ней трудно было разобраться самим преподавателям, не то, что школьникам, не желавшим учиться. Потому и физичка должна была быть отпетой ведьмой.

И когда пришла низкого роста пожилая женщина, какие тысячами ходят по улицам, класс разочаровано вздохнул. Пронесло. Над этой старухой можно было и поиздеваться.

Та же история происходила и сейчас. Аркадию хотелось, чтобы Змеюка, такое имя ей присвоила Вася, вылезла полностью на берег и они с ней поговорили. Может, она знает языки, ведь ей пришлось долго жить, она мудрая змея. Глядишь, расскажет чего интересного. Но ничего такого не произошло.

Аркадий, который летал, дал пинка Аркадию, стоящему возле почти голой Васи.

– Ну чего ты на меня уставился, что не видел? – завопила вдруг Вася.

– Чего? – не понял Аркадий.

– Того. Змеюка теперь попрется за нами в лагерь, она в меня влюбилась.

– Это она тебе сама сказала?

– Да, на нашем змеючем языке. Мы ведь родственники, разве ты не знаешь, что все женщины змеюки?

– И чего ты себе все шьешь женщину, тоже мне нашлась?

– Тогда не смотри.

– Я не на тебя смотрел, а на Змеюку. Она скрутилась и ждет, а, может, прыгнет и скушает нас. По-моему, с этой стороны мы ей очень понравились. Такая замечательная девчонка на сладкое, а меня прямо в борщ.

– Ну, какой же ты дурак, ей Богу!

– Не выражайся, а то маме расскажу.

– Ох, видели бы они нас сейчас с этой Змеюкой. Она топает к нам.

– Ладно, хватит, – решительно сказал Аркадий, – шутки в сторону. Когда нас скушают, некому будет рассказать о таком великолепном происшествии.

Вася быстро завершила переодевание, схватила чемодан и двинулась к Змеюке. Вот когда Аркадия разобрал страх. Он почувствовал себя ответственным за эту сумасбродную девчонку, у которой дурная энергия била фонтаном.

Вася подбежала с чемоданом к чудищу. И вдруг во всю глотку крикнула, что она любит Змеюку и надеется на скорое свидание.

Затем круто развернулась и побежала косолапо к Аркадию, едва не сбив его с ног.

Шли молча, желание уюта усиливалось с каждой минутой.

– Понимаешь, мы ведь городские жители, к Змеюкам не привыкли.

– Слушай, помолчи, я переживаю момент.

Топали и молчали еще полтора часа, пока мимо, едва не врезавшись, промчался мотоцикл с коляской.

Остановился. Перед Васей и Аркадием оказался предмет, внешне похожий на мотоцикл, на самом деле к нему не имевший никакого отношения.

Из этого странного сооружения на трех колесах и небольшого кузова с сиденьями, сбитыми из досок поддонов, на которых привозят купленные в Эльдорадо холодильники, вылез парень в военной каске вместо полагающегося шлема безопасности.

– Ну и чего вы тут? – спросил, поправляя каску, съехавшую от большой скорости на затылок.

– Мы в лагерь.

– Молодых ученых?

– Ну да.

– Так вы ж совсем пацаны!

– Я не пацан, а девушка, – строго сказала Вася, смотреть надо.

– Я вот и смотрю. Ладно, залезайте.

– Я боюсь ехать на этой штуковине, – заявила Вася.