Зона притяжения

–Господи, мать твою!

К горлу подступил комок. Если бы в желудке осталось что-нибудь от сухого пайка, который мы слопали в машине, то меня обязательно бы вытошнило.

Дальше все то же: разорванные тела, покрасневшая от крови трава и мертвые чудовища без видимых повреждений. Только на одном я заметил пулевые отверстия. От чего же погибли все остальные? Ответ возник сам собой. В голове всплыла фраза, которую я «услышал» вчера в грузовике: «…Пожиратели беспощадны, их невозможно перепрограммировать, их можно только уничтожить. Об этом позаботятся Миротворцы».

Может и вправду, позаботились?! Только вот опоздали немного.

Все погибшие были в летней камуфляжной форме. Судя по тому, в каком беспорядке были разбросаны тела, нападение Пожирателей застало солдат врасплох. Они пытались найти убежище в зданиях, но очевидно успели единицы. Кто-то отстреливался, но твари оказались шустрее и многочисленнее. Однако их пиршество неожиданно прервали. Возможно, это сделали «Миротворцы».

Я зашел в водонапорную башню и поднялся по винтовой лестнице наверх. Еще внизу я услышал два голоса. Они принадлежал Бабаеву, второй кому еще.

Не считая капитана, там было двое солдат: один раненный лежал чуть поодаль входа, другой сидел у окна и, не отпуская из руки флягу, слабым дрожащим голосом отвечал Бабаеву.

–Вечером, да… нам как раз выдали паек… Эти гадины появились со всех сторон! Наши побежали к домам… ужасно! Вопли стрельба! Нам с Вовиком повезло, потому что мы дежурили на башне.

–А его-то как покусали? Неужели они забрались наверх?

–Нет, это Вовик дурень, спустился помочь! Помог, называется!

–Ну а что потом?

–А потом не знаю, честно, не знаю, товарищ капитан! Тишина, все гадины сдохли. Я от Вовика уже мертвую тварюгу отбросил и наверх затащил.

Я невольно представил картину нападения «Пожирателей». Беспощадные твари неожиданно выскакивают из леса и бросаются на ошеломленных людей. Но у солдат по крайне мере было оружие, они могли защищаться. О том, что произошло вчера утром на опушке леса, где остались беззащитные дети, думать и вовсе не хотелось…

–Вот, познакомься, это сержант Филипов, который чуть меня не подстрелил, – представил своего собеседника капитан.

–Олег Добрынин, – кивнул я. –А что с твоим товарищем? Может быть нужна помощь?

–Я уже посмотрел. Искусан сильно, много крови потерял, но жить будет, если конечно мы вовремя его довезем, – ответил за сержанта Бабаев.

–Вы саперы?! А железнодорожный мост не вы случайно взорвали? – спросил я сержанта.

–Нам было приказано заминировать все мосты…

–А мост восточнее поселка? – спросил капитан.

–Не знаю, мы там не были, – пожал плечами сержант.

–То есть цель вашего подразделения – минирование коммуникаций?

–Нет, это вроде не главное. Я точно не знаю, я ведь не командир.

–А что же главное? – прищурив и глаза, спросил Бабаев.

–Вроде бы какой-то генератор помех. Он там внизу за дамбой… Огромный такой… да чего там, гляньте сами!

–Дайка бинокль. – попросил меня Бабаев и ушел к другому окну.

–Вы давно тут? – спросил я у солдата.

–Два дня. Я слышал эту фиговину пытались авиацией разбомбить. Не вышло. Все бомбардировщики пропали или что-то в этом роде… Потом гаубицами целый день долбали, да и сейчас постреливают… видно поняли, что мы не справились… – сказал сержант и заплакал.

Бабаев как-то странно затих, и я решил посмотреть, что его так удивило. Центральную часть круглого помещения занимал бак, выкрашенный темно-зеленой краской, сквозь которую местами проступала ржавчина. Я обошел по кругу до окна смотревшего на север. Бабаев все также молча уступил мне место и передал бинокль. Посмотрев в окно, я не поверил своим глазам. В полях за рекой перегороженной дамбой возвышалось нечто невообразимое. Сверкающая громадина скрытая смогом проглядывалась лишь частично. Но даже видимая часть поражала воображение. Ничего подобного я не встречал в реальности. Это было странное сочетание округлых и угловатых форм отливавших серебром, над которыми высились черные конусы, а вокруг всего этого великолепия сверкали молнии.

–Нет слов! – поделился я впечатлениями с капитаном.

–Верно – одни междометия.

–Что это может быть?!

–Это ты у меня спрашиваешь!? Я думал ты что-нибудь расскажешь!

Я задумался.

–Ну скажем, я видел что-то большое в полях на юге от Тамска… Но с этим несравнимо!

–Полагаешь, это корабль пришельцев?

–Корабль? Да это же целый город! И наши генералы, разумеется, решили его взорвать, даже не разобравшись!

–Ладно не моего ума это дело, – сдался капитан. –Сделаем так: я доеду на машине до воронки, мы перенесем вещи и вернемся за вами. Ты пока побудь здесь с солдатами. Но никуда не уходи! Я за тебя головой отвечаю!

–Не волнуйся, все будет нормально! – заверил я капитана.

–Кстати говоря, на счет воронки! – с этими словами Бабаев вернулся к сержанту.

–Слушай дружище, а где взрывчатка, которой вы собирались подорвать тот агрегат в полях?

–У нас было пять «Уралов». Они ниже в лесу замаскированы. – сержант указал направление,

–А точно пять? – с сомнением переспросил капитан.

–Ну, может уже и меньше… совсем забыл… когда все началось, ну в общем я слышал как одна машина поехала назад к поселку. Я еще подумал – вот дураки, надо было к дамбе! А потом как жахнет!

–Так что же ты молчал?! – капитан по отечески похлопал солдата по плечу. –Ладно лежи отдыхай, я скоро вернусь…

Прошло уже минут десять с тех пор, как Бабаев уехал за Серегой и Василенко. Сержант не переставал говорить. Он рассказывал о себе, о своей части, друзьях. Я кивал, делая вид, что внимательно слушаю. На самом деле это был бессмысленный словесный поток. Но я понимал, что довелось пережить этому парню, поэтому терпеливо ждал, когда его словарный запас иссякнет. Он был настолько напуган, что просидел тут всю ночь, не смокнув глаз. А его раненный товарищ большую часть времени был без сознания, так что поговорить было не с кем. Разве что молиться. Но в таком случае его молитвы были услышаны своеобразно. Бог послал ему Олега Добрынина – человека, или уже не совсем человека, вокруг которого все разрушается.

Не смотря на то, что все шло вроде бы неплохо, предчувствие надвигающейся опасности не покидало меня. Наоборот, с каждой минутой становилось все сильнее и сильнее.

–Вот такие дела, – наконец закончил сержант.

–Главное, что ты жив! А остальное… Время вылечит! – подбодрил я Филипова.

Однако мои слова привели к обратному эффекту – он закрыл лицо ладонями и заплакал. Потом затих и больше не произнес ни слова. Мы просидели так еще несколько минут, пока я не услышал, как приближается машина.

–Вроде бы едут. Пойду посмотрю, – сказал я вставая.