Перед грозой

– Герхард, что это было?– спросил Эрлих, но пригнулся от еще одного раскатистого взрыва, прозвучавшего в тишине сонного провинциального городка.

– Где?– комендант бросился к противоположной стене, где прямо у него на глазах взлетел на воздух склад с боеприпасами итальянцев Бруно Виери. Здание из кирпича сложилось, будто карточный домик, подняв облако пыли. Сейчас на его развалинах периодически вспыхивали огоньки начинающего зарождаться, где-то в глубине пожара.

– Что за дьявол!– закричал Бааде, но тут же затрезвонил, стоящий на тумбочке телефон. Герхард среагировал чуть быстрее своего командира.

– Комендатура слушает!

– Немедленно соедините меня с комендантом!– в трубке звучал громкий взволнованный голос Клауса Шпигеля – начальника тайной полиции города. На заднем плане его отчетливо слышались продолжающиеся взрывы, отзвуки которых долетали и до комендатуры через распахнутую форточку.

– Слушаю, Клаус!– Бааде рывком выдернул трубку из рук остолбеневшего адъютанта, которому стало казаться, что вокруг наступил самый настоящий апокалипсис. Взрывы не прекращались, возникая то в одном, то в другом краю города.

– Только что взорван вокзал нас станции! Горят склады с боеприпасами! Я эвакуирую отсюда людей!– доложил Шпигель.

– У нас взорван склад итальянцев! Рухнуло здание прямо перед самым моим носом!– рявкнул в трубку комендант.

– Это русские?– задал глупый вопрос Шпигель, который никогда умом не отличался, а дослужиться до столь значимых высот ему позволила необъяснимая жестокость.

– Нет, сами макаронники решили побаловаться взрывчаткой!– разозлился Бааде, грохая трубку об стол.– Немедленно организовать подразделения по тушению пожаров. Обыскать комендатуру на наличие взрывных устройств,– отдал распоряжение Эрлих уже спокойным голосом, но, заметив, что адъютант по прежнему сидит на месте, уставившись испуганным взглядом в одну точку, взревел:

– Ты слышал, что я приказал?!

Герхард мгновенно очнулся, стряхнув с себя оцепенение. Рванул исполнять распоряжение начальства, а Эрлих вышел из комендатуры на улицу, решив, что так надежнее.

Из домов выглядывали испуганные жители. Кое-где в ближайших к складу домах были выбиты стекла. Из трехэтажки напротив сорвало старенькую дверь подъезда с петель. Вокруг сновали ребятишки, показывающие пальцами на сложившееся здание. Какая-то старуха в платке, туго натянутом на глаза истово крестилась, читая молитву. Бааде повернулся в сторону комендатуры. Оттуда уже дежурная смена охраны тащила длинный пожарный шланг. Вокруг появлялось оцепление.

– Герр комендант!– к нему бежал, запыхавшись Герхард.– Герр комендант!

Бааде обернулся, поправив монокль, выпавший из глазницы.

– Только что сообщили! По всей железнодорожной линии совершены подрывы полотна. Сошло около 6 воинских эшелонов. Уничтожено 17 единиц техники. Движение по ветке остановлено.

– Дьявол!– ругнулся Бааде. И только сейчас в толпе зевак, наблюдающих за тушением пожара, увидел сутулую фигуру, показавшуюся ему относительно знакомой. Где-то он уже ее видел…Но где?

Комендант сделал несколько шагов, чтобы подойти поближе, но парень в тоненькой кацавейке и осенней кепке с длинным козырьком, заметил это движение. На мгновение обернулся, и Бааде вспомнил эти глаза, полные ненависти и презрения, свойственным убежденным коммунистам. Он уже видел их! Примерно на этом же самом месте с полгода назад, во время неудавшегося покушения. Тогда парень очумело жал на курок опустевшего револьвера, намериваясь убить Эрлиха, и только чудо спасло его тогда от гибели. Ну, конечно же! Глаза были теми же самыми! Рука сама нырнула к кобуре, медленно ее расстегивая. Парень заметил его движение и улыбнулся. Совсем еще ребенок…Подумал Эрлих, глядя на открытую улыбку.

– Взять его!– закричал он, мгновенно выхватывая пистолет. Он был уверен. Что таинственный подросток непосредственно причастен к взрывам по всему городу!– Взять вон того, в клетчатой кепке!

И сам бросился в погоню. Парень оттолкнул какую-то женщину с кошелками в сторону, споткнулся через них, но устоял на ногах. Побежал, нелепо выкидывая вперед несуразно длинные ноги.

– Брать живым!– крикнул своим Бааде, делая предупредительный в воздух. Партизан угнулся, словно стреляли по нем.

– Живым!

Очередь скользнула по стене намного выше головы паренька. Он замер, обернулся, а потом легко перемахнул через кирпичный забор каких-то складов.

– Немедленно окружить территорию складов! Не упустите его!– закричал Бааде, но уже для проформы, потому что сам прекрасно понимал, что найти теперь беглеца будет очень трудно. Склады в центре города остались в наследство от Красной Армии и представляли собой разветвленную сеть хаотично построенных сооружений, в которых скрыться от преследования не составляло особого труда.

– Как все просчитали, стервецы!– проговорил про себя Эрлих.– И удар нанесли одновременно, чтобы распылить силы! Сволочи…

– Вы что-то сказали, герр комендант!– позади него тяжело дыша, стоял Эрлих. Поймал его раздраженный взгляд и доложил:

– Комендатуру осмотрели! Никаких признаков взрывного устройства не обнаружено! Скорее всего, потому что она лучше всего охранялось. Занести взрывчатку в здание практически было невозможно, да заложить рядом!

– Это хорошо…– задумчиво проговорил Бааде, потом словно очнулся, приходя в себя. – Немедленно собрать все данные о разрушениях! Организовать работы по разбору завалов и восстановлению движения по железнодорожной линии. Воинские эшелоны не должны стоять! Слишком велика ставка…

– Яволь, герр комендант!

– Герхард, постойте…Немедленно собрать мне всех бургомистров района. Видимо, они так и не поняли, что шутить с ними я не намерен!

22

Примерно через час совещание экстренное началось, хотя это мало напоминало данный формат. Скорее комендант отчитывал нерадивых помощников, поминутно обзывая их тупоголовыми кретинами.

– Видимо, вы так и не поняли, что я хотел вам донести казнью вашей молодой учительницы полгода назад?! – воскликнул он, когда все зашли и расселись по свои местам. Эрлих с неудовольствием отметил, что Василий Полухин занял самое дальнее место за столом в углу, опять был небрит и по-видимому пьян, последнее время став топить свое отчаяние все чаще в бутылке. – Ваша безответственность, отсутствие работы на местах привели к тому, что случилось сейчас…– бургомистры сидели, понурив головы. Никто из них не стремился стать немецким пособником, в большинстве своем их заставили точно так же, как и Полухина, занять эту должность под угрозой собственной смерти, па потому и не проявляли особого рвения на местах.– Восемь эшелонов подорвано на всем протяжении ветки Балашов-Валуйки-Балашов. Восемь!– Бааде со всего маху стукнул по столешнице от чего его чернильные приборы противно звякнули, подпрыгивая от удара. – Движение нарушено! Именно сейчас, когда наша армия потерпела сокрушительное поражение под Сталинградом! – Взорвано склады итальянской дивизии «Виченца», расквартированной в нашем городе! Более десятка офицеров вермахта пострадали или были убиты! Вы полностью потеряли контроль над вверенной вам территорией, господа бургомистры!

– Не мы, а вы…– раздался хриплый голос из угла, где прятался Полухин. Бааде даже растерялся, не привыкший, что с ним спорят. С сомнением оглядел присутствующих, сомневаясь в том, что ему это не послышалось. Нет, Василь смотрел на него мутным взглядом записного пьяницы.

– Что вы на меня так смотрите, герр комендант?– усмехнулся он с грустью.– А что вы хотели? Фронт неумолимо приближается. Советские войска на пороге, вот, партизаны и активизировались…Надо же им зарабатывать медальки…Да и нам пора подумать о душе…

– Молчать!– закричал Бааде.– Поражение под Сталинградом – всего лишь стратегическая ошибка фельдмаршала Паулюса, который так же, как и вы не поверил в помощь немецкого командования и сложил оружие раньше времени…А ведь Манштейн шел ему на помощь!

– Манштейна остановили под Котельниково, что он сам еле ноги унес!– засмеялся Василь тем самым пьяным смехом, который уже мало обращает на замечания окружающих, наслаждаясь собственной значимостью и возможностью выговориться. – Советы оправились от первого натиска, и погонят ваше вшивое командование до самого Берлина! Только что делать нам? – он обвел взглядом всех бургомистров, присутствующих на совещании.– Тем, кто замазался вместе с вами?

Бааде неожиданно понял, что Полухин сломался. Ни сейчас и ни пару месяцев назад, когда дергал за рычаг виселицы. Не стоило его тогда заставлять это делать…Теперь помощник из него стал никакой…Теперь он стал только мешать!

– Ваша личная охрана будет усилена,– после небольшой паузы проговорил Бааде,– необходима любая информация о местонахождении партизан и местных жителей, связанных с ними! Напоминаю, любая! Немецкое командование готово информатору немедленно выделить немецкий паспорт для выезда в Германию на первом же составе! Прошу довести эти слова до каждого селянина в районе! До каждого!– бургомистры закивали, но без особого энтузиазма. – Можете быть свободны…

Задвигались стулья, зашуршали полы черных костюмов. Надевая кепки и негромко переговариваясь, немецкие активисты стали по одному покидать кабинет коменданта. В дальнем углу остался лишь Василь Полухин, исподлобья наблюдающий за Эрлихом.

– Ну, а ты что сидишь?– спросил Бааде, усаживаясь на свое место.

– Спросить хочу…

– Спрашивай и проваливай отсюда!– кивнул комендант на дверь.– Еще раз заявишься сюда пьяным, то прикажу тебя расстрелять прямо во дворе.

– Это правда?

– Твой пьяный бред, что ты нес?– нахмурился Эрлих.

– Про Германию…– выдавил из себя побледневший Полухин.

– Это уже интересно!– откинулся на спину кресла Бааде.– Ну-ка поподробней!

– Вы не ответили про Германию правда?

– Если у тебя есть информация, которая будет достойна такого поощрения…То конечно!

– Мне нужно гарантии!– нахмурившись, уточнил Полухин.