Времена года

Светлынь кругом какая! День ширится, полнеет. Апрель хозяйничает.

Апрель землю будит

Весна водворилась! Радуется наше сердце и громкому говору вод, и клейким почкам тополя, и напевным крикам пернатых. Выйдешь апрельским утром на раздольный луг и улыбнешься будто бы без всякой причины. А она есть. Яркое око солнца, синь открытого неба, жаворонок, растворенный в лазури и, наконец, эти запахи первородной прели, которыми дышит распаренная земля – разве не они поселяют в душу трепетную радость от свидания с явью наипервейшего времени года!

А почему весна – наипервейшее время года, скажу. Она – сама юность, с избытком сил и роста, полна открытий самой себя. И каждый из нас весной, как и в юности, – первооткрыватель. Пока солнце отмыкало ключи и воды – восторг овладевал нами даже при робких приметах смены сезона, звоне капели, первой тали, грачином гвалте в рощах. Но вот весна распахнулась, обретя и звон, и запах, и цвет! Никто не пройдет равнодушно мимо благоухающего цветеньем орешника, золотистых брызг мать-и-мачехи. А остановился – радость узнавания захватит, увлечет, и в такие минуты в тебе рождается настоящий ревнитель природы.

А еще говорят, весна наделяет людей талантами. Видимо, это так. Скажите, в какое еще время человек становится так щедр на меткое слово, на нежную привязанность к земле, как не весной? О том говорится и в пословицах, поговорках, приметах. «Весной у человека все мечты сбываются» – вот одно из народных присловий.

Уже в начале апреля весна-снегогонка деловито прошлась лугами и перелесками. И ей вслед засияли трогательные цветочки мать-и-мачехи. Желтые-желтые и такие душистые, просто прелесть! А раз медовым цветеньем потянуло, шестиногие лакомки-пчелы тут как тут. Вон уж и шмели к растеньицам заладили, и бабочки лимонницы зелеными лоскутками оседают. Мать-и-мачеха открывает ранневесенний фестиваль цветов, за что и слывет у фенологов за первинку флоры.

Поют жаворонки! Вдоволь теперь наслушаешься переливчатых трелей голосистой птахи. В высоком небосводе пернатый солист почти не виден, зато песнь его слышна на всю округу. Угадывается в ней и прославление живоносного тепла, и радость возвращения на родину. Славная, удалая песня!

А возле дуплянок молодцеватый посвист слышится. Стоит оглядеться плутоватому скворушке – сыграет и не такое. Переберет тогда все, чего наслушался с чужого голоса. По прилете скворцы сперва держались стаями, а теперь к жилью подвинулись. Одеты наши надворные постояльцы занятно – в черные фраки и крапчатую манишку.

Тополь в апреле разжимает первые клейкие листья. Зелеными огоньками вспыхивают развесистые кроны. Очень красиво сейчас в поймах рек. Еще издали видится фиолетовый разлив красок: густые заросли ольшаника и березняка зарделись.

Речной волк – щука – вышла на мелководье метать икру. Пока вода не спала, хищнице самое время приниматься за нерест. А спустя недели две она сама пойдет на рыболовные снасти – прожорливой станет. По заводям поднимаются со дна лягушки и улитки. И для этих пресноводных обитателей зимовье окончено.

Барсук проснулся. Хоть и сладко спалось, а пора из норы выходить – голод гонит. Еще не успел с лесного холма спуститься, а уже принялся в листвяной ветоши жуков и улиток добывать. А в норе – барсучиха с детенышами. Прикормит их молочком, а тут, глядишь, и барсук вернулся. Теперь можно самой идти на промысел, на весну посмотреть.

На выгорающем снегу, в укромном лесном уголке, появились кудрявые зайцы-настовики – ровесники твердого наста. Зайчата рождаются зрячими и быстрыми на ноги, потому-то сразу после первой материнской прикормки они предоставлены самим себе.

Скатываются с горок говорливые ключи. На водоемах взламываются льды, и голубая броня, сверкая на солнце, движется на свой последний парад. Половодье – знаменательная пора апреля, одно из самых ярких его проявлений. «Вешняя вода и память о зиме уносите», – молвит мудрое слово сеятеля.

Ждите жаворонков

Весна широко шагнула на подмосковные просторы. Снег плавится, сочится, а с крыш и вовсе струйками побежал. Сугробы слежались так плотно, что и без лыж пройдешь в любую сторону. На буграх проталины вот-вот покажутся. Даже временные отзимки не сдержат весны. Раз начавшееся таяние не прекратится, а с приливом тепла снег и совсем разольется ручьями.

Пора прилетать жаворонкам. Звонко поет эта птичка, взвившись над хлебным полем. За голосок и полюбилась людям. Кто ж не рад живому колокольчику! Будто равноденствие славит, полную победу света над зимними сумерками. Когда-то по деревням в честь прилета жаворонков выпекали ржаных птах. Получат из рук бабушек таких «жаворонков» ребятишки, и ну на сугробах кликать весну! Авось и настоящая птица отзовется. А то напекут кружевного печенья, свитого кружком. Как есть солнышко с конечками – бегунками. Скорей приходи, весна, вишь сколько дел по хозяйству!

На изломе сезонов и зайка переменил свой окрас, за линьку принялся. Прежде русака беляк меняет кафтан, больно уж у него бела зимняя одежка. Его собрат посерее выглядит. Интересно, что наши зайцы линяют в году лишь раз, именно весной. А глубокой осенью они не линяют, а выцветают без потери волоса. Зато как здорово это выходит! Буроватый летний окрас беляка поначалу меняется на пегие расцветки, а затем на белый тон. Одни только уши с черными отметинами по концам. И вот теперь приходится зайцам расстаться с защитным светлым волосом. «Зима укрылась на пороге за ледяной косяк, а на обочине дороги ныряет пепельный русак», – припомнятся давние фенологические стихи. Заяц по окрасу и вправду пепельный.

В лесу звонче насвистывает поползень, за свист его еще называют «ямщиком». Поползень не улетает от нас на зиму. Любит обитать в парках, рощах и садах. Гнезда вьет в дуплах – тепло там птенцам и сухо, а чтоб и безопасно было, обмазывает леток глиной. Отверстие получается ровно таким, чтоб сам «ямщик» пролез, а его недруги остались за порогом. Сейчас поползень продолжает питаться по-вегетариански: желудями, орехами, семенами липы и клена. А как появятся насекомые – кончит поститься, предпочтя мясной стол.

«У речки, нестарый, глубоко по-ребячьи спит осинник. И, словно сквозь сон прозрачная, еле заметная зелень коры. Несмелая еще зелень, зыбкая, будто дымок», – пишет В. Белов. Осины действительно по весне обладают исключительно зеленой корой. Обвитый зеленым шелком ствол справляет весеннее возрождение. Начинается сокодвижение, а оно не проходит тайно. Молодые липы в таком положении, например, покрываются предвесенним загаром, попросту краснеют. Энергия солнца теперь усваивается всеми деревьями.

Летающие «цветы»

Что за радость наблюдать первую весеннюю бабочку! Прогретая лужайка вмиг оживает, украшаясь летающим цветком. Легкокрылая бабочка, перезимовавшая в укромном уголке, с притоком тепла выпорхнула на волю, понеслась по первым цветочкам, благо медком повевают.

Первая бабочка – крапивница. Лоскутком разноцветным замелькала она над крокусами, мать-и-мачехой и подснежниками. Зимовала бабочка взрослой, потому и полетела в апреле во всей красе, броской и яркой. На стену ли присядет – цветок-цветком. Как ни поверни крылышки – красивы, разложи их или сверни.

На крапивницу весьма похожа весенница. Но размером она поменьше, и свои красно-коричневые крылышки показывает, лишь когда летит. Полет быстрый, трепетный. Когда же успокоится, присядет на стенку, – вся красота померкнет вдруг.

Оказывается, бабочка прикрыла задние, красивые крылья передними пестрыми и вдобавок распласталась сухим листиком. Попробуй заметить! Весенница – бабочка ночная, но увидеть ее можно и днем, в пору блаженства света.

Над жухлыми травами весьма приметна и лимонница. Желто-зеленоватый обрезочек вроде сорванного лепестка колышется подле ивовых зарослей. Тут-то бабочке и уготовано медовое угощение. Между прочим, зелеными выглядят лишь самцы, а их напарницы белы-белешеньки. По белому полю крыльев у них раскиданы красные пятнышки. Форма крыльев фестончатая, но заканчиваются они острыми углами. Лимонницу зачастую зовут крушинницей. Почему? Объяснение простое – гусеницы лимонницы питаются на листьях крушины, оттого и прозвище.

Запели жаворонки

Еще не успела, как следует водвориться весна, а уж на подмосковные озера прилетели чайки. Особенно много их под Лобней, на озере Киёво. Вьются над жухлыми рогозами, кричат от радости и, налетавшись, выстраиваются цепочкой в поле – свыкаются. Чайки – гонцы ледохода. Появились они на гнездовьях, стало быть, скоро на солнце заблещут караваны льдин, заревут овраги и лощины. И хотя реки вскрываться не спешат, чайки все равно прилетели в срок.

Торопилась и трясогузка – занятная обитательница прибрежий. Бежит вдоль реки, хвостиком трясет, будто и вправду прилетела лед крушить. За такую повадку природолюбами и названа «трясогузкой-ледоломкой», дескать, хвостом лед ломает. Не замедлил объявиться чибис. Поют жаворонки! Прошел вчера от Юрлова до Федоровки, что невдалеке от Крюкова, и вдоволь наслушался переливчатых трелей голосистой птахи.

Канун весны зеленой

В перелеске проснулся еж. Колючий-преколючий, худой, идет вперевалку, пропитание ищет. Хоть и была для него зима за одну ночь, а и он по весне соскучился. Рад и солнцу, и пряной земле, и первой зелени. Стучит коготочками, пятачком листья переворачивает, а сам весь на слуху: как бы кто врасплох не застиг. А как опасность – в колючий клубок. Попробуй возьми! Голодная лиса и та отступится.

Осторожно, на большой высоте прибывают из-за синь морей самые мелкие журавли – красавки. Значит, и вправду теплынью повеяло. Останавливаются журавли на болотах, средь мокрых лугов и хлебных нив. Оглядятся, посовещаются трубными голосами, и, глядишь, – подались вечерней зарей на сухую гриву. Кругом вода, жухлые тростники да камыши, а на бугре открыто, чисто и земля талая.

Слетелась стая, образовала кружок и замерла. В середину круга вышли два старых журавля. Осанисто, статно прошлись они перед «зрителями». Затем, вытянув шеи, стали весело подскакивать, распускать перья, кивать головами. А когда услышали одобрительные всплески «аплодисментов» – в крылья забил передний ряд, танцоры пустились вприсядку и вдобавок затрубили довольными голосами: «Грлан-грлан». Порядком устав, весельчаки покинули круг, их заменили другие токующие журавли. И так пара за парой. Как стемнело, стая шумно снялась с токовища и постепенно распалась.

Проснулся барсук. Хоть и сладко спалось, а пора из норы выходить – голод гонит. Еще не успел с лесного холма спуститься, а уж принялся в листвяной ветоши добывать жуков и улиток. Кое-где и нежный корешок подденет. В норе – барсучиха с детенышами, кормит их теплым молочком. А тут, глядишь, и барсук вернулся. Теперь можно самой идти на промысел.

В апрельском неодетом лесу – два неба. Одно голубое, с розовеющими облаками – наверху, другое, тоже в нежных расцветках, – внизу. Приглядитесь к нему, и вы оцените его прелесть. Все дело в том, что перед вами – весенние первоцветы, заправские вестники тепла. Давно ли растекались говорливые ключи, и набухшая земля на буграх дымилась легкой испариной. Но вот уж и проселок подвял, и пашня заблагоухала «посевным» запахом – поспела для обработок, и по дубравам да в лесу, умывшись талой водой, засияли лиловые печеночницы, бледные с краснинкой ветреницы, сиреневые хохлатки, красные медуницы, фиолетовая сон-трава и желтый гусиный лук.

Торопятся первоцветы захватить побольше света. Главное для них – успеть до разворачивания листьев на деревьях и разрастись, и развиться. Когда в лесу установится густая сень, первоцветов уже не встретишь – пора прошла. На смену им подоспеют великолепные майские цветы – пурпуровые кукушкины слезки, желто-синие марьянники, пунцовые вероники. На болотах зажгутся калужницы.

А пока – канун весны зеленой. Насыпи и суглинки озолотились высыпками мать-и-мачехи. Это она первинкой флоры появляется на пробужденной земле. Еще и снег в кондовом лесу не изник, и только что объявились чайки да чибисы, а уж от желтых шапочек мать-и-мачехи медком тянет, пчелкам на приманку. Проведали о раннем медоносе пасечники, выставили ульи из-под спуда – летите, резвые пчелки, несите дань душистую. И все же крылатых тружениц опережают мохнатые шмели, будто в боярских шубах, тяжелые-тяжелые. Гудят басовой струной, перелетая с цветка на цветок, в пыльце роются.

Бывает, что на мать-и-мачеху опустится зеленоватая бабочка. И откуда она взялась! Присела, прибавила красоты, прихорошила и без того яркий цветок. Бабочка эта называется «лимонницей», под цвет лимона. Прилетают на теплую лужайку и крапивницы – пестрые бабочки. Поразведают о красной весне, затем разноцветными лоскутками с ветерком унесутся. Длиннеют, светлеют, разогреваются апрельские дни. На ветках набухли клейкие почки. Тополь, черемуха, бузина уже вот-вот обрядятся в зеленые бантики, листочки выдвинут…

Лес вздохнул, пробуждая могучие сипы. Пора лукошками запасаться, первый грибной поход – в апреле!

Еще водостоины поблескивают на солнце, и кое-где снег за увалами не растаял, а уж на вырубках вот-вот сморчки появятся. Собой некрасивы: шляпка вроде скомканных пчелиных сот – в ячейках вся, а приземистая ножка под стать снегу – бела. Это сморчок обыкновенный. Зато росл, дороден, не в пример коническому сморчку, да и мякотью выходит крепче. Возьмешь этакую находку в руки, а она будто сама весенняя свежесть – талой водой пахнет. Настоящий гриб-подснежник!

Бывает, что ядреные сморчки пробьют и залежалый снег. Выступят тогда они наверх и лежат картошкой как на скатерти-самобранке. Только подбирай! Зато и достается торопыгам от заморозков: опалят морозцы края шляпок – отметина на всю жизнь.

А жизнь сморчка – до травостоя. Ранней весной они растут медленно – земля холодна, но стоит солнышку подольше начать припекать, как грибы-подснежники полезут и на затененных полях, и в хвойниках вдоль стежек-дорожек, и на просеках.

Попадется в неодетом лесу и другой подснежный гриб – строчок. Если сморчок сморщен, то строчек будто прострочен на швейной машинке – вся шляпка в продольных складках. Ножку имеет короткую, трубчатую, белую. В осинниках строчок светло-коричневый, в березняках – потемнее. На солнечные прогалины не выбегает, предпочитает отсиживаться в сумрачных крепях.

За сморчками и строчками из года в год охотятся в одних и тех же местах. Грибы эти оседлы, и когда лес не тревожат – своим плантациям не изменяют. Но урожайность их по годам колеблется – зависит от влаги. Брать следует только молодые, здоровые грибы. Перестоялые, дряблые сморчки и строчки не трогают. Дома грибы тщательно очищают от земли и ножек, а затем хорошенько варят. А варить их надо вот почему: в строчках присутствует гельвеллевая кислота, которая при кипячении легко переходит в отвар. А поскольку сморчки и строчки похожи, то варить надо те и другие. Отвар выливают, а грибы, промытые в холодней воде, жарят. По вкусу в жарком не уступают белым боровикам. Да и душисты к тому же…

Не дожидаясь пока сойдут талые воды, отправимся в ранне-весенний лес и за брусничными листьями. Аптека находит их целебными от многих болезней. Само растение брусники невысоко, от земли поднимается всего сантиметров на тридцать. Листья на тонких стеблях расположены поочередно, с лицевой стороны они кожистые и блестящие, с изнанки – усыпаны черноватыми железками. Каждая пластиночка собой невелика, округла, края могут быть несколько подогнуты.

Сдергивают листья со стеблей вручную – снизу вверх. Дома сбор перебирают, отмершие листочки выбрасывают, а годные для аптекарских нужд сушат в затененном месте. При сушке перемешивают, а когда станут готовыми – еще раз осматривают и ссыпают в картонные коробки. Нормально высушенные листья запаха не издают, на вкус немного кислые.

Сырье такое содержит ценные кислоты, сахара, дубители и гликозиды. Настой из брусничных листьев пьют при болезнях мочевого пузыря, почек, желудка, при ревматизме.

Конечно, в половодье за брусничным сырьем ходить не следует. Ведь листья можно собирать и потом, когда пройдут вешние воды. На корню целительная сила их сохраняется вплоть до зацветания. Цветет же брусника в разгар голосистого лета. Так что срок сбора занимает всю пору – от проталин до зеленого шума.

…Стронутый с лежки во всю прыть несется заяц-беляк. И ему весна обнову припасла: бегай в новой шубке, щеголяй! Зимой была белая-белая, а теперь стала серо-бурая и полегче волосом. Дом беляка – лес. Там у него и детки подрастают. Появились, как апрельским теплом потянуло. Ровесниками ледяного наста оказались, отчего и зовут их «настовиками».

А вот русак пока потомством не обзавелся. Его владения – открытые поля, а там пока пусто и неуютно. Но без обновы и он не будет – вон как рыжеет волнистый мех!

До пробуждения сада