Времена года

Луга все ярче окрашиваются в живые тона. Фиолетовые волны мышиного горошка, блестки лютиков, такие сверкучие, спокойные разливы белизны аниса – со всех сторон обметали сомкнутое разнотравье.

Стоит углубиться в лес, там и вовсе июнь-разноцвет. Крупными бубенцами завлекают натуралиста огнисто-желтые купальницы. Приземистые стебли лесной герани, обхваченные ладошками развернутых листьев, уже кое-где помечены мазками розовых лепестков. Цветенью срок подошел. Волшебная кисть июня покрасит многие заросли. И пуще других коснется марьянника, колокольчиков и, само собой, ромашек. Только успевай наблюдать за сменой карнавального колорита.

Июнь – месяц птенцов. Пернатые родители с утра до ночи в поисках корма. Червяк или насекомое в клюве – картинка нередкая. Но птенцов надо не только кормить, а и обогреть. Вот и сменяются хозяева гнезда, чтоб наделить теплом своих малюток. У некоторых птиц выводок уже подрос, оперился, и с ним хлопот чуть меньше. Особенно повзрослели грачата – так и норовят из гнезда выкарабкаться. Достаточно крупны галчата и скворчата, их детский возраст кончается. Июль научит самостоятельности.

Интересно в июне наблюдать за лосями. Когда дохнёт полдневный жар, лесной великан заберется в воду от слепней и оводов, только голова и видна. Да не комолая, а с крашеными рогами. Значит, закостенело грозное оружие сохатых, слущивается с него бархатистая кожа, оголяя ветви, спицы. А где не сойдет клочок старого покрывала, лось соскоблит его об сучья. Вот и видны на деревьях поломы.

Июнь светлынью знаменит. Нескончаемо долгие дни с поздними сумерками чуть не достигают рассвета. И ночам тесниться, убывая, до самого солнцестояния, до астрономического начала лета. Между прочим, фенологи начало лета отсчитывают с цветения шиповника. А он уже распустился.

Радость-лето

И вот наступила июньская пора, прозванная фенологами «перволетьем». Света теперь так много, благодатные дни так длинны и обаятельны, что в году они совершенно незабываемы, помечают его молодость и расцвет. Подошел месяц «хлеборост, скопидом» – урожай копит на целый год.

Принялись цвести сады. Яблони густо облеплены цветом, иные кроны стоят сплошь белые. Лепестковая накидка выделяет и голенастые сучья груш, и круглые кусты вишен, и развалистые заросли сирени. Благоухает сад, молодостью красуясь. И травы пряны, охваченные ростом. После дождя земля и та пахнет, испуская свой извечный дух.

В лесу зацвела сосна – несравненная краса русского леса. Возле ее комлей раскинулась цветущая брусника. Чуть поодаль виднеются желтые цветочки барбариса и белые – жимолости. У самой опушки в венчальном наряде боярышник и рябина, не отставать же им от садовых подружек. Зато по фазам редко какая порода догонит осину – она ведь уже плодоносит. Зрелые хохлатые семена вылетают из раскрытых коробочек, которые отваливаются целыми соплодиями – сережками. Каждая сережка осины длиной с палец.

Из колосистой ржи доносится бой перепела – знаменитые «фьють-фьють». Это петушки перепелов бьются, состязаются. Кто голосистей да проворнее, тому и обзаводиться гнездом. Гнездится перепел на озимом поле, прямо на земле. Прикрытая травинками и пухом ямка и есть его гнездо. Птица за лето может дать два потомства. И птенцов бывает свыше десятка каждый раз. Очень большой жизнелюб этот перепел.

«До умиления трогает природа: луга, леса, хлеба, пашни, покосы», – записал как-то в июне Лев Николаевич Толстой. Да и есть ли пора года, более властная, более одухотворенная, чем июнь? Свежие краски трав и деревьев преисполнены жизни. Птичий щебет, может быть, не так упоителен и звонок, как в мае, но озабоченно деловит и насторожен. Решительно нет такого уголка природы, который не привлекал бы молодой жизнью. Радость-лето раскинулось кругом. Зеленые берега рек и водохранилищ пестрят отдыхающими. Вода – краса всей природы – манит ласковой прохладой, сокровенными картинами глубоких эстетических переживаний.

Только что седые тополя пускали тончайшие хлопья, засоряя дорожки и тропки. Но вот уж их кроны опять сделались зелеными, и в воздухе больше не видать тополевой метели – расчистился. Старожил этот раз в году кажется неопрятным, надоедливым деревом, за что и достается ему от тяжелых рук. В самом деле, стоит ли сводить зеленый ствол «на кольцо», превращая роскошного великана в голый столб, когда вреда от тополя, по существу, никакого нет? Даже когда он «мусорит», что продолжается всего с неделю. Зато многие годы могучая крона очищает воздух, приглушает уличные шумы, радует глаз и слух шелестящей листвой.