Игра в дурака. Поэтический сборник

По всей видимости
из-за моего отца.

Осенью небо становится жирным,
как пальцы слуги Сатаны.
Канатоходец
не смотрит в бездну,
бездну видят со стороны.
У меня есть документы, очки и маска,
в цирке холодный приём.
Ты убила родных в Ковид-19,
Маска – это не твоё.

Глаза у собаки с отливом красным,
когда от бойни есть ключь.
Ты смотришь в бездну, смеёшься над бездной,
Ты думаешь, я смеюсь?
Мне нравится быть для тебя кошмаром,
бежать за тобой в страшном сне.
Для видевших дьявола,
он в деталях,
Для тех, кто не видел,
дьявол во мне.

Я не смотрел
сериал
«Люцифер» и да,
не смотрел в глаза.
Если тебе суждено жить долго,
мне было бы
нечего рассказать.
За глаза
всё, что ты видишь во мне, —
добровольно
показывать
не захочется.
Я видел людей, похожих на моего отца,
у тебя с ними ничего общего.
У меня – имя отчества.
Тебе лучше пропасть навсегда.
Ты знаешь, что это конец.
Я презираю всё,
что можно найти,
потому что не знаю, как будет выглядеть мой отец.

Проснуться

В телефонной книге мёртвых меня нет.
В свой дом я попадаю через окно.
Мои горящие книги не защитить на войне.
О народной тропе через поле маково
чья-то вдова заплакала.
Да, плевать. Я не понимаю, кто я,
как не понимают во сне.
Тебя никто не любил, если не сделал больше,
чем третья жена Михаила Булгакова.

Мне снится поле, ручей, в руке
три головки репья.
Мой свитер до лета ничей, репьи
высохшие на мне спят.
До осени меня здесь нет.
До раскаянья Льва Толстого не дожил бог.
Когда в будущем сладок стыд,
я, как Максим Горький, кажусь
святым с адописной иконой своего прошлого.
Не ждите меня, друзья.

В тихом доме не любят гостей,
я здесь, кого ищете вы?
Мне пришлось бы разводить мух,
чтобы узнать, вы живы или мертвы?
Есть некие вещи в штанах,
говорят, красивые, когда твёрдые.
Репейники высохли без любви.
Есть вещи красивые, когда мёртвые,
моя империя.
Распадается…

Щекотно, от Евгения Онегина во мне
остался только Пушкинский язык.
Меня разрушает, что я годами вижу
только минутную стрелку, смотря на часы.
Впереди у меня было всё,
а теперь тишиной обрывается.
Император внешнего мира выпустил куклу из рук,
а я сам? Выпустил душу во тьму,
как выпускает её человек,
когда просыпается.

Игра в дурака

Мёртвой бабочкой на подоконнике
пакетик незаварившегося дня.
Ты смотришь в искусственное окно
и видишь искусственного меня.
Он улыбается, здоровается,
лениво машет рукой.
Откуда же это чувство,
что он здоровается не с тобой.