Сфера IX: Финальный босс

– Пожалуйста, глава. Не хочу выглядеть перед учениками невеждой.

– Конечно, третий наставник. Впрочем, моя академия ничем существенно не отличаемся от других Боевых Академий Империи Сун, где готовят сильнеших мастеров меча. Как вы уже, наверное, слышали, мы стараемся поддерживать высокие стандарты, своеобразную элитарность, поэтому сюда не принимаем простолюдинов и учеников из бедных и разорившихся семей с низким положением и достатком. Высокая плата за первый и последующие года обучения этому тоже способствует. Хоть со следующего года я решил немного пересмотреть этот подход и сделать академию доступной для менее обеспеченных жителей Империи. Тем не менее, сейчас дела обстоят именно так. У нас обучаются исключительно наследники, вторые сыновья или дочери знатных, влиятельных и богатых семей столицы. Есть среди них и несколько князей соседних провинций и представителей их менее именитых смежных клановых веток, но это скорее исключение, чем частое явление.

– Ясно, глава, ваши ученики наследники очень важных людей. Вы это хотели сказать?

– Именно, третий наставник. Относиться к ним нужно с уважением и терпением. Избивать и оскорблять кого-то на виду у других учеников строго запрещено. Это бросит тень на академию клана Ду и сильно ударит по нашей репутации. Также надо пресекать любы драки между учениками, которые к сожалению иногда случаются. Играет молодая кровь. Нельзя занимать чью-то сторону не разобравшись с произошедшим на общем совете наставников и не выслушав свидетелей. Раз вы теперь третий наставник, то тоже будете принимать участие в совете. Оставаться нейтральным, справедливым и не поддаваться эмоциям для наставника – очень важное качество. Ой, простите, бессмертный Святой, из-за вашей молодой внешности мне постоянно кажется, что нужно вам все детально разъяснить, а ведь это мне стоило бы стать вашим учеником и не иначе.

– Что вы, что вы, мастер Ду, не говорите глупостей. Это ваша академия и вы здесь глава, не стоит слишком превозносить меня. Продолжайте, я слушаю.

– Вы очень скромны, господин Алекс. Тогда, чтобы вас не утомлять, я постараюсь описать все кратко. В академии пять классов и рангов: новичок, младший ученик, ученик, старший ученик и младший мастер. Ранг не всегда соответствую классу, в котором занимается воспитанник. Система такова, что пришедшие в один год ученики поднимаются по классам от первого до пятого, постепенно повышая ранг от новичка до младшего мастера в зависимости от личных успехов.

– Последний, пятый класс обучаю я, – пояснил глава, – но не всех его учеников, а только тех, кто смог стараниями и вниманием к советам наставников развить в себе лучшие духовные качества. Хоть я иногда и занимаюсь со всем старшим классом, но уделяю основное время пятерке сильнейших. Старший наставник берет на себя уже два класса, пятый и четвертый, но у него также есть пятерка лучших, с которыми он проводит отдельные, более глубокие и усиленные занятия. К сожалению, не все прибывшие в академию ученики одинаково одарены изначально. И нам приходится выделять таланты, чтобы уделить им наибольшее внимание, оставив посредственных учеников заниматься самостоятельно, хотя их семьи платят такую же сумму за обучение.

– Но это же несправедливо и неправильно! – позволил себе брякнуть я.

Глав Ду замолк, и было видно, что моё замечание его задело, но он промолчал, лишь слегка нахмуривщись и попытался доказать традиционность и оправданность его методики.

– Так поступаю не только я. Этот метод практикуется во всех Боевых Академиях, – объяснил он, – мой прадед, дед и отец использовали этот способ шлифовки драгоценных камней из тех, кто подаёт надежды. Мы развиваем талантливых учеников, а другие осознают, что не так талантливы и сами покидают академию. Остаются лучшие, и самые талантливые и только из них вырастают настоящие боевые мастера.

– Нет бесталанных учеников – есть лишь бездарные наставники, – опять позволил я себе колкость, считая, что выделение любимчиков и нормальные занятия лишь с показывающими лучший результат учениками – несправедливый и в корне неправильный подход.

Конечно, легко выбрать ученика с нормальной основой и качать его дальше, как надувной шар, который не будет зря выпускать воздух и точно не лопнет, вместо того, чтобы разбираться в дефектах культивации не очень успешно идущих к цели новичков. В чём тогда заслуга учителя? Он уже выбрал тех, у кого все в порядке или наименьшее количество проблем с основой, а остальные типа, без таланта. Что на них время тратить! Это же угнетение по совершенно идиотскому принципу. Может они из-за этого и с четвертой закалкой учеников набирают, чтобы уже опасно было ломать их несовершенную основу, и те, кто по незнанию сформировал дефектный колодец духа, сам отсеялся. Меня аж зло взяло от несправедливости такого подхода. Учителя, называется. Да они просто шарлатаны!

– Если позволите, я продолжу, – ощутимо напрягшись, сказал глава Ду, и я почувствовал, что он сам начинает испытывать ко мне легкую неприязнь.

– Пожалуйста, глава. Извините, что я вас постоянно перебиваю, – поправился я, понимая, что ссориться с главой Ду, называя его подход "говном", когда такой же применяется во всех академиях Империи Сун, не самая умная идея. Он просто делает как все – вот и всё. Если я покажу лучший метод, он это оценит по достоинству. Мужчина некоторое время вспоминал, на чём сбился и продолжил:

– Первый наставник ведет третий класс, в котором одновременно обучаются младшие ученики, ученики и даже есть несколько старших, хотя все они пришли в один год. Старшие ученики – элита класса и с ними отдельно дополнительно занимается первый наставник Мо Гуньло. Его заместитель и помощники ведут остальных.

– Ясно, – подитожил я, – наставники выбирают себе самых способных любимчиков, а на остальных просто забивают.

Блин, что-то сегодня у меня просто язык не держался за зубами, словно я специально хотел настроить против себя главу академии. В этот раз он же демонстративно пропустил мои слова мимо ушей и продолжил.

– Второй наставник Ю Синь Ю с помощниками ведут второй и первый класс. Все номера классов соответствуют году обучения в академии. Как это ни прискорбно, но даже во втором классе встречаются воспитанники с рангом новичка. Он сохраняется у тех воспитанников, кто несмотря на все усилия преподавателей и постоянные, многомесячные практики и даже прием большого числа пилюль, остался на стартовой, третьей или четвертой ступени закалки к началу второго учебного года. Некоторые отставшие с помощью дополнительных средств из павильона алхимии к середине года всё же нагоняют остальных и этот состав переходит в третий класс уже в ранге, как минимум младших учеников с пятью ступенями закалки. Так как вы заключили спор с вторым наставником Ю Син Ю, почти со стопроцентным шансом он отдаст вам новичков второго года обучения, так и оставшихся в ранге новичка и не просто немного отставших, а самых проблемных.

– Это каких?

– Таких, у которых культивация изначально была низкой и не сдвинулась с места ни на шаг, даже после принятия нескольких дорогостоящих пилюль. То есть – учеников с третьей ступенью. Да, иногда мы принимаем и таких, надеясь на их быстрый прогресс, но не все его демонстрируют, даже вложившись в ценные алихимические средства, и этим подрывают престиж нашей академии. Обычно, таких мы сами исключаем к концу второго года, как непригодных. Сейчас у нас сразу четыре таких случая. Если бы вы взялись за всех четверых, я бы был вам очень благодарен. Раз вы не разделяете методов нашего учебного заведения, можете показать, в чем моя и других наставников ошибка и ткнуть нас в неё носом.

Последнюю фразу наставник сказал с явным вызовом, желая меня поддеть. Сказывалась проглоченная им критика или он опять пытался мной манипулировать. Профессиональная деформация личности администратора, привыкшего при любой возможности мотивировать подчиненных.

– У всех проблемных по три ступени закалки? – соображая, что могу набить на них руку по более гуманному методу разрушению закалки и созданию нового колодца духа, переспросил я.

– Да, третий наставник. Ну что, вам по силам им помочь? Вы же за то, чтобы уделять одинаковое время всем ученикам, и даже откровенным бездарям. Докажите, что это заявление не пустой треп!

Эх, зря я начал критиковать академию клана Ду. Теперь глава завелся, отпуская и в мою сторону колкости. А может, он просто подначивал меня, но его поведение злило меня и подбивало защищаться. А вот возьму и займусь со всеми проблемными. Конечно, мне бы желательно, чтобы ученики оказались девушками, иначе с парной культивацией не выйдет, но если там будет ровное количество разнополых пар, то может и получится. Мы как раз подошли к главному учебному залу, куда продолжали в спешке сходиться проспавшие начало собрания ученики.

Глава жестом предложил меня войти, и я прошел внутрь длинного зала, где разделенные центральным проходом, стояли многочисленные ряды длинных, низких столов с лавками, за которыми легко разместились все нынешние обитатели Боевой Академии мастера Ду Чжицяня.

Их оказалось на удивление мало. Всего человек семьдесят, включая главу, первого и второго наставника и их помощников. Настал момент истины. Кого же мне подсунут в качестве учеников?

Злобно ухмыляющийся второй наставник Ю Синь Ю, в свойственной ему манере объявил, что очень не желает передавать своих любимых учеников, которым посвятил столько времени незнакомцу с базовым духовным развитием, но подчиняется требованиям уважаемого мастера Ду. Он театрально жестикулировал и играл на публику, уверенно расхаживая по своей сцене и всячески, хоть и не прямо, обсырал меня перед собравшимися учениками, после чего сказал, что готов поделиться со мной лишь теми, кто и сам понимает, что его будущее в академии безнадежно.

– Линь Сюли, новичок второго класса, Шу Цинь, новичок второго класса и Му Ген, новичок второго класса – выйдите ко мне! – как-то уж чезесчур двольно ухмылясь, объявил мужчина.

Всё, как говорил, глава. Второй наставник Синь Ю сбросил мне лишь тех, кто был отмечен, как позорящий престиж академии отброс. Все три – кандидатуры на отчисление. Два парня лет шестнадцати и невысокая девушка, казавшаяся совсем юной. Ростом и комплекцией она была очень похоже на коротышку-принцессу. Но что она делала во втором классе, ведь прием в академию начинается с пятнадцати лет и четырех звезд закалки? Она не соответствовала ничему из этого, впрочем, как и Сун Ся.

– Чтобы не ставить моего противника в неравные условия, я также решил заняться самыми проблемными учениками и возьму в свою группу для состязания Гуй Лошана, новичка первого класса, Ли Ван Цая, новичка второго класса и Сунь Вынь, младшую ученицу второго класса. Вот и посмотрим, кто через два месяца обеспечит своим воспитанникам прорыв на новую ступень! Все кого я назвал также выйдите ко мне и станьте с правой стороны.

По залу пошел гомон и шепот. Сама акустика зала очень усиливала все звуки, и моя переводчица неустанно сыпала мне в голову целыми фразами, подслушанными в рядах учеников.

– А разве Сунь Вынь уже не на пределе пятой ступени закалки?

– Все знают, что ей пару недель осталось для прорыва на порог проницательности.

– Да! Она сама мне об этом рассказывала.

– И это наставник Ю называет честным соревнованием?

– Он имеет право, ведь глава разрешил ему выбирать команды.

– Гуй Лошан тоже почти достиг четвертой ступени и Ли Ван Цай на пределе четвертой закалки. Они с недели на неделю возьмут новый предел.

Судя по бурному обсуждению и недоумению среди учеников, меня изначально поставили в абсолютно проигрышные условия. Вот тебе и честные состязания. А глава Ду лишь посмеивался. Козёл. Он что, самоутверждается за мой счет или реально думает, что я всех удивлю? Блин, а вначале показался мне таким хорошим человеком. Прямо, душка.

Ладно. То, что у моих учеников слабая ступень закалки, даже хорошо, легче будет ломать дефектный колодец духа и неправильную закалку. Я оценил духовную ауру своих новых воспитанников, стыдливо опустивших голову, оказавшись на сцене, рядом с более «талантливыми» товарищами и заметил, что она настолько бледная, что едва заметна, хоть и соответствует размером ауры третьей ступени концентрации сосуда души.

Сохранившийся в памяти опыт старика Яо подсказал мне, что они не являются настоящими культиваторами, а лишь жертвами приема пилюли духовного прорыва или демонической крови. У них, как и у меня сейчас, нет даже намеков на полноценный колодец духа. Разумеется, все дальнейшие их старания накопить Ци дыхательными практиками, пилюлями концентрации или любыми другими способами, лишь бесполезная трата времени и денег. У них даже закалка ненастоящая. И кто им подкинул такую свинью? Оставалось лишь надеяться, что доходчиво объяснив это самим ученикам, я смогу убедить жертв родительской или собственной глупости, исправить их ошибку и стать на путь формирования новой основы.

Интерлюдия 01 Линь Сюли

Линь Сюли приходилась старшей дочерью молодого главы побочной ветки очень богатого и известного в столице торгового клана Линь. Её дед был вторым старейшиной клана и принимал активное участие во всех его делах после смерти своего старшего брата, предыдущего главы семьи. Дед играл роль наставника и советника при его старшем сыне, вскоре занявшем место главы, но никогда не интересовавшемся торговым бизнесом отца и предпочитавшем не зарабатывать, а тратить заработанные кланом деньги на развлечения.

Как мог, дед Сюли пресекал разгульный образ жизни молодого и развращенного главы, что начало выводить того из себя. Последней каплей стал выбор для мужчины подходящей по клановым соображениям супруги. Транжира категорически отверг выбор советника и заявил, что сам найдет себе супругу по сердцу. А через несколько недель деда ложно обвинили в попытках узурпировать власть в семье. Одновременно со стороны первого и третьего старейшины прозвучали обвинения в присвоении части прибыли от торговых сделок, заключенных при участии советника и тайном сговоре с конкурентами для получения личной прибыли мимо казны клана.

Доказательств никаких предоставлено не было, но отношения между основной и побочной ветками семьи резко ухудшились. Масло в огонь старательно подливала выбранная молодым главой без согласования со старейшинами невестка из клана-конкурента. Она нашептывала своему глуповатому и по уши в неё влюбленному супругу в постели, как он должен немедленно избавиться от советника, а в идеале и от всей его семьи.

Вскоре молодой глава с помощью других старейшин отстранил своего верного советника от дел, а также лишил его сына всех торговых площадей принадлежавших клану на столичном рынке. Побочной ветке пришлось начать свой, отдельный бизнес и арендовать места из своих скромных резервов. Потом произошел ночной погром на главном складе закупленных ими для продажи в столице товаров и вторжение неизвестных людей в масках в усадьбу семьи.

Дед Сюли не пережил это нападение, сцепившись с несколькими сильными бандитами во внутреннем дворе их крыла усадьбы и криками призывая клановую и городскую стражу на помощь. Но удивительным образом клановая стража, охраняющая территорию усадьбы, не заметила проникновения и услышала его призывов и так и не появилась. Бандиты убили старика, и легко скрылись до прибытия городских стражников.

Своей жизнью он защитил любимого сына и внуков. Отец Сюли очень тяжело переживал смерть отца, но на этом нападении череда неприятностей семьи не прекратилась. Кто-то во второй раз разграбил склад товаров и избил нанятых им людей прямо на рынке, а отцу девушки стали приходить угрозы о расправе над ним и его семьей. Городская стража не смогла провести успешное расследование и установить источник угроз.

Семье Линь Сюли: отцу, матери и двум младшим сестрам пришлось покинуть столицу и перебраться в небольшой городок к одному из товарищей отца по учебе в академии. Но бандиты не оставили его и там. Ворвавшись в дом в одну из ночей, у родителей под угрозой расправы над детьми отобрали все оставшиеся сбережения и драгоценности. Получив богатую добычу, бандиты в этот раз ушли, но опасаясь повторного нападения, под покровом ночи отец семейства увел семью в горы, где Линь Сюли в постоянном страхе нападения бандитов и смерти от рук наемных убийц пряталась целых четыре года.

Там Сюли во всей красе прочувствовала, что такое голод и нищета. Кризис, свалившийся на её семью, лишь усугублялся с каждым годом. Десятилетней девочке, днями напролет привыкшей играть с подругами и младшими сестрами во внутреннем дворе богатой, столичной усадьбы, был ранее неведом недельный голод и пронизывающий холод.

Раньше она меняла наряды и наслаждалась сладостями, стоило лишь попросить, но теперь всё резко изменилось. Теперь не только новое платье, но даже сытный обед и сладкая парная булочка на десерт стали огромной редкостью и настоящим праздником. Так было в самый первый год.