Тени забытых болот

Они собрались, выключили свет, закрыли кабинет и покинули управление. На улице уже стояла ночь. Кругом не было ни души. Однако, когда они вышли, навстречу из темноты им шагнула знакомая фигура.

– Добрый вечер.

Офицеры остановились как вкопанные. Это был подполковник Кочетов собственной персоной. Он вынырнул словно ниоткуда. Хотя с таким освещением он мог подойти с любой стороны.

– Здравия желаю! – хором ответили Коновалов и Рябцев, невольно вытянувшись по стойке «смирно».

– Вольно, – хмыкнул офицер. – Вас не видать, не слыхать.

– Товарищ подполковник… – начал было Николай, но тот остановил его жестом руки.

– Ладно. Понимаю, у вас сейчас работа не легче, чем в разведке, поэтому решил сам зайти. Пойдемте, прогуляемся к вам, я посмотрю на ваше житье-бытье. Ну и вы мне расскажете что-нибудь.

– Да, конечно, – согласился майор. – Идемте.

– Не поверите, – усмехнулся Кочетов, – больше часа вас ждал, хотя знал, что рано вы отсюда не выйдете. Уже и Шишкин убежал, а вы все там сидели.

– Да, работа здесь такая, – ответил Василий.

– Еще не всех бандитов и воришек переловили? – весело спросил офицер.

В его веселости была какая-то наигранность – капитан это чувствовал. Обычно люди ведут себя так, когда хотят скрыть что-то и сделать вид, что все хорошо. Скорее всего, Кочетов хочет им что-то рассказать или сообщить. И новости, возможно, окажутся не слишком приятными.

– Почти всех.

– Тоже хорошо. Ладно, товарищи, идемте. На месте поболтаем.

Глава 4

До дома, где квартировались офицеры СМЕРШа, они дошли молча. Коновалов чувствовал, что Кочетов пришел не просто так их проведать. Наверняка у него что-то есть для них. Какая-нибудь новость или информация. Примерно о том же самом думал и Рябцев. Но по дороге они ни о чем спрашивать не стали – понимали, что офицер хочет поговорить с ними без лишних глаз и ушей.

Николай открыл дверь, и они шагнули в темноту прихожей.

– Мы хозяйку не разбудим? – шепотом спросил подполковник, оглядываясь вокруг.

– Нет, – прошептал в ответ майор. – Она наверняка уже спит.

Скорее всего, так оно и было – из комнаты, в которой обитала Сорокина, не доносилось ни звука, да и отблесков света не было. Офицеры втроем прошли на кухню. Василий зажег керосиновую лампу и спросил:

– Может, чаю?

– Нет, спасибо, – покачал головой Кочетов и сел за стол. Офицеры расположились напротив.

Подполковник свернул самокрутку и закурил. Николай поставил на стол жестяную банку, служившую пепельницей, и прикрыл дверь. Хотя вряд ли их кто-то подслушивал.

– Еще одна передача была, – коротко сообщил он.

– Когда? – привстал Коновалов.

– Сегодня. Часа три назад. Как раз на закате вышли, так что мы пока даже не ездили – какой толк в потемках искать. Опять на новом месте.

– Понятное дело. Они же не дураки, чтобы в одно и то же место два раза приходить.

– Но завтра надо будет съездить.

– Я поеду и лично все осмотрю, – сообщил Николай. – Василий дежурит.

– Хорошо. Заодно и по остальным точкам пройдешься. А теперь, орлы, рассказывайте о ваших успехах.

– Пока похвастаться нечем, – сказал Рябцев.

– Совсем? – приподнял брови подполковник.

– На самом деле не совсем, – ответил майор. – По некоторым сведениям, разведгруппу прячет некто Пан.

– Пан? Кто такой?

– Мы о нем знаем очень мало. Во время оккупации служил немцам в Минске. Предположительно, в СС или гестапо, поскольку, по словам очевидца, ходил в форме, но не вермахта. Когда оккупантов вышибли, перебрался сюда, в Липень. Наиболее вероятно, что живет по чужим документам. Здесь имеет дело с преступным миром – скупает краденые вещи у бандитов. И, возможно, именно он и прикрывает вражескую группу. Скорее всего, он и есть тот, кого мы ищем.

– Значит, Пан, – медленно произнес Кочетов и сделал глубокую затяжку. – Это фамилия или псевдоним?

– Псевдоним. Наверно, сам придумал.

– Возможно. А что за очевидец его опознал?

– Бывший полицай Гордеев, из местных, то есть из Липеня. Рассказал, что видел этого Пана в Минске, в немецкой форме.