– Не говорил, как его зовут?
– Да вроде нет. – Барсук отвел взгляд и призадумался. – А погодите. Потап, кажется, разок назвал его Паном.
Офицеры вопросительно посмотрели на Шишкина. Тот развел руками.
– В Минске не было никого с такой кличкой, – сказал капитан. – Я бы знал, чай, не один день в минском угрозыске отработал.
– Да и я бы знал, – заметил задержанный. – Он не блатной.
– Да и Потап-то сразу видно, что не блатной, – усмехнулся милиционер. – Уважаемым людям с немцами да их холуями дела иметь западло.
– Твоя правда, Филиппыч. Но не у всех же на вывеске написано, кем они раньше были.
– И где живет этот Пан? – поинтересовался Николай.
– Где-то здесь, в Липене. Потап на него тоже еще через кого-то вышел. Вещички они ему куда-то на окраину возили. Но не там, где нас накрыли. С другой стороны Липеня.
– А кто из вашей шайки опознал этого Пана? – уточнил Василий. – В смысле, звать его как?
– Петька. Ну, Петр. Который курносый и конопатый.
Судя по описанию, это был тот самый парень, который открыл дверь, когда милиция пришла брать банду.
– А фамилия?
– Не знаю, паспорт не спрашивал.
– И что он про него говорил?
– Да так, больше трепался. Мол, что хорошо его знает.
– Ладно, разберемся. Спасибо, Андрей.
– Все, Барсук, подъем, – хлопнул арестованного по плечу Шишкин. – Иди в камеру, сны свои досматривать.
Когда Осипенко увели, офицеры и милиционер переглянулись.
– Значит, Пан, – задумчиво произнес Коновалов и добавил: – Не все, стало быть, с немцами ушли.
– Поляк? – неуверенно предположил Рябцев.
– Не факт, – возразил Шишкин. – Он мог и царем-батюшкой назваться, сути это не изменило бы.
– Сергей, а ты долго в минском угрозыске работал?
– Еще с тридцатых. Ну, если совсем точно, то с тридцать второго. По комсомольскому набору пришел. Хотя, признаюсь честно, поначалу не хотел идти, думал, не мое это. А потом не заметил, как втянулся. Но это уж так, к слову. Я еще раз повторяю, никого с кличкой Пан в тамошнем уголовном мире не было. А я-то уж его за девять довоенных лет мало-мальски изучил.
– Ну, если он из Минска, то для местных мог и по-другому назваться, – предположил Василий.
– Нет резона, – возразил старший опергруппы. – Видишь ли, Вася, у уголовников тоже везде связи и, как бы поточнее сказать… – Он пощелкал пальцами. – Что-то вроде своей голубиной почты. Грубо говоря, если в Москве тебя знают, допустим, под кличкой Барсук, то и в Питере, и в других городах тоже будут знать, что ты Барсук, а не Воробей, например. Смекаешь, о чем речь?
– Смекаю. То есть он и в Минске или в каком-то другом городе мог быть Паном и здесь так же представился.
– По сути, да. Но, если честно, я сомневаюсь, что он вообще уголовник и уж тем паче «законник», то бишь вор в законе. Во-первых, такие у немцев не служили. Ну, разве что самые отъявленные авантюристы. А во-вторых, если этот Пан не был рядовым полицаем или мелким конторщиком, то тут ясно, что он – не шантрапа. Таких бы никто до постов выше тех же самых полицаев просто не допустил бы.
– Тоже верно. Сергей Филиппович, а может, допросим этого Петьку? – предложил Коновалов. – Одно дело – уголовники, а другое – немецкие прислужники. Пусть расскажет про Пана.
Шишкин побарабанил пальцами по столу и согласился:
– Можно. Сейчас его приведут.
Через несколько минут дежурный милиционер ввел молодого человека с взлохмаченными, цвета меди, волосами, вздернутым носом и густо усыпанным веснушками лицом. На окружающих он смотрел с откровенной неприязнью.
– Садись, – сказал ему Шишкин.
– Да я и так скоро сяду, – скривился парень.
– Ну, это если очень повезет, сам знаешь почему. Но это к слову. Я – капитан Шишкин Сергей Филиппович, это мои коллеги – майор Коновалов и капитан Рябцев. Ну, а тебя как звать-величать?
Задержанный помолчал немного.
– Петя, – наконец выдавил он.
– Стало быть, Петр. Прекрасно. А полностью?
– Гордеев Петр Егорович.
– Вот и славно. Ну, Петенька, давай-ка с тобой побеседуем по душам. Ты нам расскажешь все о себе да о делах своих неправедных.
Петр перевел взгляд на собравшихся в кабинете.
– Да вы, небось, и так знаете, кто я, – усмехнулся он.
– Знаем, Петр, знаем, – сказал Коновалов. – Но сейчас нас интересуешь не только ты или твои дружочки по банде, с которыми ты всякие непотребства творил, но и твои старые знакомые.
– Какие еще знакомые?
– Да вот, например, Пан.
– Не знаю такого.
– Да неужели? – расплылся в сладкой улыбке Рябцев. – Ну, мы тебе подскажем. Это тот, кому вы краденое сбывали.
– Так сбывал-то не я. Потап к нему ездил.
– Так ведь с тобой же ездил.
– Ничего подобного.