Трон на двоих

– Куда ты исчез тогда? Мы искали тебя… и я всегда тебя помнила… то есть, почти всегда. Извини.

– Ты тоже не такая там, какая здесь. Но ты – единственная. Ты и твоя сестра… и Карла.

– Карла? Он всё такой же брюзга и зануда?

– Да, он вряд ли менялся. Но и он не осознаёт себя одновременно в двух мирах. Зато ты теперь помнишь всё, что происходит с тобой там и в Королевстве.

– Почти всё…

– Значит, ещё не время.

– Я не хочу уходить…

– А ты и не уходишь никогда. Ты никогда не покидала Королевство…

Королевство… не покидала… ты…

О, это томительное кружение в волнах музыки! Эта свобода, эта невыразимо радостное бытие! Вальс, вальс, вальс… и…

(любовь)

…это пьянящее предчувствие любви…

Проснувшись утром, Марина долго лежала, сонно глядя, как по стеклу окна ползут капельки моросящего дождя. Сотовый телефон нежно запиликал. Она взяла его и улыбнулась, нажимая кнопку.

– Марина, это вы… ты?..

– Я, Игорь, конечно же, я.

– Марина, я… я не понимаю… я из дома звоню, но… но я не помню, как я оказался… и вальс…

– Это ничего, – сказала она. – Сегодня мы с тобой встретимся с Андреем – Рыцарем Маренго – а потом ты отвезёшь меня в парк, к Старому Театру. Мы должны сделать одну важную вещь.

Он долго молчал в трубку, а потом сказал… и Марина радостно услышала нотки надежды в его голосе:

– Ты познакомишь меня с Охотником, королева?

– Конечно! – Ей хотелось закричать это, закричать громко и радостно. – Конечно, Игорь!

Глава 19. О том, как Игорь знакомит Марину с Андреем, о музыке АВВА и о Рыцаре Маренго

Игорь заехал за ней ровно в десять. Домой не заходил – ждал в машине. Марине показалось, что он не то стеснялся, не то побаивался. Вот уж смешно – Игорь производил впечатление человека, которого ничем не испугаешь, а вот прийти в квартиру, в которой испытал, наверное, самые необыкновенные ощущения в своей жизни, не смог. Марина улыбнулась, оглядывая себя в зеркале перед уходом. Из таинственной зеленоватой глади старого трюмо на неё смотрела юная девушка, которой по какой-то причине вдруг понадобилось одеться взрослой деловой дамой.

– Что-то вы, королева, совсем помолодели, – сказала она самой себе. – Это куда же годится? Этак вас и люди узнавать перестанут!

«Вот уж никогда не подумала бы, что столь приятное омоложение будет доставлять беспокойство! Скажи кому – не поверит! Дамы огромные деньги тратят на то, чтобы скинуть с внешности десяток лет, а тут само привалило. И всего-то надо было подраться в подворотне…» – подумала она.

Однако дело было не только во вчерашнем происшествии. Да и честно говоря, закончилось ли оно? Все-таки, как и Игорь, она не могла вспомнить окончание бального танца… и вообще, как оказалась в своей спальне, проснувшись под мелодичное пение будильника. На столе стояли розы в старенькой хрустальной вазе с трещинкой на верхнем ободке. В большой комнате она увидела огромную охапку сирени, распространяющую одуряющий и густой запах весны, а на кухне в строгой бронзовой вазочке красовались три свежих гвоздики. Наверное, об этом позаботился Кот… или барон… а может, и маленькая Алина с пушистиками сама набрала в саду замка всю эту цветочную роскошь.

После минутного размышления, Марина завернула в целлофан самую крупную розу, а потом, поразмыслив ещё немного, решительно добавила ещё две. Было непривычно приятно выходить из дома с букетом цветов. Не входить в него, а выходить! Эх, жаль соседка не выглянула на лестничную площадку – вот бы её любопытство замучило: куда это наследница богатой фирмы с утра пораньше с букетом роз спешит?

– Далеко ехать? – спросила она Игоря.

– Не очень. А точнее, совсем близко, – ответил Игорь, невольно залюбовавшись усаживающейся Мариной. Он придерживал дверцу машины одной рукой, а другой торжественно, строго вертикально держал букет, как какой-нибудь военный жезл или палаш, или что там у них, у офицеров принято держать на парадах. – Я созвонился с Андреем, он ждёт.

– Сразу согласился?

– Не совсем… но я сказал ему… в общем, поговорили. Мирно поговорили.

Андрей нисколько не изменился, оставаясь, каким запомнился Марине, видевшей его в один из последних приездов к Ирине. Огромный, немногословный, со сдержанными движениями настороженного хмурого медведя. Квартира его оказалась именно такой, какой Марина её себе и представляла – неухоженная берлога запившего холостяка. Правда, благодарение небесам, ещё не превратившаяся в грязное логово. Единственное, чего она не ожидала – несколько миниатюрных и очень изящных моделей реактивных самолётов, висящих под потолком. Похоже, сделаны эти модели были с максимально возможной тщательностью – видна была каждая заклёпка, каждая деталь, а сквозь стекло кабины виднелись приборные доски и маленькие аккуратные штурвалы и ручки управления. Насколько поняла Марина, здесь было несколько истребителей и каких-то иных самолётов: хищных, вытянутых и обвешенных каплеобразными бомбами и целыми пучками ракет.

Ну, и книги… книги на застекленных стеллажах, книги на многочисленных полках, книги на стеклянных плоскостях серванта старенькой стенки, где обычно ставят незатейливый семейный хрусталь и тонкие фужеры с рюмками. Неожиданно чистый и ухоженный компьютерный столик, втиснутый в самый угол к окну, явно когда-то использовался для большого стационарного компьютера с огромным, может быть даже профессиональным монитором. Сейчас же на нём красовался новый на вид ноутбук. Рядом на стене висел Wi-Fi маршрутизатор с уютно подмигивающим светодиодом… и портрет смеющейся Ирины.

Ирина, сидя на корточках, обнимала за шею огромную собаку. Наверное, это был какой-то северный волкодав, вроде лайки или мощной помеси волка и восточно-европейской овчарки. Собака смотрела умными глазами прямо в объектив и, чувствовалось, была очень довольна. А Ирина хохотала так, что даже становилось завидно – какая она здесь юная и красивая… и как же она счастлива! Приглядевшись, Марина увидела, что портрет не был фотографией, а снимком, отпечатанным на цветном принтере, вставленным в застеклённую рамку.

– Это… это ваша собака, Андрей? – набравшись духу, спросила Марина.

Андрей исподлобья взглянул на неё и отвернулся. Марина уже было решила, что он не собирается отвечать, как вдруг он повернулся к ней и сказал:

– Никто не знает, что это за собака.

Игорь почему-то кивнул утвердительно головой.

– Я нашёл этот файл у себя в компьютере, – с вызовом сказал Андрей. – Сразу после смерти Ирины. Ещё до того, как начал прикладываться к бутылке.

– Э-э… – только и смогла протянуть Марина.

– Мы ездили с Ириной погулять по лесу, в район Аметистовых Холмов… ну, ближе к старым горным разработкам. Я фотографировал. Но такого снимка не помню.

– Понятно… – Марина справилась с изумлением. – Между прочим, я принесла вам цветы, которые тоже сами собой очутились сегодня у меня в комнате.

– Ирину в последнее время всё чаще окружала какая-то тайна… – осторожно сказал Игорь. – Если хотите – магия.

Андрей хотел что-то сказать, но махнул рукой и бережно принял из рук Марины цветы. Розы поставили в забавную глиняную вазу в виде довольного рыжего кота с верёвочными усами. Игорь с Андреем взялись накрыть на стол. В сумке, которую Игорь взял с собой из машины, оказался коньяк и множество небольших, вкусно пахнущих свёрточков.

– Это последняя выпивка, Андрей, – негромко сказал он. – Послезавтра, в понедельник, надо приступать к работе.

Андрей промолчал.

На кухне Марина открыла настежь окно. Холодный, пахнущий морозом воздух осеннего вечера мгновенно освежил тесную прокуренную кухоньку и голову Марины заодно. Коньяк оказался слишком забористым для неё, благо, что пятизвёздочный, из каких-то неприкосновенных запасов Игоря. «На крайний случай запасы» – туманно пояснил он, ни к кому, собственно, не обращаясь.

Из комнаты доносились невнятные голоса Игоря и Андрея. Наступил тот момент, когда мужчинами выпито как раз столько, что присутствие дамы… несколько стесняет беседу. Именно потому Марина собрала со стола грязные тарелки и вышла на кухню.

Вздохнув, она посмотрела в раковину, заваленную тарелками. «Сколько же времени Андрей не мыл посуду?», – подумала Марина. Она включила стоящий на подоконнике древний портативный кассетник-магнитолу. Звук на удивление чистый – тюнер настроен на станцию «ретро-FM». «Хорошая музыка», – подумала Марина, нацепила старенький передник, каким-то чудом оказавшийся в этой холостяцкой кухне, и принялась за извечное женское дело.

Долго ли, умеючи, да ещё под старые песни «АВВА»? «Medley»… Руки механически делали своё дело, а мысли свободно гуляли в голове, унося Марину в страну Влюблённой Юности.

ABBA – волшебное помешательство… ABBA – они пели на странном английском, толком распознать который не могла учительница английского языка и литературы… кроме отдельных слов и выражений, которые ребята в классе понимали и без неё.