Записки сумасшедшего охранника

– Что вы с ним сделали? – спросил я Мода. Увеличив изображение, я увидел, что глаза Димы светятся белым светом в темноте.

– Твоё любопытство тебя погубит, Вася! Не задавай больше вопросов и не приближайся к башне, тогда у тебя, а также у твоих близких всё будет хорошо.

Когда Мод произнёс слово «близких», моё сердце учащённо забилось, и я почувствовал, что меня обдало жаром, на лбу выступил пот.

– Ты что-то знаешь о моих близких? – спросил я, чувствуя, как учащается моё дыхание и сжимаются кулаки.

– Мы всё о тебе знаем. Твои мать с сестрой живут в Екатеринбурге, на улице Ирбитской. Ты принимал участие в боевых действиях, когда служил в армии. Ты недавно расстался со своей подругой… Знаешь, а она врала тебе в письмах, когда писала о том, что ты у неё единственный. Ваши женщины так доступны.

– Поганый урод! – Я вскочил со стула, только хотел дать этому лягушонку-переростку по его лысой голове, но тут увидел металлическую трубу в руке Мода, раструб которой был направлен мне в лицо. Глядя в тёмную бездну трубки из странного металла, я увидел насечки, и тут до меня дошло, что это не просто трубка. Это ствол ружья, основной механизм которого, скорее всего, находится в ручке и за ней, под выпуклыми кнопками.

– Сядь на стул и успокойся, примитивный. Я тебя предупредил. Если ты причинишь нам вред, ты пожалеешь об этом, – с этими словами Мод вышел из комнаты охраны, а я опустился на стул.

Мне было больно и обидно. Не оттого, что от меня ушла эта шлюха Оксана, а от ощущения собственного бессилия и ничтожности. Я для них низший, я – ничто. Он что хотят, то со мной и сделают. Чёрт со мной, но они могут причинить вред маме и Лене. Подонки!

Внезапно дверь открылась, и в комнату охраны вошёл Дмитрий. На его бледном лице не было никаких эмоций, глаза смотрели в одну точку.

– Дима, ты был в башне? Что ты там делал? – спросил я напарника, но тот ничего не ответил. Он просто сел на стул, облокотился на крышку стола и посмотрел на монитор.

– На территории всё чисто! – произнес мой напарник каким-то странным, я бы даже сказал, механическим голосом. Это был голос автоответчика, а не голос Димы, с которым я отработал не одну смену и знал как облупленного. – Сейчас твоя очередь отдыхать. Поспи, а я тебя разбужу часов в шесть.

– Что было в башне, Дима? Ты можешь мне рассказать?

-Там ничего нет, не ходи туда! – ответил он и посмотрел на меня своими холодными глазами. От этого взгляда мне стало немного страшно, потому, что в его глазах я увидел пустоту и враждебность.

Я понял, что те, кто называют себя сигмами, что-то сделали с моим напарником. Как я мог спать, когда со мной в одной комнате сидит этот живой мертвец?

Подойдя к деревянной тумбочке, в которой мы храним кухонную посуду, ложки, вилки, я взял столовый нож, засунул его в рукав свитера и прилёг на кушетку. Не доверял я этому «новому» Диме. Я не мог заснуть после того, что я увидел сегодня, после того, что я узнал. Я лежал с полузакрытыми глазами до шести часов утра. Дима всё это время сидел за столом и пялился в монитор. Краем глаза я поглядывал на изображения, транслируемые с камер видеонаблюдения. По территории бродили Марк и Марта. Иногда они играли, иногда гонялись за воронами, иногда лаяли, подойдя к забору. Это было их обычное поведение.

«Слава Богу, что собаки хоть себя ведут как всегда. Хорошо, что с ними эти уроды ничего не сделали!» – думал я, глядя, как Марк с Мартой бегут между гаражными боксами, виляя хвостами и игриво покусывая друг друга.

Окончание смены прошло как обычно: я накормил собак, загнал их в вольер. В девять утра приехала дежурная «Волга» с нашими сменщиками».

Я прервался, налил себе ещё одну кружку кофе, посмотрел на Диму. Дима крепко спал, тихонько похрапывая.

– Дима, – прошептал я, но тот даже не пошевелился.

Да, он конечно странный и слегка заторможенный, но я в жизни не поверю, что с ним что-то не так. Скорее всего, он специально оставил в раздевалке эти бумаги, чтобы разыграть меня. Ведь это он дал мне ключ от раздевалки и предложил прибраться там. Я сделал два глотка горячей ароматной жидкости и продолжил читать:

«Приехав в офис, я первым делом нашёл Сергея Евгеньевича и сказал ему, что хочу уволиться. Он сделал удивлённое лицо, утащил меня в свой кабинет и там стал выпытывать, почему я не хочу работать в «Дружине». После дежурства я очень устал, у меня не было сил врать, и я рассказал ему правду. Как и следовало ожидать, он мне не поверил, и я соврал, что мне предложили работу в другом охранном предприятии. Сергей Евгеньевич начал орать на меня:

– Да ты что? Кем я тебя заменю? Как Дима один в следующее дежурство туда поедет?

В общем, мы договорились, что я отработаю ещё одно дежурство, и я могу быть свободен.

Я написал заявление об увольнении, пожелал Сергею Евгеньевичу всего хорошего и вышел из офиса. Только домой я не пошёл. Сначала я поехал в свой банк и снял все деньги со счёта. Потом я поехал на рынок на улице Бебеля. Там уже не первый год торгует меховыми шапками один мой приятель. Мы с ним в армии вместе служили. Так как я не хочу, чтобы у него потом были из-за меня проблемы, я не буду называть его имени. Условно назовём его Иваном.

Я без труда нашёл торговую палатку Ивана, дождался, когда народ немного разойдётся, и сказал ему, что хочу купить пистолет Макарова.

– Тебе зачем? – спросил меня Ваня, удивлённо вытаращив глаза.

– Для самообороны, – честно ответил я. – Пистолет мне нужен был для того, чтобы защитить себя и маму с сестрой, если Мод и сотоварищи решат до них добраться. На посту, конечно, есть «Сайга», но я не уверен, что в нужный момент она выстрелит. Наверняка, сигмы об этом давно позаботились.

Иван достал из кармана мобильник, ушёл вглубь палатки. Я не слышал, о чём он говорит, но расслышал слова «макарыч», «три набора булавок».

Закончив разговор, Ваня подошёл ко мне и прошептал в ухо:

– Давай деньги, скоро принесут твою игрушку, с тремя обоймами.

Когда я узнал, сколько стоит пистолет, у меня чуть разрыв сердца не случился. Я знал, что это будет стоить дорого, но не думал, что до такой степени! Но отступать было некуда, и я отдал Ивану пачку купюр.

– Постой пока здесь, чтобы никто ничего не спёр. Если кто меня будет спрашивать, скажи, что сейчас подойду.

– Хорошо, – сказал я и встал за прилавок.

Ваня скрылся между контейнерами. Его не было минут десять. За это время никто к его палатке не подходил и шапками не интересовался, что меня, например, порадовало. Меньше всего мне бы хотелось сейчас изображать продавца шапок.

Подошла какая-то женщина, долго рассматривала шапки, потом спросила: – А эта шапка сколько стоит?

Я только открыл рот, чтобы сказать, что я не продавец, в палатку вошёл Иван, сунул мне в руку пластиковый пакет с ручками. Я отметил, что пакет тяжёлый.

– Здесь всё! Ещё что-то нужно будет – заходи, – сказал Ваня, помахал мне рукой и стал рассказывать тётке про свои шапки, нахваливая их. До меня донёсся обрывок его слов: – …Такой качественный товар вы ни у кого не купите! У всех – говно, ширпотреб, а у меня – фирменные вещи!

«Действительно, такой качественный товар я ни у кого не куплю, – думал я, продираясь через толпу. – Хоть в этом ты не соврал!»

Когда я приехал домой, я первым делом закрылся в ванной комнате и стал рассматривать своё приобретение. Дома никого не было, мама и сестра Юля были на работе, но всякое может быть. Лучше подстраховаться.

В пластиковом пакете была картонная коробка, в которой действительно оказался пистолет Макарова с тремя обоймами, завёрнутый в промасленную бумагу. Разобрав и почистив его, я пришёл к выводу, что пистолет новый и вполне пригодный к употреблению.

Кобуру я купил в магазине «Охота и рыбалка», который находится в двух кварталах ходьбы от моего дома.

На своё последнее дежурство на этой проклятой базе я шёл без страха. Я знал, что если они ко мне сунутся, я их нашпигую маслинами, а последнюю пущу себе в голову. Пусть знают, как угрожать мне, спецназовцу. Я им отомщу за эти их трубки. Вобью им эти трубки в их сморщенные задницы так глубоко, что ни один проктолог им не поможет!

С утра Дима как-то странно себя вёл. Он бросал на меня какие-то странные взгляды. Мне показалось, что он о чём-то догадывается. Хотя, я не думаю, что он знает про пистолет. Наверное, его смущает мой самоуверенный вид.

На базе всё было нормально, всё как всегда: днём работали работяги, туда-сюда ездили машины, приезжал директор базы, Владимир Николаевич, к нему приходили посетители.

Дима работал нормально, выписывал пропуска, отвечал на телефонные звонки, только делал он всё как-то заторможено, неуверенно.

День прошёл, как всегда, без сучка и без задоринки. Обходя территорию, я, помня слова Мода, обходил стороной пустырь и водонапорную башню, стараясь даже не смотреть в ту сторону.

С семи часов вечера мы с Димой смотрели телевизор. Дима был немногословен. Когда я переключал каналы, он на это никак не реагировал, хотя раньше он часто говорил «Да выключи ты эту чушь, давай чего-нибудь покруче посмотрим». Сегодня он просто качал головой в знак согласия. Ну что можно сделать с головой человека, чтобы он так резко изменился? И человек ли он сейчас? Может, сигмы сделали из него робота?

Ровно в двенадцать часов ночи Дима лёг на кушетку и минут через пять заснул».

Я снова посмотрел на спящего на кушетке Диму. Он и сейчас храпел. А может, он не спит, а притворяется? Я почувствовал, как холодок пробежал у меня между лопаток. Неужели то, что я читаю сейчас, может быть правдой? Судя по поведению Димы, очень даже может быть.

Глаза устали, спина затекла. Я прошёлся по комнате охраны, размял ноги, покрутил головой, услышал, как скрипят мои шейные позвонки, потом снова вернулся к «Запискам сумасшедшего», как я окрестил это чтиво. Я не очень верил тому, что здесь написано, но мне было интересно, что же дальше? О чём ещё может поведать мне Вася Моторин, который пропал без вести. Размявшись, я почувствовал себя лучше и стал читать дальше: