Аттила – царь русов

А гунским щитоностным девам
Изведать горе:
Быть бы самому Аттиле
В башне змей;
А теперь эта обитель
Для вас заготовлена.

Такова «in varietate lectionis» мистическая речь Гудруны «quod etiam poesis tolerat»; из оной следует, что Гуннар приехал в гости совершенным колпаком: в домашнем платье (in h?uslichen Gew?ndern) и в железокованном шлеме.

На речи Гудруны Гуннар отвечает: «Поздно уже, сестра, собирать Нифлунгов!»

И действительно, поздно: его просто вяжут по рукам и по ногам[81 - В тексте:Fengo deir GunnarOk i fi?tor settoVinir BurgundaOk bundo fastla.Поймали они ГуннараИ посадили в тюрьму,Друга (?) бургундов (?)И связали крепко.].

Хаген тщетно защищает Гуннара.

«Спрашивают (неизвестно кто): не хочешь ли владыко готов (?) искупить душу золотом?

«Пусть мне сердце Хагена (Haugni) дадут в руки, пусть вырубят его из груди сына народоправителя (?)»

И вот вырезывают сердце из груди какого-то Гиалли (Hialli) и подносят на блюде.

«Это сердце слабаго Гиалли, – говорит Гуннар, – оно дрожит: это не крепкое сердце Хагена».

«Смеялся Хаген, когда вырезывали его сердце».

«Вот это сердце Хагена, – сказал Гуннар, – оно и на блюде не дрожит. Теперь только я один знаю, где сокрыт кладь».

За укрывание клада Гуннара препровождают в погреб, полный змей. Тут Гуннар берет арфу и играет последнюю песнь лебедя ветвями ног своих[82 - «Movit que volarum pedalium ramis» – «mit der Zweigen der F?sse kennt er sie schlagen».По Vols. S. сама Гудруна прислала ему арфу, чтоб он показал свое искусство. Гуннар играл на арфе зубами.Эта история об игре ногами, приписанная Гунтеру, или Гуннару, без сомнения относилась до гудочника, или гадляра, который был послан послом к Гуннару и которому Хаген обрубил руки. Nibel. L. Ст. 7931–7936.].

Между тем Аттила откуда-то возвращается; Гудруна встречает его с золотой чашей в руках и просит испить за упокой братьев.

Когда Аттила выпил чашу и вкусил брашно, Гудруна обявила ему, что он упился кровью детей своих и насытился их сердцами.

На это сознание в Atla-quida, Аттила молчит; он опьянел и идет спать, предоставляя себе право отвечать в Atla-mal. Гудруна же довершает Ueberarbeitung скандинавского скальда: она дала своему ложу напиться крови Аттилы, выпустила собак подлизать ее, и, в заключение, запалила царские палаты. В этом-то пожаре, кроме Аттилы погибли и гуннские амазонки (Skiald-meyar).

За сим следует заключительная строфа:

Hon hefir ?riggia
?io? konunga
Ban or? borit
Biort a?r sylti.
Ea trium
Illustrium regum
Necem patravit
Nitida quam periret.

В переводе Симрока:

Volksk?ng drei hat die edle Frau
In der Tod gesandt eh sie selbst erlag.

Т.е. она (Гудруна) отправила трех королей славных на тот свет, потом сама погибла.

Но эта заключительная строфа явно изменяет и противоречит смыслу квиды и вполне соответствует смыслу предания народнаго (Niflunga Saga) и Nibelungenlied, в которых, погубив трех королей, своих братьев, Гримгильда (Гудруна) сама погибает[83 - Nun ist von Burgunden der edele K?nig (Gunter) todt, Giselher der junge und auch Herr Gernot.]. Чтоб оправдать это противоречащее заключение, толкователи придумали, что под тремя убитыми Гудруной королями надо подразумевать Аттилу и двухъ его сыновей (!). Положим, что так; но где ж Гудруна сама-то погибла? – В Atla-mal, повторяющей то же сказание, она остается жива, для того чтоб в Gudrunar-hvaut выйдти замуж за Ианко (Ionakr), и родить двух сыновей[84 - Hamdir и Saurli.], которые бы отмстили Эрманарику за Сванильду[85 - Дочь Гудруны от первого мужа Сигфрида.], и убили бы еще раз сводного брата Эрпо[86 - Erp, сын Аттилы, убитый Гудруной в Atla-quida и Atla-mal.].

Из всего этого видно, как склеивались отрывки и строфы разных древних народных квид, единственно по сходству упоминаемых в них имен.

При Atla-quida, в конце, приписка прозой: «Enn segir gleggra и Atla-malom inom Graenlenzkom», т. е. об этом говорится подробнее в гренландском сказании об Аттиле.

Это сказание, или Слово об Аттиле действительно втрое больше чем Atla-qui?a; но в этом драматизированном и так сказать лицедейном произведении, «из того же места, да не те же вести». Тут братья Гудруны, Гуннар и Хаген, (Haugni) несмотря на предостережения сестры, на уговоры жен и на сны, предвещавшие беду, едут по приглашению Аттилы, на кораблях. Ехали они «долго ли, коротко ли, но наконец могу сказать»[87 - «Litlo ok lengra, ok mun ek ?ess segia».] прибыли в град, где царствовал Будли. Этот Будли, по истории Bleda (Владо), брат Аттилы, по квидам отец Аттилы, а по Atla-mal не брат и не отец, а лично сам Аттила.

Ученые толкователи утверждают, что это пиитическая фигура, что поэт «figurate patrem hie ponit pro filio Atlalo». Подобное толкование значит то же, что «для скальдов Эдды закон был не писан». Так или иначе, но сам Аттила является с толпой вооруженных гуннов и начинается бой. После долгого сопротивления, Гуннар и Хаген связаны по рукам и по ногам. Аттила велит Хагену вырезать сердце, как и в Atlaqui?a; а Гуннара повесить и пригласить на него змей – «invitare eo serpentes» – «Ladet Schlangen dazu».

Когда все это было исполнено, Гуннар взял арфу (haurpo tok Gunnar) и заиграл на ней ветвями ног своих.

Этот смысл утверждается ссылкою на позднейшую квиду Gunnars slagr (бряцание Гуннара), хотя позднейшая песнь не указ смыслу древней.

После этого события, Аттила, хватившись своих детей, спрашивает: где они играют? Гудруна обявила ему, что они уже не играют, что перед ним стоит чаша, из которой он испил кровь своих детей, а сердца их съел вместо телячьих.

На это Аттила сказал[88 - Crudelis eras Gudruua!Cum ita agere a te impetrabas,Liberorum tuorum sanguinePotionem mihi miscere.]:

У тебя Гудруна жестокая душа:
Каким образом дозволила ты себе,
Кровь родных своих детей
Вмешать в мой напиток?

С этого благоразумно сделаннаго запроса начались долгие разговоры и взаимные упреки. В промежутках, откуда-то взялся сын Хагена и во время ночи поразил Аттилу. Пробудясь и чувствуя рану, Аттила отрекается от помощи, но производит над Гудруной следствие, кто убил сына Будли?

– Я и сын Хагена[89 - По Vilk. S. когда Хаген был ранен и связан другом своим Феодориком, то просил у него из дружбы какой-нибудь жены, чтоб оставить после себя наследника. Феодорик исполнил его просьбу. По смерти Хагена и родился сын Альдриан, который, вероятно, рос не по годам и не по дням, а по часам, и по этой причине поспел к мщению Гудруны.], – отвечает Гудруна.

– К противоестественному убийству побудило тебя злобное сердце, – сказал на это Аттила, и высчитал все, чем он хотел насытить жадное, лихоимное[90 - Эти слова противоречат смыслу квиды.] сердце Гудруны.

– Пустое говоришь ты, Аттила! Пусть не насытна была я; а твоя жадность к победам насыщала ли тебя?

– Пустое говоришь ты, Гудруна! Мало оправдаешь ты этим судьбу нашу. Все погибло!

Промолвив эти слова, Аттила умирает. Гудруна намеревается убить себя; но ей еще следует жить в двух квидах скальда, который не заботился о хронологическом порядке событий.

Первая квида есть Gudranar-huaut (исступление Гудруны), а другая Hamdis-mal (слово о Хамди). Дело в том, что после смерти Аттилы (в 454 году) Гудруна выходит замуж за Ианко (Ionakr), короля Славянскаго[91 - «Bex verisimiliter Slavonicus». Edda Saem. Т. II. Ind. nom. ргорг.].

От него у Гудруны три сына: Saurli, Hamdir, и Егр; дочь же от перваго брака с Сигурдом Гунским (Hunskr – hunnicus) Сванильда выдана за Иормунрека, или Эрманарика, короля готов (ум. в 376 году), который велел размыкать ее в поле, привязав к хвостам лошадей[92 - Saurli, по Iорн. Sarus; Егр, по Нибел. Ortlieb; по Atla-quidа, Егр сын Аттилы, убитый по Нибел. Хагеном, а по квидам самой Гудруной, a по Hamdis-mal братьями. Hamdir, по Iорн. Ammius.].

Узнав об этом, исступленная Гудруна побуждает упреками сыновей своих Саурли и Хамди (об Эрне ни слова), мстить Иормунреку:

Что сидите,
Во сне проводите жизнь;
Или не трогает вас
Полученная весть,
Что Иормунрек
Вашу сестру,