– Ты прав, старина, ты прав, старина. Иду открывать.
Октябрь 2018 г.
Дороги
I
Дороги, дороги, безжалостный ветер…
Куда мы бредём, с головой не дружны,
по грязи, по лужам? Скажите, ответьте:
зачем это нужно? кому мы нужны?
Под градом, под ливнем, бездарны, убоги,
спасемся ль? погибнем? Кто даст нам ответ?
Бредём в темноте наугад по дороге,
не зная, настанет ли новый рассвет.
Дороги, дороги, забытые Богом,
дороги, размытые вечным дождём…
И мы, дураки, по российским дорогам
из мрака во тьму, оступаясь, бредём.
II
Мой бессмысленный путь без конца,
бесконечный, безрадостный путь.
Я не помню ни мать, ни отца,
мне в их лица уже не взглянуть.
Я оставил отеческий дом
и боюсь обернуться назад
и уже вспоминаю с трудом
наш цветущий запущенный сад.
Без следа пролетели года
и как сон позабылись дурной.
Я упорно иду в никуда
со своей никудышной страной.
Мне с дороги уже не свернуть.
Мне не встретить родного лица.
Мне начертан безрадостный путь,
мой бессмысленный путь – до конца.
Март 2019 г.
Воздухоплаватель
Хорошо быть цеппелином
и парить над облаками.
Хорошо крылом орлиным
с высоты махать друзьям.
Пролетая над Берлином,
я читаю Мураками,
усмирив романом длинным
маяту воздушных ям.
Я не буду становиться
цеппелином, монгольфьером.
Я лечу своим манером:
в самолёте эконом.
Перевернута страница.
Пролетаю, как фанера,
а внизу Париж и Ницца
в серой дымке за окном.
Самолёт летит неспешно
над полями, над лугами.
Дочитал я Мураками,
но покоя не обрёл.
Только понял: жизнь потешна,
мир наполнен дураками.
Я тоскую безутешно:
почему я не орёл?!
Всё, садимся. Стюардесса
с неснимаемой улыбкой,
чтоб спасти меня от стресса,
предлагает леденец.
Мы летим над кромкой леса,
над листвой весенне-зыбкой,
в глубину ныряем рыбкой…
Приземлились наконец.
Март 2019 г.
Прощальный взгляд
Старый кабриолет,
чей-то случайный взгляд.
Мимо, сквозь толщу лет,
мимо глаза скользят.
Старый ночной вокзал.
– Где здесь поезд в Париж?
Где он? Что ты сказал?
Что? Ушел, говоришь?!
– Тише, зачем шуметь?
Тут не поможет крик.