Наблюдатели

– Не обижай старика! – кокетливо проронил Николай. – Я специально выбрал это для тебя.

Катя пыталась осмыслить: дядя уговаривал ее выпить или принуждал? Опасаясь худшего, она решила поскорее покинуть это странное место. Поднялась, извиняющимся тоном произнесла:

– Я вас ненадолго оставлю. Мне нужно… в туалет.

Николай иронично улыбнулся, а женщина вновь не прореагировала. Катя пошла к стойке бара, по пути внимательно осматривалась. Сплошная стена кое-где была завешена бордовыми бархатными шторами. За какой же их них выход?

Она спросила об этом у барменши, та безразлично бросила:

– Отсюда выхода нет.

Ритмы музыки сделались бешеными. Девушки в танцевальном круге напоминали мечущихся фурий. У Кати закружилась голова…

– Вы, кажется, искали туалет? – сказала барменша. – Тогда вам вон в ту дверь.

– Спасибо. Уже расхотелось, – Катя сообразила, что попала в западню, и вернулась за столик. Никто ни о чем ее не спросил, только Николай шутливо сдвинул брови:

– Выпей!

Теперь в этой шутливости Кате послышалась скрытая угроза. Она решительно отодвинула стакан:

– Не буду.

– Как хочешь, – примирительно заметил Николай. – Только абсолютно трезвый ум слишком уж реалистичен.

– Реалистичен?

– Конечно. Он никогда не согласится с тем, что есть вещи, не подчиняющиеся законам логики. Мы считаем, будто повелеваем миром и вдруг в изумлении осознаем, что мир повелевает нами.

– Зачем я здесь?

– Как зачем? – удивился Николай. – Разве у моей красавицы не возник ряд вопросов?

– Да. Они есть.

И сразу бешеные ритмы музыки сменились более плавными и мелодичными…

– Задавай.

– Куда ты пропал?

– А почему пропал я? – усмехнулся дядя. – Может, вы – пропащие души, только принять это не желаете?

– Ты отвечаешь так замысловато.

– Ну, если бы ответы были слишком просты и примитивны, то жить было бы неинтересно.

– Спрошу по-другому: ты где?

– Там, где я осуществил свое желание.

– Снова загадки.

– Я же говорю: главного из моего рассказа ты не поняла.

Николай улыбнулся и вдруг вскочил, встал по стойке смирно. Музыка стихла, танцующие замерли. Дядя торжественно отрапортовал:

– Хочу понять корень всех бед нашего мира и России в частности. Каково желаньице?

«Да, да! – вспомнила Катя, – именно эту фразу он произнес в прошлый раз. Но как это связано с его исчезновением?» Николай сел, с видом победителя взглянул на племянницу. И тут же его лицо вытянулось:

– Снова ничего не поняла?

– Она – глупая, – безжалостно констатировала Маска.

Катерине сделалось ужасно стыдно. Она с отчаяньем воскликнула:

– Наверное, я не Аристотель. Хоть скажи: ты далеко или близко?

– О, так далеко, что не доехать, не добраться. Так близко, что могу видеть тебя каждый день.

– Господи, это невыносимо! Мне, дядя, стоит опасаться тебя.

– Не меня. А того, кто придет к тебе с объяснениями в любви.

– Не говори лишнего, – вступила Маска. – Их дела нас не касаются.

– Она – моя племянница! – вновь напомнил Николай.

– Что из того? Правила общие для всех.

– Я сейчас разнесу всех вас с вашими правилами! – взревел дядя, поднял стол и грохнул его об пол. Музыка на несколько мгновений взревела траурным маршем, а потом установилась тишина. Свет погас, повсюду разлилась кромешная тьма.

Перепуганная Катя позвала Николая, но никто не ответил. Выходит, удивительные посетители скрылись, и она осталась одна. Одна – в помещении без выхода.

Что ей делать?! Она двинулась в темноте, словно слепая. Обо что-то споткнулась, упала…

Она не сразу догадалась, что препятствием на пути стала собственная кровать. «Так я не посещала никакого бара и бродила по дому, как сомнамбула?»

Катя включила свет и сразу обнаружила диктофон. Наверное, второе послание Николая. «Что он собирался мне сказать?»

Однако никакой записи не оказалось. Смотри на подарок и проклинай его безмолвие. Она так ничего и не узнала. Не узнала?!

«Хочу понять корень всех бед нашего мира и России в частности».

Мало ли кто чего хочет. Кстати, за лишние знания убивают.

Выходит, Николай вынужден скрываться. Но он не открыл свое местонахождение. Как он сказал: «Так далеко, что не доехать, не добраться. Так близко, что могу видеть тебя каждый день».