Форпост в степи

А сейчас важно хорошо наложить повязку на рану и остановить кровь. Борясь с наступающим сном, Пугачев разлепил веки и осмотрелся. Кроме перемешанных с землею трупов, он не увидел никого. Люди, живые, где вы? Никого… никого! Ох, Боже! Тяжела десница твоя!

Вдруг он увидел оседланного коня. Не веря своим глазам, казак привстал и, морщась от боли, пополз к животному. К счастью, конь стоял на месте, видимо, возле убитого хозяина и стриг ушами. Боясь его спугнуть, Пугачев подполз поближе и ухватился за стремя. Конь вздрогнул, фыркнул, но с места не сошел.

– Стой, стой, родимый, – прошептал казак. – Унеси меня отсель, родимый. Домой, на Дон меня умчи!

Пугачев нашел в себе силы взобраться в седло. Конь перемахнул через заваленную трупами траншею и помчался в сторону видневшегося леса.

Наступила ночь. Над лесом сияла луна. Едва держась в седле от усталости и потери крови, казак гнал коня вперед. Знал он и турок, и русских: погоня едва ли будет. Он гнал коня несколько часов, не останавливаясь, и совсем запыхался. Ветки хлестали по лицу, пот заливал глаза, кровь из раны сочилась, кружилась голова. Емельян нагнулся к коню. Горячий, весь в пене, он мчался, вздымая тихий ночной воздух. Прискакал к ущелью. Что-то сверкнуло впереди. Костер. Пригляделся. Так и есть, сидят турки, пьют, горланят.

– Еще разок не подведи, браток.

Емельян тронул поводья и поскакал подальше от ущелья. Конь задыхался. Пугачев выхватил из-за голенища сапога нож и кольнул им в ребра животного. В гору, под гору. Да-да, лети, мой спаситель! Уже скоро будем далеко от пуль и снарядов. И… О горе! Конь встал на дыбы и рухнул бездыханный на землю. Упал и казак. О Боже, горе-то какое!

Две крупные слезы скатились на усы.

– Видать, не судьба домой возвернуться. Господи, за что мне доля такая?..

3

Управившись с домашними делами, Лука шел в кузницу. Здесь ему нравилось все: запахи горящего угля в горне и каленого искрящегося железа, наваленный вдоль стен металлический хлам. Кузнец Архип Санков, богатырского телосложения казак, с красивой русой бородкой и смуглым лицом, всегда встречал Луку радостно. Он выходил на улицу, вытирал о фартук руки и с любовью рассматривал юношу, щуря глаза от солнца. Откуда он взялся в городке, уже мало кто помнил, но его все уважали. Архип жил один, детей у него не было, может, еще и поэтому ему нравилось беседовать с Лукой. Он обстоятельно расспрашивал о делах в семье, об Авдотье, а потом давал советы. В кузнице Лука становился у мехов и поддувал горн, а Архип колдовал у наковальни.

Вот так, нежданно и негаданно, юноша сделался незаменимым помощником Архипа-мастера.

Лука только что закончил делать металлический букет, который намеревался повесить на воротах своего дома. Он вышел на улицу и, усевшись на скамейке, расслабился.

Так Лука и сидел, пока из-под полуприкрытых век не заметил какое-то движение на дороге. Пыля босыми ногами, мимо кузницы шли две цыганки. Юноша едва не подпрыгнул, узнав в них гадалок, которые не так давно рассказывали ему разную чепуху у ратуши в городе Оренбурге.

Старшая цыганка приветливо кивнула Луке:

– Здравствуй, соколик, гадать будешь?

Девушка подошла поближе. На ней была красивая кофта, на плечи накинута полупрозрачная косынка. Она смотрела на Луку, как бы удивляясь встрече. Молодые люди уселись под дубом, росшим рядом с кузницей, и разговорились. Девушку звали Ляля. Она чисто, без акцента говорила по-русски.

Юноша пригласил Лялю в кузницу. Архип внимательно рассмотрел гостью, поздоровался. Ляля похвалила поделки Луки.

– У нас в таборе тоже есть кузнец, но он только лошадей подковывает да телеги.

Старшая цыганка между тем взяла за руку Архипа и отвела его в сторону.

– Что она хочет ему сказать? – спросил Лука.

– Не знаю, – пожала плечами Ляля. – Тетя Серафима у нас в таборе лучшая гадалка, она редко ошибается.

Видя, что от слов цыганки у Архипа потемнело лицо и он стал тяжело дышать, Лука насторожился:

– Чего это с ним?

– Нам пора.

Девушка легко вскочила на ноги и подбежала к Серафиме. Цыганки не оглядываясь поспешили к лесу. Видимо, там расположился их табор.

Лука с тревогой посмотрел на хмурое лицо кузнеца:

– Что ты, Архип? Аль цыганка предсказала тебе страшную судьбину?

– Нет, – вздохнул кузнец. – Она разворошила мои старые раны. Эта стерва глянула в самое нутро души моей и вывернула ее наизнанку, словно Библию от корки до корки зараз прочитала!

– И что же она вычитала?

– То, что никому не должно знать.

Архип встал и как-то отрешенно вздохнул:

– Айда делом займемся. Еще дюжину подков сшибить надобно. Утром Егор Зверев да Матвей Гуляев лошадей подковывать приведут.

* * *

Ни на другой день, ни на следующий Ляля и Серафима к кузнице не пришли. Минула неделя. Архип, нахмурившись, смотрел на тоскующего Луку и тоже переживал.

– Ну что ты, сиденок, сохнешь? Бывалочи, я тоже за девками бегал за двадцать пять верст. И ты иди к цыганам, покуда оне не ушли, и прознай, в чем дело.

На другой день Лука поехал в табор. «Наверное, я чем-то обидел Лялю», – удрученно думал он и пытался угадать, чем же. Занятый своими мыслями, он не сразу заметил женщину, шагавшую ему навстречу. Это была Серафима.

– Здравствуй, золотой, ненаглядный. Нарушила наш закон Ляля. А наши законы строги. У нее есть суженый, и этого изменить нельзя.

– А как же линии, о которых ты гадала? – растерянно спросил Лука.

– Линии, они правильные. Линии на руках чертятся судьбой и никогда не обманывают. А ты, соколик, и сам эти линии сотворяй. И знай, брильянтовый, Ляля никогда твоей не будет!

Сказав это, она повернулась и ушла.

Подъезжая к табору, Лука увидел повозки, накрытые яркими пологами, пасущихся лошадей, костры. Он остановил коня у дороги и сделал вид, что рассматривает подкову на ноге Орлика. Юношу вскоре обнаружила ребятня. Окружив Луку, дети наперебой предлагали свои услуги, но не даром, потому и протягивали ручонки. Он раздал всем по кусочку сахара, который прихватил из дома, и попросил отойти. Только один мальчик стоял в стороне, не принимая участия в попрошайничестве. Его лицо показалось Луке знакомым. Юноша подошел, дал ему несколько кусочков сахара и тихо спросил:

– Твою сестру зовут Ляля?

– У меня нет сестры, а Ляля – моя тетка.

Лука готов был расцеловать мальчугана. Он попросил сказать своей тете, что у дороги ее дожидается Лука. Мальчик согласно кивнул.

Ждать пришлось довольно долго. Наконец совсем с другой стороны появилась Ляля. Она осторожно ступала по земле. Шикнув на ребятишек, подошла и поцеловала Луку! В глазах у нее стояли слезы. Как и думал казак, в таборе узнали, что она с Серафимой ходила в городок и встречалась с Лукой. Барон вызвал к себе Лялю и ее суженого и велел готовиться к свадьбе. Когда девушка отказалась, ее избили кнутом. Ляля приподняла кофточку и показала красные полосы на спине.

– Я не пойду замуж за Вайду. Он вредный, противный. И я его нисколечко не люблю! Я лучше утоплюсь в Сакмаре. – И с этими словами она обняла Луку.

Молодые еще немного поговорили, и Лука поскакал домой. Он не знал что делать. Юноша уже не представлял своей жизни без Ляли. Решил, что утром посоветуется с Архипом, а потом упадет в ноги родителям.

Но посоветоваться с Архипом Лука не успел…

4