Зона абсолютного счастья

–"Вакансия", – передразнил начальник, – слово–то, какое выдумал. Есть место уборщицы. Пойдет твоя, работать уборщицей?

– Пойдет, конечно.

– Справится? Мне белоручки не нужны.

– Если надо, я ей помогу. Вместе справимся. У нее там все документы уже готовы. Только вызов нужен.

– Хорошо через неделю чтобы приступила к работе.

Чанг возвращался от начальника ТБП как на крыльях. Наконец они будут вместе.

–

Поезд, на котором приезжала Фан Юн Ми, пришел ночью. Чанг договорился с шофером о машине, и был уже, за полчаса до ее приезда, на станции. Фан Юн Ми стояла прямо у открытой двери вагона. Она помахала рукой Чангу. Непокорные темные пряди волос были коротко подстрижены, открывая взгляду невысокий лоб и аккуратные дуги бровей. В огромных, карих, по детски открытых глазах, прикрытых фантастически длинными ресницами, горел огонек лукавства. Еще легкая улыбка и свежие, чуть тронутые румянцем щеки с мягким овалом лица. Она была очень привлекательна. С красотой у нее сочеталась хорошая фигура и манеры. Плавные движения говорившее о чувстве собственного достоинства. Чанг помнил ее еще другой. Когда они познакомились, она была серой мышкой, которую более бойкие подруги затеняли. Когда он познакомился Фан Юн Ми то узнал, что девушка страдает из–за постоянных размолвок между родителями. У девушки была властная мать с замашками провинциальной барыни и слабовольный старый отец, человек добрый, но глупый. Мать считала, что могла найти себе лучшую партию, всячески укоряла отца. Тот же стараясь задобрить строгую супругу, тащил в дом с завода, где работал, спирт, из которого дома делал различные, как он считал, целебные, настойки. Иногда такая идиллия прерывалась и драками. Причем, первой нападала мать. Вся эта тщательно скрываемая от окружающих жизнь делала Фан Юн Ми робкой и запуганной. Чанг искренне пожалел девушку и сам не заметил, как постепенно влюбился. Когда это произошло, он себе поклялся, что сделает все, чтобы у него была идеальная семья, а дети, которые будут, у них станут самыми любимыми и счастливыми. Фан Юн Ми детей пока не хотела, но за полтора года брака расцвела и похорошела. У нее даже походка изменилась, шаги стали пружинистыми и плавными как у пантеры. Мужчины часто глядели ей вслед.

Фан Юн Ми приехала налегке. Они отправились в "Шалфей". Свободной комнаты там не было, а у Чанга не было денег для аренды не то, что квартиры, но даже комнаты в частном доме. Но он на первое время нашел выход. Ли согласился пару ночей ночевать у подруги. Сложнее было с У Бо. Тот долго спорил, но все же согласился, несколько дней пожить в общежитии строителей. Тем более, что временное жилье шофера было неподалеку от гаража, где стояла его машина, а он как раз собирался заняться ремонтом. Порванную раскладушку, не без труда удалось заменить нормальной кроватью, и даже нашлась симпатичная вазочка, чтобы поставить букет цветов.

Наконец–то они были вдвоем. Чанг восхищался совершенством жены, ямочками на щеках, когда она улыбалась, изящным ушком, матовостью кожи, восхитительным рисунком шеи.

Ночь прошла быстро. Во дворе чирикали птички, приветствуя солнечный восход и двоих влюбленных, в объятьях друг друга. Ни какой выходной по случаю приезда жены грузчику не полагался. Чанг встал первым и долго не хотел будить жену. Потом из окошка показал ей, где находится контора ТБП и уехал на машине. Фан Юн Ми явилась к начальству и после непродолжительного трудоустройства, приступила к работе.

Вечером они встретились.

–Молчи ничего не спрашивай. Ты знаешь рецепт "Хе" из мяса? – заговорщическим шепотом спросил жену Чанг.

– Слышала, но никогда не готовила

– Тогда слушай и запоминай. Берем мясо.

– Какое мясо?

Девушка, придя раньше мужа с работы, осмотрела скромные запасы провизии в комнате и мяса там не было.

– Говядину, можно и свинину. Обрезаем мясо от жира, костей и жилок. Нарезаем тоненькими "червячками" поперек волокон. Выкладываем на сковороду, чуть–чуть подсаливаем и на большом огне выпариваем влагу. Готовим постоянно помешивая.

– Звучит заманчиво.

– Ты слушай дальше – натираем морковь на крупной терке, нарезаем мелко лук, смешиваем, добавляем немного зелени и чуть–чуть соли. Перемешиваем все это дело с мясом, добавляем столовую ложку соевого соуса, перчим, немного солим, а теперь добавляем три столовые ложки уксуса и тщательно перемешиваем.

– Уже хочу это.

– Ты погоди еще не поджарено. Наливаем в сковороду масло (чтобы покрыло дно) и нагреваем его, пока не появится белый дымок. После этого выливаем кипящее масло в блюдо и всe тщательно перемешиваем. Все Хе готово! Приятного аппетита! А самое главное, знаешь что?

– Нет.

– Мы не будем это готовить.

– Вот так раз! Это не честно.

Девушка расстроилась и надула губки. Но Чанг был, неумолим:

– Мы не будем это готовить, потому что пойдем в ресторанчик неподалеку, и там нам это подадут.

За десять минут, Чанг помылся и переоделся. Фан Юн Ми спешила, так как была голодна, но все равно сборы заняли у нее полчаса. После этого они отправились на торжественный ужин. Чангу удалось накопить немного денег, а главное он получил первую зарплату, поэтому и хотел поразить любимую роскошной трапезой.

К ее приезду у Чанга была целая культурная программа. Следующим вечером после работы он сводил ее в местный народный театр. Представленная там музыкальная пьеса не столько захватывала драматизмом происходящего, сколько покоряла своей простотой и искренностью. Из театра они вышли, взявшись за руки, и Чанг все дорогу напевал понравившуюся мелодию.

Прошло несколько дней, но Чангу так и не удалось найти свободное жильё. Фан Юн Ми временно поселили в офицерском общежитии в дивизии. Это было довольно далеко от конторы, в которой она утром до прихода работников должна была сделать уборку. Если не подворачивалось попутной машины, то девушка добиралась до работы больше часа. Чтобы как то помочь жене, Чанг вставал еще до рассвета и помогал ей с уборкой. В принципе с уборкой Фан Юн Ми справлялась за два часа, а помощь мужа состояла в том, чтобы принести несколько ведер воды и выбросить тяжелые корзины с мусором.

Как–то утром в контору заехал капитан Ян Кун. Увидав работающую там Фан Юн Ми, капитан игривым голосом сказал:

– Кто это у нас такой большеглазый тряпками в конторе машет?

– Вы что помочь хотите? – задорно ответила Фан Юн Ми.

– Такой красавице не грех и помочь.

– Моя жена в помощи не нуждается, – отрезал вошедший в этот момент Чанг.

Капитан сверкнул глазами, но промолчал.

Через несколько дней Чангу повезло, освободилась комната в "Шалфее". Из мебели в комнате был один матрас, но молодые люди перетащили туда свои вещи и были счастливы. У них наконец–то появилось собственное жилье!

– Милая смотри, какую я лампу для нас достал, – Чанг принес настольную лампу, которую ему сегодня подарил Парк Тэ Янг.

К нему Чанг ходил почти каждый день, помогал чинить оборудование и сам многому у него учился. Чанг делился со старшим товарищем своими планами. Но тот только отмахивался и повторял:

– Поменьше говори, да больше по сторонам смотри. Как сказано в пословице: "Рис рассыплешь – собрать можно, слово скажешь – назад не воротишь".

Действительно, люди в один момент собирались и без видимых причин уезжали из "Шалфея", а кое–кто просто пропадал, но об этом все старались не говорить. Причины, конечно у тех кто отъезжал были, но чаще всего о них можно было только догадываться. Официально начальство говорило об уехавших:

"Он поменял место работы"

Этот ответ Парк Тэ Янг иронично перевел как "Он поменял место работы и теперь он и вся его семья работаю в трудовом лагере". Сам Парк Тэ Янг хоть и призывал Чанга к осторожности, иногда не мог удержаться и ввернуть резкое словцо. Но язвил он только в присутствии самых близких людей.

Часто в "Шалфее" появлялись и новые люди. Кто–то поступал на работу, кто–то переезжал из других мест. К примеру, переехала в "Шалфей" и красотка официантка Кан Джин У. Ее комната была не далеко от комнаты, где Чанг жил вместе с женой, по этому им было хорошо слышно, как Кан Джин У играла на виолончели. Молодой человек довольно часто сталкивался с ней в коридоре. Но после тех препирательств в офицерском кафе, он предпочитал делать вид что не видит Кан Джин У и проходил мимо не здороваясь.

Фан Юн Ми сначала боялась всех, после тех историй, что рассказал о здешних нравах Чанг, потом перезнакомилась и стала гораздо приветливей. Иногда эта ее приветливость даже мешала. Слишком многие обитатели "Шалфея" стали заходить к ним в комнату. Чангу это не нравилось, он рассчитывал, что когда он будет жить с женой, общения с окружающими людьми будет меньше. Вышло же наоборот. Молодая жена не хотела замыкаться рамками семейного быта, хотела быть на виду. Чанг ее любил, и не стал в открытую выражать недовольство. Пока он не мог предложить никакой альтернативы.

Чанг и не подозревал, что совсем скоро уедет из "Шалфея" и сделает это по собственной воле.

***

Предвестьем злых невзгод душа омрачена

В восемь часов вечера уже темно. Хорошо, что дивизию не отключали от электричества и возле штаба горели фонари. Полковник Цой Мен Чер стоял у окна и смотрел, на подсвечиваемые фонарями уродливые силуэты деревьев, на территории дивизии. Какой–то идиот проверяющий сказал спилить все деревья на высоте четырех метров. Это мол из соображения безопасности, чтобы вражеские диверсанты не смогли спрятаться в пышной кроне деревьев. Теперь тополя пугающими обрубками с выросшей на макушке небольшой порослью навевали на прохожих мрачные мысли.

Полковник был скорее похож на крупного ученого, чем на военного. Лицо с крупными правильными чертами, седые волосы и тонкие очки в узкой золотистой оправе. Самым лучшим временем в жизни полковника была учеба в Советском союзе. Он тогда занимался на факультете бронетанковых войск, в городе у моря. Он с улыбкой вспоминал, как маленький вьетнамец, учившийся у них, обратился как–то к начальнику училища: