Улыбка господина Хо

– Это характеризует его как гибкую приспосабливающуюся систему. Так что не стоит жаловаться на это его свойство.

– Хм, понятно. А кстати, помните пример с уткой? В том месте, где мы разбирали, как она то появляется в поле зрения своих друзей, то пропадает из него.

– Да.

– Получается, что это явление – новый факт для ее семьи. И они могли бы воспринять его как один из новообразующихся «столпов» их картины мира.

– Они так его и восприняли.

– Почему же? Они просто теряют ее из вида.

– Да, теперь в их картине мира появился новый факт, новый постулат: их самая маленькая (по габаритам) сестра может появляться и исчезать.

– Хотите сказать, что они в состоянии увидеть только это…

– Да, мы уже рассматривали это.

– Но теоретически можно предположить, что они могли бы увидеть, как она летит?

– Хм. Не совсем понимаю твой вопрос. Теоретически – да. Теоретически можно предположить что угодно. Давай я скажу вот что. Если семья нашей утки условно «поглупее», то они просто видят, что ее то нет, то она опять есть. Если же «поумнее», то они видят, что утка превращается в нечто, что способно летать. Нет, так, пожалуй, неверно. Давай сначала.

Первый вариант. Они видят, что она пропадает и исчезает. Больше ничего они осознать не в силах.

Второй вариант. Они видят, что она пропадает и исчезает. Вместо нее появляется нечто, что способно летать (или некто – неизвестно, как уж они воспримут).

Третий вариант. Они видят, что их утка превращается в нечто. Но это – слишком сложно. Они должны представлять, что такое «превращение». Думаю, этот вариант скорее невозможен.

Четвертый вариант. Они видят, что их утка способна летать. Но для этого в их картине мира должно быть такое понятие, как «утка может летать». А этого понятия там нет.

– Постойте-постойте! Если бы все так и было, то это бы означало, что никто не в силах понять что-то новое!

– Не совсем так. Ты же помнишь – картина мира позволяет строить прогноз. Если нечто, что ты никогда не видел, входит в рамки прогнозируемого тобой, то у тебя есть шансы увидеть это и понять.

– Прогнозы строятся на основе анализа, верно?

– Верно. И еще могут строиться на интуиции. Но мы с тобой это не рассматриваем.

– Почему?

– Потому что в случае, если интуиция подсказывает какой-то вариант, который не предусмотрен твоей картиной мира, включая прогнозы, то ты начинаешь просто испытывать какое-то странное чувство. Это сигналы высшей силы пытаются пробиться к тебе в сознание.

– И они так себя будут проявлять?

– Да, примерно так. Однако, как ты понимаешь, могут быть и варианты. Например, ты ничего не почувствуешь.

– А почему мы не в силах увидеть или осознать, но в силах почувствовать?

– Потому что наше осознание базируется на сознании. Сознание же – штука довольно ограниченная, если уж говорить честно.

– А ощущения могут приходить не из сознания?

– Конечно! Знаешь такие фразы: «Я нутром чую» и прочие – они явно говорят о том, что здесь задействован не обычный для нас мыслительный процесс.

– Да, интересно, как порой расхожие выражения могут довольно точно описать какие-то ощущения. Так значит, вы говорите, что можно увидеть или понять только то, что входит в твою картину мира и прогнозы, которые она позволяет сделать, а в остальных случаях просто возникнет какое-то ощущение?

– Или совсем не возникнет. Да, ты верно резюмировал.

– А если мы будем говорить о том, как люди внезапно начинают видеть какие-то «потусторонние» вещи? Например, так называемые «сумасшедшие», которые на самом деле видят какие-то тонкие планы или другие грани реальности. Вряд ли все эти сущности входили в прогнозы их картины мира, не говоря уж о ней самой.

– Да уж, раньше не входили, зато теперь входят в полной мере, – усмехнулся Хо.

– И кстати, их же как-то лечат.

– Если человек внезапно получает большой объем какой-то совершенно новой информации, которая никак не могла быть создана на основе его мировоззрения, то здесь, вероятнее всего, где-то произошел, скажем так, разрыв в рамках, ограничивающих его восприятие. Кстати, если употребить «вспомогательные средства для расширения сознания», о которых мы говорили раньше, то так и происходит.

– Выходит, для получения какой-то новой информации есть два пути: первый – это расширение спектра прогнозов, а второй – снятие ограничивающих восприятие рамок. Правильно?

– Да, верно. И теперь, когда ты знаешь это, ты понимаешь, почему так важно внутренне быть готовым к тому, что может случиться все, что угодно.

– Это дает возможность прогнозировать большое количество вариантов и таким образом, «если утка взлетит», а в моей картине мира есть такой прогноз, то я увижу это явление. Верно?

– Да, как-то так.

– Судя по всему, способ, который убирает рамки, должен быть более продуктивным.

– В какой-то мере – да, но можно оказаться на месте тех сумасшедших. Кстати, понимаешь, в чем разница между ними и другими людьми – кто «видит», но остается «в своем уме»?

– В чем?

– В том, что у первых увиденное не смогло уложиться в их картину мира, а у вторых – смогло.

– Получается, что вторые перед тем, как «убрать рамки», имели картину мира, в которой прогнозы допускали увиденное?

– Необязательно. Даже, пожалуй, маловероятно.

– Но вы же сами сказали, что у них увиденное «вписалось».

– Они могли просто принять увиденное, может быть, даже не пытаясь сравнить это со своим мировоззрением. А потом уже начать пытаться свести полученное с тем, что у них выстраивалось на протяжении всей жизни.

– Но вы же сказали, что это новое уложилось у них в картину мира.

– Хм. Я имел в виду, что… Похоже, надо рисовать, – Хо спустился с крыльца, а за ним и Го.

Хо взял палку и начертил такой схематичный рисунок:

– Итак. В голове нормального, здорового человека, который исхитрился увидеть то, что находится обычно за гранью нашего понимания, будет два больших не связанных между собой фрагмента. Первый – «обыденная реальность», второй – «потустороннее». Дальше возможны варианты. Если человек не стремится расширить свой кругозор, ему неинтересно, то он «потустороннее» воспримет просто как интересный сон. Хотя, откровенно говоря, подсознание обязательно подскажет ему, что это не может быть просто сном, и где-то внутри него образуется определенный конфликт установок. Но это нас сейчас не интересует. Если же человеку интересно, то он начнет стараться объединить между собой получившиеся области. В какой-то момент его картину мира можно будет изобразить так:

– Я заштриховал область, где он смог найти аналогии между этими двумя фрагментами. Может быть, даже не аналогии, а идентичность.