Виктор Илюхин. Охотник за президентами

– Кому были выгодны погромы армян в Сумгаите?

– Это оказалось выгодным Армении, для авантюристов вроде Левона Тер-Петросяна и всех остальных. Они разыграли «сумгаитскую карту» тогда, когда стали ставить вопрос отделения Карабаха от Азербайджана. Мол, нас притесняют и так далее. По сути дела, они разыграли большой спектакль на большой трагедии.

Я вспоминаю Сильву Капутикян и Зория Балаяна. Во время сумгаитских событий они находились в США, где, видимо, получали инструкции. А потом они встретились с известными представителями армянской диаспоры в Москве. Решали только один вопрос: как быть с Карабахом? Особенно после событий в Сумгаите. Балаян и все остальные приняли решение: продолжать делать все, чтобы оторвать Карабах от Азербайджана. И это несмотря на то, что погибают простые люди, а не те, сытые, сидящие в удобных кабинетах.

– В ноябре 1991 года вы пошли на довольно смелый по тем временам шаг, возбудив уголовное дело в отношении Михаила Горбачева. Ведь поводом стало антиконституционное отделение Прибалтики от территории СССР. Но ведь и карабахо-сумгаитские события тоже явились следствием непродуманной национальной политики президента страны.

– 4 ноября 1991 года я возбудил уголовное дело, а через два дня меня уволили. Но я считаю, что дальше нужно было проверять деятельность Горбачева еще больше. Например, расследовать передачу американцам 53 000 квадратных километров нашей территории в Беринговом море, получение Горбачевым в апреле 1991 года от президента

Южной Кореи 100 000 долларов. Еще один момент, который необходимо было расследовать, это согласие Горбачева и Шеварднадзе в одностороннем порядке на уничтожение ракетных комплексов СС-23 «Ока». Американцы ничего не уничтожили, а мы уничтожили уникальные ракетные комплексы, 360 ракет и 106 пусковых установок.

То же самое можно сказать и по ситуации в Нагорном Карабахе. Ну, кто его просил вводить в области особую форму управления? По сути дела, это означает пойти на поводу у провокаторов. Мы сидели в Карабахе, в Баку, в Ереване, но нашим мнением Горбачев не поинтересовался. Не пригласили при обсуждении введения особой формы управления даже второго секретаря ЦК КПА Виктора Петровича Поляничко, который делал все для того, чтобы не допустить отторжения Карабаха от Азербайджана, который день и ночь проводил в области, пытаясь не допустить катастрофы. А ведь эта особая форма управления была выгодна именно армянам.

А ввод войск в Баку? Надо было проводить эту операцию с умом, дабы избежать человеческих жертв. Войска нужно было вводить в Армению и Нагорный Карабах, нужно было вовсю использовать дивизию ВДВ, чтобы погасить очаг напряженности в самом зародыше тех событий».

Илюхин против горбачева

Виктор Иванович Илюхин стал известен стране одномоментно в начале ноября 1991 года. И это при том, что СССР в тот исторический период постоянно сотрясали какие-то громкие, а зачастую и попросту скандальные события. Людей уже с утра, как только они включали телевизор, открывали газеты, почти всегда ждала очередная сенсация. Но когда никому не известный прокурор возбудил уголовное дело на президента Горбачева по статье «Измена Родине», эта весть не затерялась среди многих других, а встала в особый ряд. Такого в стране еще не было.

Многие прокурорские работники, услышав, что кто-то в Прокуратуре Союза возбудил дело на президента СССР, перебирали знакомые фамилии и сходились во мнении, что это мог сделать скорее всего Илюхин, возглавлявший тогда Управление по надзору за исполнением законов о государственной безопасности. И не ошиблись. А вникнув в суть повода для такого поступка, коллеги с ним соглашались. Да, Горбачев превысил полномочия, нарушил Основной закон государства. Илюхин прав. Но что с того? Какой Генеральный прокурор в нашей стране утвердит подобное постановление? Кто будет судить действующего президента страны? На что рассчитывал этот Илюхин?

Как потом станет известно, Виктор Иванович свой поступок совершал сознательно. Через переживания и бессонные ночи, через споры с самим собой, через понимание, что рушит карьеру, ставит под удар семью. Но просчитав все, он понял, что для него другого выхода просто нет. Надо возбуждать уголовное дело. Причем громко, открыто, с оповещением общественности, выступлениями в средствах массовой информации. Кулуарность ничего не даст, выстрел окажется холостым. Только шум привлечет внимание граждан страны, и они обязательно захотят вникнуть в проблему. А осознав причины «неадекватного» поступка прокурора, поймут, кто ими правит. Поймут и заставят Горбачева с позором покинуть пост.

Смог ли Илюхин достичь своей цели? Жизнь показала, что не сразу, а лишь спустя годы люди утвердились во мнении – да, Илюхин был прав. Но это потом, а в 1991-м народ в своей массе увидеть в действиях Горбачева преступление не был готов. Подумаешь, Прибалтика! Она никогда советской до конца не была, пусть себе отделяется. То есть немалая часть населения еще продолжала верить Горбачеву. Перемен же ждали от другого президента – дерзкого и непредсказуемого Ельцина. Вчитывались в предсказания Коротича. Искали смысл в призывах Собчака…

О чем думал тогда Илюхин, возбуждая уголовное дело в отношении Горбачева? Об этом он рассказывает сам в одной из своих статей, которую доработал незадолго до смерти в 2011 году. А тогда, никого не привлекая к делу, самостоятельно вынес постановление, которое «бабахнуло» так, что по стране разнеслось эхо, оповестившее народ о рождении серьезной оппозиции президенту СССР. Заведомо зная, что власть попытается положить этот документ «под сукно», Виктор Иванович, прежде чем направить его официальным образом, сделал копию и передал в средства массовой информации. Лишь немногие осмелились опубликовать взрывоопасный текст. Мы приводим его дословно.

«Постановление

г. Москва 4 ноября 1991 г.

Начальник Управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности Прокуратуры Союза ССР, государственный советник юстиции 2 класса В.И. Илюхин, рассмотрев документы, связанные с признанием независимости Латвии, Литвы, Эстонии и выходом названных республик из состава СССР,

УСТАНОВИЛ:

6 сентября 1991 года Государственный Совет СССР принял постановления о признании независимости Латвийской, Литовской и Эстонской республик. Этими актами были закреплены выход названных республик из состава СССР и существенное изменение территории последнего.

Данные решения Госсовета, возглавляемого президентом СССР М.С. Горбачевым, находятся в явном противоречии с ныне действующим Законом «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», принятым Верховным Советом СССР 3 апреля 1990 года.

Закон, в соответствии со ст. 72 Конституции СССР, признавая суверенное право каждой республики на свободный выход из состава СССР, установил, что он может быть осуществлен только путем свободного волеизъявления (референдума) всего народа, проживающего в республике.

Решение о выходе считается принятым посредством референдума, если за него проголосовало не менее двух третей населения республики (ст. 6). Законом также определен порядок проведения референдума и подведения его итогов.

В случае положительных итогов голосования устанавливается переходный период, не превышающий пяти лет, в течение которого должны быть решены все вопросы, возникающие в связи с выходом республики из СССР. В переходный период на территории выходящей республики сохраняют свое действие Конституция СССР и законы СССР (ст. 9).

По окончании переходного периода или при досрочном урегулировании вопросов по выходу из СССР высший законодательный орган страны должен принять решение, подтверждающее завершение процесса урегулирования всех вопросов, затрагивающих интересы выходящей республики и интересы Союза ССР и оставшихся его субъектов. С момента принятия такого решения Съездом народных депутатов СССР выход союзной республики из СССР считается состоявшимся (ст. 20).

Установленный Законом СССР порядок Госсоветом грубо нарушен, а суверенитету, территориальной неприкосновенности и государственной безопасности и обороноспособности СССР нанесен неизмеримый ущерб.

В Латвии, Литве, Эстонии фактически референдумы о выходе из СССР не проводились. Они были подменены опросом населения или голосованием по поводу независимости республик. Нахождение же их в составе Союза закреплено Конституциями СССР и республик, принятыми в послевоенный период.

Отсутствие переходного периода не позволило справедливо рассмотреть многие вопросы о собственности, границе, таможне, обороне, а также повлекло существенное ущемление прав и свобод некоренного населения.

Кроме этого, вышеназванное решение принято Госсоветом с превышением предоставленных ему пятым, внеочередным, Съездом народных депутатов СССР полномочий.

Государственный Совет не является законодательным (представительным) органом власти Союза ССР и не вправе решать вопросы, отнесенные к компетенции Верховного Совета и Съезда народных депутатов СССР.

Президент СССР М.С. Горбачев, возглавляя Государственный Совет, вопреки требованиям ст. 127-3 Конституции СССР, обязывающим его выступать гарантом соблюдения прав и свобод советских граждан, Конституции и законов СССР, принимать необходимые меры по охране суверенитета Союза ССР, не выполнил возложенных на него конституционных обязанностей. Решая вопрос о выходе Литвы, Латвии и Эстонии из состава СССР, умышленно совершил действия в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности, государственной безопасности и обороноспособности СССР.

В связи с этим в его действиях усматриваются признаки преступления, предусмотренного ст. 64 УК РСФСР.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 108, 112 УПК РСФСР,

ПОСТАНОВИЛ:

Возбудить уголовное дело в отношении Горбачева Михаила Сергеевича по признакам ст. 64 УК РСФСР (измена Родине).

Расследование дела, в соответствии со ст. 126 УПК РСФСР, поручить следователям Межреспубликанской службы безопасности, возглавляемой В.В. Бакатиным.

Копию постановления передать Генеральному прокурору СССР.

Начальник Управления,

государственный советник юстиции 2-го кл.

В.И. Илюхин».

Говорят, когда Горбачеву принесли этот документ, он ночь не спал. Ждал ареста. Наутро понял, что за ним не придут. Тогда вызвал к себе Генерального прокурора Н.С. Трубина и приказал уволить «к чертовой матери этого законника». 6 ноября Виктор Иванович Илюхин оказался «за штатом». Действительно, времена изменились. Вместе с ними изменилась и прокуратура.

«Джинн» выпущен…

Итак, 6 ноября 1991 года Илюхин был освобожден от занимаемой должности в Прокуратуре СССР и уволен. В этот же день Борис Ельцин подписал указ о прекращении деятельности Коммунистической партии на территории России. Президент РСФСР торопился к празднику Великого Октября сделать народу «подарок». Эти два события – одно практически кулуарное, а второе громкое и имеющее большие последствия, естественно, между собой никак не связаны. И, тем не менее, они оба серьезно повлияли на судьбу Виктора Ивановича.

Оказавшись безработным с клеймом злейшего врага Горбачева, Илюхин уже на следующий день, а точнее 7 ноября, прочитал указ Ельцина и окончательно осознал, что с такой союзной и республиканской властью ему в жизни не по пути. Оба президента вероломно нарушают действующую Конституцию, оба борются за личную власть, оба далеки от народа. Хуже того, их поступки разрушают проверенную временем эффективную советскую систему планового хозяйствования, а значит, неминуемо людей ждет безработица, нищета и голод. Оттого Илюхину была одна дорога – в оппозицию.

Еще несколько дней назад, подготовив постановление на привлечение Горбачева к уголовной ответственности, Виктор Иванович тут же передал его журналистам. Документы «по делу президента» в день революционного праздника увидели свет. И в этот же день 7 ноября спозаранку Илюхин пришел на Октябрьскую площадь, где собрались тысячи москвичей.

Организаторы митинга знали Илюхина и тут же предоставили ему слово. От него исходила такая сила и уверенность в правоте собственных слов, что тысячи людей мгновенно оказались под его влиянием. Октябрьская площадь слышала к тому времени уже многое из уст протестующих, но не такое – Илюхин едкими, точными словами буквально «раздел» Горбачева и показал всем гнилую суть его разрушительной политики. Досталось по полной программе и Ельцину с его антикоммунистическими, антиконституционными указами. Это была захватывающая речь, и она придала митингу новый, более высокий градус политического накала. В тот момент прокуратура пожалела, что уволив Илюхина, потеряла над ним контроль и влияние. «Джинн» оказался предоставлен самому себе.

…Супруга Виктора Ивановича не очень одобряла его поступки, перевернувшие весь уклад семейной жизни.

– Виктор, как же мы теперь дальше жить-то будем? – переживала Надежда Николаевна. – Дети мал мала меньше, я пока не работаю. Не погорячился ли ты с уголовным делом на Горбачева?

– Ничего, Надюшенька, я тебе обещаю – хуже не будет, – грустно улыбался жене Виктор Иванович. – Руки есть, голова работает, чего-нибудь придумаю. А по поводу Горбачева не сомневайся – я поступил правильно, по закону. Ты же сама юрист, понимаешь… Илюхин, редко бывавший дома из-за служебных командировок, занялся хозяйством. Спустя неделю – звонок в дверь. Пришли бывшие коллеги по прокуратуре.

– Надежда, накрывай на стол, у нас гости! – обрадовался Виктор Иванович. А вот жена восторга не испытала – в холодильнике один мороз, да кое-какие запасы. Не до гостей. Коллеги сели за стол, выставили сами кое-что из продуктов, а когда пошел разговор о новостях в стране и в прокуратуре, еще раз поддержали поступок Илюхина, сказали, что резонанс большой. Мол, для законников ты, Виктор Иванович, пример показал, как свой долг исполнять надо.

– И еще… как-то стихийно получилось… – засмущались гости, – но прокурорские начали деньги сдавать тебе в помощь на первое время. И в центральном аппарате, из областей гонцы едут, районные тут в Москве тоже… Так что не обижайся, прими помощь. Мы ведь как это расцениваем? Люди разделили твою позицию, решили хоть так приобщиться.