На дорогах четырех королевств. Том 2

Они успели. Почти. Оставалось совсем немного: уже обрисовались небольшие ворота в стене, округлые сверху, с несколькими рядами фронтонов и арок, повторенными ступенями в глубину, как у церковного портала; перед ними находился заплывший от времени ров, а поверху лежала расколотая кособокая плита. Если проникнуть туда, в этот проход, то можно будет легко сдержать нападающих, а всадникам там будет и вовсе ловить нечего…

Еще немного – буквально сотню метров…

Первый орк, вырвавшийся от своих товарищей вперед, заверещал что-то и заранее замахнулся на бегущих путников раздвоенным, как вилка копьем. Люди казались ему такой легкой добычей – нужно было только нагнать.

Биорк развернул своего коня от стены и поскакал ему навстречу. Мимо Ганина, мимо гномов и Дежнева. Закричал и поднял меч над головой.

Орк не выдержал и бросил в Биорка свое двурогое копье. Биорк легко уклонился. Рыцарь пришпорил коня и, находясь уже чуть сбоку от противника, наотмашь ударил ящера обоюдоострым клинком по морде.

Варан (все же более всего эти твари напоминали огромных варанов) закричал птичьим голосом, замотал головой и понесся куда-то в сторону, не разбирая дороги и орошая кровью степную траву. Скоро его всадник не удержался на взбрыкивающей горбатой спине и соскользнул вниз.

Эта стычка создала необходимую задержку. Остальные враги уже не неслись на беглецов так безоглядно. Они стали осаживать своих варанов и прилаживаться, как сподручнее подступить к конному человеку.

Уже и Улишка впорхнула в спасительный проем в стене – только мелькнули быстрые лодыжки; и гномы, обгоняя Ганина, вбежали в стену; затем – сам Андрей; Дежнев и Шарки, закрывшись за гарцующим всадником, тоже подбегали. У стены оставались лишь глиняный Малыш, ведущий в повод груженую вещами лошадь, и Ассандр Биорк.

Голем, на взгляд Ганина, едва двигался. Он тяжело переступал мощными ногами и отмахивал в сторону синей рукой. На лице его застыла страдающая маска.

Преследователи (не меньше десятка) окружали Биорка со всех сторон, он отбивался и отступал к крепости. Еще другой десяток всадников устремился к голему. Очевидно, что арба, заваленная яркими оранжевыми баулами, притягивала их внимание. Орки стремились перекрыть синему человеку вход в крепость и заезжали от стены.

На арбе блеснул, отражая вечерние лучи, айсбайль Ганина – он был приторочен к его рюкзаку. Андрей вспомнил, как ловко и по руке сидел этот альпеншток в его руке… Эх, не успеют! Ганин пропустил мимо себя Дежнева и его зеленого товарища и бросился обратно к Малышу. До него оставалось каких-то два десятка метров, но между ним и Ганиным уже было препятствие – орк на варане, выскочивший из оврага у стены.

Ящер у него был неожиданно худым, быстрым и напоминал уродливую борзую: живот был подтянут и резко очерчены ребра грудной клетки. Эта тварь вдруг раззявила длинную пасть, явив на свет два ряда острых, загнутых назад зубов, и немедленно бросилась на Андрея.

Андрей только что и успел – выставить перед собой меч на манер свечи. Варан схватил оружие щучьими зубами, едва не оттяпав ему кисть.

Дальнейшее Ганин помнил сумбурно. Кажется, тварь боднула его головой, и он улетел в заросший ров. Во рту появился сильный вкус крови, а в бестолковой башке загудел повышающий трансформатор. Хороший такой, масляный, ампер так, на двести пятьдесят – не меньше…

Выбирался он из этой канавы на полусогнутых, дрожащих конечностях, а возле проема шла сталинградская битва местного масштаба. Здесь были и оба гнома и Дежнев, машущий налево и направо копьем, и Улишка сверкающая бешеными глазами. Ганин даже еще попытался в битве поучаствовать, по крайней мере, он сумел найти и подобрать свой меч. Меч был скользкий и весь измазан ярко-алой кровью. Видимо, и этой зубастой твари мало не показалось.

Но затем это как-то все сразу закончилось, Андрея грубо выдернули за шиворот из толчеи – он вдруг оказался за стеной, – а ему в лицо, брызгая слюной, кричал Дежнев:

– О чем ты думал!? Что за геройство! Ты хотел, чтобы я здесь один остался барахтаться!? В этом когнитивном диссонансе!?

Чего? В голове стало проясняться. Он увидел, встревоженные глаза Улишки, хищно изогнутый нож в ее руке. Биорка, соскакивающего с лошади… Ганин опустился на землю, переломился в поясе и его вытошнило. Наверное, поймал сотрясение: в голове глухо бабахало.

Сквозь слезы, навернувшиеся на глаза, Ганин увидел, что оба гнома и Шарки, взобрались по земляному склону на стену, и сверху сбрасывают в проем портала камни. Голем, двигаясь непривычно медленно, подобрался к выступающей из стены перемычке и схватился за нее своими синими лапищами, попытался раскачать, затем навалился на камни всем телом. Перемычка (она служила стене поперечной опорой) вдруг не выдержала и вся рухнула вниз, обвалом засыпая вход в крепость.

– Ты как? Живой? – требовательно спросил Андрея Дежнев. – Не ранен?

В воздухе столбом стояла известковая пыль. Ганин протер глаза.

– Живой…

Дежнев смотрел ему в глаза, словно делал плановую проверку какого-то капризного агрегата: для этого рукой он удерживал Андрея за плечо. Но глаза и в самом деле у приятеля казались испуганными.

За его спиной маячила Улишка. Она ждала, когда можно будет подойти: как ни странно, она побаивалась Дежнева.

– Все уже, – кивнул Ганин. – Все нормально. Прошло. Сегодня никто не умрет.

– Да? – с сомнением произнес Дежнев, поднимаясь и оглядываясь. – Так еще не вечер. Еще не вечер.

Улишка тут же бросилась к Андрею, так что ему даже стало неловко. Девушка встала на колени, ловко ощупала его всего пальцами – проверила, целы ли ребра, глубока ли царапина под прорехой на рукаве. Осталась довольна, и, ни на кого не обращая внимания, горячо поцеловала Ганина в ладошку.

Кажется, он действительно сглупил… но разве не нужно было помочь… этому синему? Или все не воспринимают его как своего полноценного товарища, и его потеря была бы воспринята, как вполне допустимая. Может и Андрею следовало смотреть на Малыша, как на робота? Но это довольно сложно, после того, как пообщаешься с ним. Говорит он бойко и совсем, как человек – лучше, чем Шарки. И всегда доброжелательный, и готов помочь в любом деле. Теперь вот все разошлись разведывать местность, гномы и Биорк поднялись на стену, а голема, не обсуждая, оставили на страже возле завала.

И все же Андрей чувствовал себя виноватым. Драка случилась из-за него. Он встал с помощью Улишки и оглянулся.

Вокруг царило запустение. Пространство внутри крепости заросло степной травой, ближе к стенам – колючим кустарником, всюду валялись камни. Теперь было видно, что страшная дыра в башне могла быть пробита каким-нибудь осадным орудием. Никто не побеспокоился с тех пор собрать ядра, восстановить повреждения, хотя тесаные камни из пролома лежали здесь же. Видимо, тот бой был для защитников последним.

Но все это было очень-очень давно. Все что могло сгнить – сгнило, и дерево и железо, теперь нельзя было найти даже следов лестниц, ведущих изнутри на крепостную стену. Но в некоторых местах к боевому ходу возле зубцов поднимались земляные валы.

Дежнев по одному из таких поторопился взобраться на стену. Как же, разве без него обойдется военный совет. Его душа требовала деятельного участия. Немедленного.

Ганин пошел следом. Подняться оказалось довольно просто. В земляном склоне были даже устроены каменные ступени, просто теперь они почти полностью заплыли и едва угадывались. Улишка помогала ему, – крепко держала за руку, – и он не возражал, хотя в этом больше не было необходимости.

Здесь наверху земляного вала оказалась широкая площадка, достаточная для того, чтобы там могла расположиться артиллерийская батарея. Но в этом мире, у людей не было огнестрельного оружия. То ли порох еще не был изобретен, то ли его еще не догадались применять в военном деле. Это еще предстояло выяснить.

Площадка бастиона поросла травой и в ней действительно, слабым контуром на земле, угадывались останки какой-то метательной машины. Неаккуратной пирамидой лежали каменные снаряды. Дальше начиналась крепостная стена.

Его спутники: Дежнев, Биорк, гномы, Шарки собрались в боевом проходе, за сохранившимися зубцами стены.

– Нас здесь заперли, – говорил Сергей. – Вон посмотрите вокруг. И уруктаи не сбираются упускать свою добычу.

Ганин подошел. Под стенами уже собралось небольшое войско. Оказалось, что те орки, с которыми они ввязались в драку, были только передовым отрядом. Теперь к ним поспели и их остальные узкоухие собратья. Сколько их там суетилось, трудно сказать – с полсотни, не меньше. Прибавить к этому табун огромных варанов, какие-то повозки, напоминающие их собственную арбу, шум – путников внизу дожидался целый табор.

Они не пытались пойти на штурм. Видимо, орки хорошо знали свойство этой заброшенной крепости. Несмотря на ее древность, она достаточно сохранилась, чтобы послужить убежищем. Увидев, что вход в твердыню надежно закрыт, враги разложили на небольшом расстоянии от стен костер, и уже разбивали шатер: устанавливали конусом жерди, раскладывали поверху шкуры. Явно готовились к длительной осаде.

Стены крепости окружали башню двумя полукругами: на плане это выглядело бы, как веки, обрамляющие зрачок. Задняя стена была невысокая, чуть выше человеческого роста, и во многих местах обрушилась. Но сразу за ней начинался резкий спуск, почти обрыв, а дальше лежало русло пересохшей реки. Теперь там, среди камней, угадывался лишь жалкий ручей. Подобраться к крепости снизу было почти невозможно, но так же трудно было уйти незамеченными в ту сторону. Особенно такой большой компанией, да еще и с лошадьми.

– Влипли! – сказал Дежнев.

– Да, – сказал Эриферн, внимательно все осмотрев. – Встряли мы надежно. Узкоухие нас просто так не выпустят. Потому они сильно и не наседали, знали, что мы в ловушку рвемся.

Грисам в досаде махнул кулаком, туда-сюда зашагал вдоль стены. Лицо его было сердито.

– Вот, клянусь своими старыми поршнями, нужно было идти только вдвоем, а не подбирать всех встречных-поперечных. Борода Эльве! Собрались в степи такой оравой, и как тут было не нарваться на неприятности! Конечно, вся степь узнала, что по ней идут чужаки – вот и кончились пироги да пышки, а пошли синяки да шишки!

Дежнев в удивлении воззрился на него. Он не мог стерпеть такой несправедливости.

– Эй-эй! Не газуй, Грисам! Между прочим, если бы мы с Андреем не вмешались, вас орки бы покрошили на мелкую капусту еще на Джантугане. Забыл что ли, камрад? Вы сами нас после уговорили пойти с вами.

– Вовремя вы рядиться начали, ? заметил Биорк.

Гном и Сергей разошлись по стене недовольные друг другом.

Шарки стоял у края, рассматривал своих степных собратьев, и лицо у него было сосредоточенное.

– Здесь два туменя, – сказал он.