Путь херувима

Женщина вышла с комнаты. Игоря переполняла радость от того, что люди здесь оказались довольно гостеприимные, а не оборотни, как убеждал его Николай. Только вот с ногой беда, как же домой утром идти. «Ничего, – подумал охотник, – старик сходит в село, приведет односельчан, а там как-нибудь меня отсюда вынесут, не беда. Спасибо тебе, Боже, что не покинул меня. Я знал, что на тебя можно положиться. Я твой должник на всю свою оставшуюся жизнь».

– Ну, что, милый человек, – сказал старик, – что с ногой делать будем? Боюсь у тебя заражение пошло, вся нога в грязи и в колючках в районе раны.

– Не знаю, промыть водой для начала, – отвечал охотник.

– Боюсь, это не поможет, придется резать, другого пути нет.

– Как резать? – испуганно воскликнул Игорь. – Что вы такое говорите? Не надо ничего резать. Вы, что с ума сошли?

– Надо, иначе ты не выживешь. Поверь, я лучше знаю, я больше-то тебя на свете живу, мне видней.

– Вы в своем уме? Пожалуйста, не нужно это делать, – пытался отговорить хозяина избы охотник.

Старик взял со стола пилу, наклонился перед раненным и стал резать поврежденную ногу. Игорь кричал, что есть силы, пытаясь оттолкнуть безумного старика. Но тот продолжал упорно резать. Когда пила дошла до кости, охотник от болевого шока потерял сознание.

Адская боль обратно пробудила его. В комнате уже никого не было. Руками он нащупывал на полу липкую массу. Эта была его кровь. Игорь приподнял голову и посмотрел на свои нижние конечности. Одной ноги не было до чуть выше колена. Остаток ноги был обмотан кучей тряпок и перетянут туго жгутом. Вокруг него была сплошная кровь. Рядом стояла грязная банка с водой. Он дико закричал от увиденного. Его глаза быстро наполнялись слезами.

– Чего ты орешь, тебя все равно никто, кроме нас, не услышит, – вошедши в комнату, сердито сказал старик. – Тебе тут помогают во всю, ты даже этого не ценишь. Все равно тебе бы ее отрезали, это вопрос времени был бы. А так перетерпел и все. Представь, она у тебя гнить начала, ты бы волосы на голове у себя рвал от боли. А пошло бы заражение дальше, то пришлось бы резать ногу под корень. Ты мне еще спасибо должен сказать, неблагодарный.

Но Игоря это не успокаивало. Слезы лились ручьем.

– Зачем, – закричал охотник, – почему ты меня не убьешь сразу. Зачем ты меня мучаешь? Побойся Бога.

– Эх, как ты Бога вспоминаешь? Наверное, до этого и молиться не умел, а теперь Богом пугаешь? Я тебе еще раз повторяю, все равно тебе бы ее отрезали. Все упиралось только во время. Успокойся, завтра-послезавтра схожу я в твое село и приведу доктора. Пускай тебя отвозят, относят, мне все равно. Еще спасибо скажешь.

– Ногу можно было спасти, – истерически продолжал Игорь.

– Эт, елки палки, обратно за старое, – возмутился старик, – я ему говорю, что нельзя было, а он мне тут рассказывает басни. Не до тебя, будешь продолжать кричать, убью тебя и закопаю рядом с избой. Тебя никто не найдет все равно.

– Лучше убей, – закричал охотник, – убей, все равно я не жилец.

– Ну, ты и дурак, – обозвался хозяин и вышел из комнаты.

– Боже, за что такое наказание? За что? – продолжал кричать Игорь.

Прошло два дня. Охотник лежал на полу в углу комнаты. Рядом с ним на полу стояла банка с мутной водой. Пить из нее страшно не хотелось, но жажда делала свое, приходилось делать небольшие глотки и фильтровать воду сквозь зубы.

– Дед, – закричал Игорь.

– Чего ты орешь, – обозвалась старуха, – на улице он, когда придет, скажу, чтоб зашел.

– Он в деревню пошел?

– Да, в деревню, сегодня тебя заберут, только не ори, – возмущенно ответила хозяйка.

Послышался скрип двери и знакомый стук сапогов.

– Дед, – с надеждой воскликнул он, – иди сюда.

– Что тебе еще нужно? – войдя в комнату, хмуро ответил старик.

– Ты ходил в деревню?

– Какая деревня, работы полно, а ты со своей деревней. Буду я еще время тратить на тебя. Работать надо.

– Долго мне еще ждать? – спросил охотник.

– Недолго, поверь, – ответил дед, – с работой справлюсь и схожу.

– Может, вы меня чем покормили, а то я уже два дня не ел, только воду пью с лужи, наверное.

– Кто не работает, тот не ест – запомни.

– А как же мне работать, ноги то у меня нет?

– А это твои проблемы, отстань.

Старик вышел с комнаты. Доносился спор между старухой и стариком. Слышались отдельные слова бабки «давай сейчас», а старик все твердил «лучше на потом». Старуха начала сильно кричать на деда и обещала оставить его голодным. Грозилась не кормить старика так же, как и охотника.

Дед разозлился, схватил топор и направился в комнату, где лежал незваный гость. Охотник недоумевал, зачем деду топор, и что он со злости может сделать. Но старик подошел к Игорю и стал рубать вторую ногу выше колена. Тот начал кричать, умоляя его остановиться. Но он был непоколебим. Вбежала старуха и снова стала кричать:

– Куда ты столько рубаешь, пропадет ведь, холодильника то у нас нет. Ты что совсем тупой. Прошлый раз сколько осталось. Руби давай ниже колена, старый пердун.

Дед стал еще с большей жестокостью рубить ногу ниже колена, часто промазывая и изувечивая всю ногу. Охотник вскоре потерял сознание от болевого шока.

Очнувшись через некоторое время, Игорь, молча преодолевая всю свою телесную и моральную боль, пытался снять жгуты с обеих ног, чтобы покончить жизнь самоубийством от потери крови. С большим трудом со слезами на глазах от невероятной боли как телесной, так и моральной ему все-таки удалось их снять и размотать тряпки. Но вскоре пришел старик и стал крутить охотнику руки, пытаясь их переломать, чтобы больше он не смог снять жгуты. Бил его по лицу и туловищу сапогами. Постепенно удары становились все менее ощутимы, а затем вообще перестали приносить боль. Игорь почувствовал какую-то необыкновенную легкость, ему показалось, что он завис под потолком комнаты и что избивают уже не его, а кого-то другого. Его что-то пыталось опустить вниз на пол, где он испытывал невероятные боли, но он сопротивлялся и пытался вырваться на свободу. Туда в родное село, к своим друзьям-односельчанам, которые сидят сейчас в беседке и пьют самогон. И, действительно, так и произошло. Охотник увидел всю свою компанию, которая собралась у беседки. Птицы нежно ласкали слух своим пением. В речке скидывалась рыба, квакали лягушки. Лицо ласково обдувал ветерок, затрагивая ветки деревьев и кустов. Увидел мать свою, отца совсем седого рядом с ней, стоявших в бескрайнем пшеничном поле. Запах молодой пшеницы и чистого, рожденного под свободным голубым небом насыщенного травами теплого воздуха, пьянил воображение. Вот оно мое родное село. И все-таки я вернулся.

Глава 2. Искажение

Осень. Еле моросил дождь. Деревья еще не успели скинуть с себя листья, но желтизна давно уже бросалась в глаза. Была обычная городская суета. Горожане старались быстро покинуть улицы, так как боялись, что вот-вот пустится проливной дождь. Из толпы суетливых горожан выделялся человек в черной давно уже поношенной куртке, в неглаженных штанах и в грязных туфлях. Выделялся он спокойной походкой, никуда не торопясь, осматривая витрины магазинов и потешаясь над суетливыми, забегавшимися прохожими. В руке у него был старый потертый портфель. Мужчина остановился у витрины с шикарными люстрами и с любопытством их осматривал.

Тут к ногам подлетел какой-то фантик с жевательной резинки, и сразу же его подобрал маленький мальчик.

– Что это у тебя за бумажка такая интересная? – с улыбкой на лице спросил незнакомец.

– Это машина «BMW», я их собираю, – пряча в карман фантик, отвечал ребенок.

– У тебя, наверное, большая коллекция таких машин? – продолжал интересоваться мужчина.

– У меня, пока что, немного, всего      17 штук. Это у Кольки их много, у него целых сто или тысяча, и он всем хвастается, что у него так много. Но ничего, у меня будет еще больше, – отвечал мальчик и уже собрался уходить.

– Мальчик, а как тебя зовут? – все с той же улыбкой спросил незнакомец.

– Сережа! – остановившись, ответил тот.

– Сережа, – взявши мальчика за руку, говорил случайный прохожий,– а хочешь, я тебе подарю кучу машин таких, как тебе надо? У меня сынишка уехал за границу к бабушке, и у него в комнате осталась куча таких фантиков.

– Конечно, хочу, – с радостью воскликнул он,– а далеко вы живете?