Оккультные миражи

– Вот именно, – поддакнул врач, кивнув в знак согласия. – Я вообще всегда был за то, что всю эту порнуху нужно вытаскивать из подвалов, отмывать, показывать врачу, ну и, разумеется, регистрировать. По крайней мере, все эти меры в сумме с налогами на пользу обществу. И потом – если посмотреть на эту проблему без всяких закатываний глаз. На каком основании эти действия можно считать правонарушением? Я не беру предысторию с сутенерами и прочую бодягу. Ведь все происходит добровольно между людьми, по взаимному согласию. Вот я и спрашиваю, в чем тут состав преступления?

– Верно, – поддакнул Игорь, – удовлетворение своих физиологических потребностей, в том числе и половых – это здоровье, в конце концов, как физическое, так и психологическое. Все гораздо сложнее и не однозначнее, видимо, поэтому общество считает в праве вмешиваться в интимную жизнь.

Природа денег, точно такая же, как и природа проституции, поэтому было бы глупо объявлять войну денежным знаком! Да и потом, где проходит та грань, до которой это не проституция, а за ней ты уже в проституции? А разве не является проституцией брак по расчету?

Силин устало махнул рукой и, сняв очки, растер глазницы.

– А кстати, как себя чувствует Ситникова? – спросил Захаров.

– А что Ситникова? – врач задумчиво потер пальцами виски. – Бедный человек по большому счету, с исковерканной до безобразия судьбой, а что касается врачебных характеристик… Ну – что я могу отметить? Со стороны физического и нервного статуса, особых отклонений от нормы не выявлено – Вне припадка сознание ясное, все виды ориентировки сохранены. Есть небольшое расстройство восприятия, памяти, внимания, интеллекта. Отмечается аффективная возбудимость и неустойчивость… – Сон наступил быстро, протекал спокойно – хотя в конце сеанса, возник типичный истерический припадок. После того как я вывел ее из гипноза, заметно заикалась, была возбуждена, о припадке сохранила смутное воспоминание.

– Скажите, а насколько для нее опасен, так скажем зеркальный синдром?

– На все время пребывания здесь у нее не будет возможности видеть свое отражение. Думаю уже через несколько сеансов, мне удастся блокировать губительные для нее команды.

– На нее оказывалось сильное воздействие?

– Ничего оригинального – патологический гипноз, сеансы которого периодически повторялись какое-то время.

– А цель этого воздействия?

– Пока трудно сказать.

– Скажите, а можно с помощью гипноза получить от нее показания? – уточнил Игорь, нервно играя брелком с ключами.

– Видите ли, в чем тут дело… В свое время производилось очень много экспериментов над гипнотиками, причем как в состоянии гипноза, так и после пробуждения. Суть этих опытов сводилась к тому, чтобы понять, могут ли люди, совершать преступления в гипнотическом состоянии или нет – а также, насколько, помнят, они то, что с ними произошло.

– Их провоцировали, на якобы совершение убийства, а потом снимали показания? – уточнил Захаров.

– Да, нож выдавался за настоящий – или говорилось, что в напитке приготовленном для жертвы, подсыпан яд и так далее. Так вот вывод из этих экспериментов был крайне противоречивым и неоднозначным – Точно такая же картина, вырисовывалась и с дачей ими показаний. Мы медики, впрочем, как и ученные далеки от единодушия в толковании этой проблемы, к сожалению. Кстати еще в прошлом веке судебно-уголовная практика ставила перед врачами такие задачи.

– По поводу дачи показаний под гипнозом?

– Да, именно так. Результаты как я уже сказал, и тогда были крайне противоречивы. Да, и по другим соображениям – на мой взгляд, это нельзя практиковать.

– Почему?

– На мой взгляд, это несовместимо с нашими этическими представлениями, а, кроме того, гипнотики могут говорить, будучи в гипнотическом сне и неправду.

– Вот как? – искренне удивился майор.

– Да – потому что многие люди, в состоянии бодрствования восприимчивы настолько, что при расспросе становится затруднительно отличить правду от неправды. Гипнотики в состоянии «вспомнить» о том, чего в действительности не было.

– Значит гипноз в судебной практике, для раскрытия преступлений неприемлем?

– Что делать, но это так, – разведя руками, проговорил Силин.

– Признаюсь, вы меня сильно огорчили – сознался Игорь, покусывая фильтр сигареты.

– Ну, право не стоит! Я помню, что ваша подопечная является ценным свидетелем, которая была вовлечена в силу обстоятельств в одно запутанное дело. Я буду иметь это в виду при работе с ней. Да и по поводу ее безопасности не нужно волноваться, по нашим бумагам она пройдет под другой фамилией.

– Спасибо, вы здорово помогли, не буду больше злоупотреблшять вашим временем, – проговорил задумчиво Захаров. Пожимая сильную руку врача.

– Ну, что вы – ерунда, – усмехнувшись, отозвался тот. – Друзья Рафика – это мои друзья. – Я буду держать вас в курсе моих разговоров с Ситниковой. Кстати адресок, что она назвала пригодился?

– Да, вы очень помогли нам и мы уже даже задержали одного из приятелей негодяя, которого ищем.

Простившись с Силиным, Захаров вышел на улицу и сев на одну из лавок, стал ждать приезда друга, думая обо-всем услышанном.

Произошло действительно много событий, в сумме они скорее отбрасывали ход его собственного расследования. На сегодняшний день Крапивин со своими людьми, прикрыл рассадник разврата и наркоманов, коим являлся массажный салон «Аленушка», за которым в ходе следствия наверняка потянутся еще какие-то связи и шлейф преступлений. Задержаны хоть и второстепенные, но, безусловно, важные фигуранты по этому делу, а с их задержанием, перекрыты денежные потоки. Каналы, по которым доставлялся живой товар за рубеж. Многое стало ясно в этой дьявольской чехарде со смертями связанными с зеркалами, поставкой и потреблением наркотиков. Но не было главного результата. Не было ясности по центральной фигуре этой истории – Шаману. Был так глупо убит Валет, имевший непосредственный выход на него, исчез из поля зрения Хряк, которого Захаров жаждал увидеть больше всего и теперь никто не знает, где он может вынырнуть вновь. Была неизвестна и его собственная судьба. Со слов Титова стало ясно, что Крапивин объявил на него настоящую охоту. Более того, он был объявлен в розыск как самый опасный рецидивист. Теперь находясь на нелегальном положении, ему нужно было осторожно обходить все те силки, которые расставил Крапивин и в то же время вести свою очень опасную игру. Положение осложнялось еще и тем, что он не мог напрямую многократно обращаться за помощью к сослуживцам из-за того чтобы не навредить им. Начальник отдела Морозов был отстранен от своих служебных обязанностей и, скорее всего, будет в лучшем случае отправлен на пенсию. Кто будет назначен на его место? Кроме всего, этого Захарова словно ржавчина разъедала изнутри отсутствие вестей от жены с дочерью. Их внезапное необъяснимое исчезновение пугало и отзывалось ноющей болью в прострелянных тканях.

– Вопросов больше, чем ответов, – проговорил он, задумчиво. Глядя на появившегося перед ним Рафика.

– …Какие вопросы? – не понял тот.

– Да, это я так, о своем задумался, – отмахнувшись проговорил Игорь.

– Отвлекись ты от своих думок, давай лучше обсудим какую-нибудь глобальную проблему. Что ты все голову себе забиваешь чем попало?

– Какую, например? – поинтересовался майор. Закуривая очередную сигарету.

– Ну, например, о травмах сексуального характера, у мужиков, – хохотнув, предложил тот.

– О чем?

– О том, когда мужики поступают на операционный стол по причине полной или частичной потери своего «достоинства».

– Ты хочешь сказать, что таких много бывает, поэтому есть такая проблема? – усмехнувшись уточнил Захаров. Направляясь к стоящей недалеко машине.

– Да! – Ну, отрезанное или даже откушенное в порыве страсти или ненависти, это скорее экзотика, хотя и она имеет место. Я же имею в виду перелом полового члена.

– Да ну тебя, – отмахнувшись, проговорил Игорь.

– Вот и ну тебя, – хохотнул Рафик, садясь за руль.

– Это куда нужно залезть, чтобы получить перелом?

– Ну, это не совсем перелом, это просто разрыв белочной оболочки. Это происходит из-за чрезмерного или резкого перегибания эрегированного члена. Такое, кстати, сплошь и рядом случается при слишком бурном проведении полового акта, когда случайно меняется траектория движения и мужской орган со всего маху упирается, ну, например, в ягодицу партнерши.

– Вот те на! Выходит, замысловатые позы опасны для здоровья. Чего же Мин-здрав не предупреждает?

– А ты думал! Один случай был с моим знакомым. Он с любовницей так увлекся экспериментами, что упал с ней с кровати. Да, так неудачно, что уперся своей восставшей плотью прямо в пол.

– Да, не повезло полу, – отозвался Захаров смеясь.

– Но и это еще не все.

– Что еще что-то сломал?