Оккультные миражи

Дождавшись пока машина Николая скрылась за поворотом, – Захаров вернулся к дороге, и через несколько минут остановил такси.

– А деньги то у тебя есть? – спросил шофер. Подозрительно окинув взглядом незнакомца.

– Конечно, – проговорил Игорь, показав крупную купюру. Только что нарисовал.

– Ну, тогда поехали, – согласился тот, пожевывая жевачку. – А за вопрос, браток, извини, но уж больно видок у тебя подозрительный, да и запашок опять же бомжовский.

– Да, не поверишь, в вытрезвитель попал к волчарам, – нехотя соврал Игорь, напряженно думая о своем.

– Понимаю, – с сочувствием кивнул шофер. – Я вот сам на новогодних праздниках к ним попал, так думал, без почек оставят гады…

«Вначале нужно повидать Сему и узнать, кто и зачем «запустил» ручеек на дачу, – лихорадочно соображал Захаров, рассеяно поддакивая шоферу. А там по обстановке все станет ясно, насколько все это серьезно. Возможно, придется рисковать и идти к Морозову или назначать встречу Рафику. А может, карты лягут, и удастся спрятаться на какое-то время у Семы».

Захаров, много лет назад, четко уяснил, что в любом, самом страшном урагане, в его центре всегда тихо. Иьенно поэтому – это место и называют «глазом бури», именно поэтому Захарову было важно найти сейчас этот глаз. Хотя он прекрасно отдавал себе отчет в том, что может быть убитым кем-то из окружения Семы, типа обиженного Фазы или жлоба в коже, которому они со Смирновым набили морду и отобрали ствол.

Рассчитавшись с таксистом, Захаров достал сигареты, и неторопливо раскурил сырой табак, внимательно изучая при этом подходы к «Трактиру». С тех пор как он с убитым Смирновым посетил это заведение, тут мало, что изменилось. Небольшой переулок раздвигал по обе стороны серые здания хрущевок, где в подвале одной из них и находилось увеселительное заведение Семы, который со слов Шато и послал делегацию на дачу Рафика.

Идти через центральный вход было не разумным по многим причинам, поэтому он обошел здание и, зайдя со стороны двора, постучался в дверь служебного входа, щурясь от света висевшей лампы.

Было слышно, что в заведении кипела обычная вечерняя жизнь. Сквозь гул монотонно работающего вентилятора, из-за дверей доносилось бряцание крышек кастрюль, столовых приборов, прерываемое иногда неразборчивой болтовней.

Подняв воротник своей куртки, Игорь постучал кулаком в металлическую дверь.

– Кого там принесло? – донеслось до него, из-за двери.

– Мне бы с директором перетрещать, – с деланным безразличием ответил Захаров.

– Его пока нету, зайди часика через два.

– А я не могу часика через два, да и холодно на улице.

– Скажи, что хотел, а я передам, – бубнил кто-то.

– Слушай! Кончай «пургу гнать», – со злостью прошипел Игорь. – Я его за столиком подожду.

– И закажешь что-нибудь?

– Обязательно, только руки сполосну.

Сухо щелкнул замок, и дверь неслышно открылась, а на пороге появился небольшого роста коренастый человек, в белой рабочей куртке, с колпаком на голове. Весь его вид говорил о том, что он принадлежит к поварской братии.

– Ты где это, братан, лазил? – спросил он, подозрительно оглядывая странного визитера. – От тебя ведь несет как от опарыша, а ты за столик собрался.

– Ничего, я умоюсь, – ответил Игорь. Ловко поставив ногу на порог, не давая закрыть этим не хитрым приемом двери.

– Мужик, я сейчас свистну, и тебя опять закопают в помойке. Ты мне веришь?

– Абсолютно, – ответил искренне Захаров. Мягко, но настойчиво протискиваясь в двери. – Да и потом, Сема мой брат, он будет рад меня видеть и в таком виде.

– Неужели? – спросил повар, подозрительно прищурившись.

– Тебя как зовут?

– Меня то? Вова.

– Вот и давай, Вова, пойдем. А то я чертовски проголодался, да и от девочки я не откажусь на десерт. Найдется у Семы, такое блюдо в меню?

– Да уж найдется, – осклабился повар. – А тебе какие больше нравятся?

– А мне, Вова, нравятся с медицинским образованием и те, которые замужем.

– Чтобы «на конец» не намотать что ли?

– На него родимый, – поддакнул майор, закуривая.

– Тут у нас овощной цех, – кивнул повар на одну из дверей.

– И что из этого?

– Там и душевая есть.

– Все понял, А полотенце с мылом?

– Может тебе еще и веничек принести? – съязвил Вова. – Есть там тряпки чистые и мыло, давай туда, да побыстрей. Тебе девку в цех притащить или…?

– Конечно сюда, – проговорил Захаров, осматривая помещение овощного цеха без единого окна. – Только желательно с медицинским образованием.

– С руками чего стряслось? А впрочем, это твои дела. Иди окунись пока, а я поищу сейчас сестру милосердия, – пробормотал Вова и удалился.

Когда в дверь мягко постучали, Захаров уже успел, насколько это было возможно, привести себя в порядок.

– Входите, – проговорил Игорь, приготовившись на всякий случай к худшему.

Двери открылись – и в комнату вошла сильно накрашенная миловидная, крашенная блондинка, лет тридцати пяти, в легком красном платье с откровенным декольте.

– Здравствуй, красавица, – поздоровался Игорь. Оценивающе оглядывая женщину лет тридцати. – Тебя как зовут?

– Мы, что на свидание пришли? Ну, допустим Надежда, – ответила та, скрестив руки на груди.

– Выходит ты и впрямь моя надежда. А с медициной тебе приходилось иметь дело?

– Я колледж медицинский закончила, – отозвалась женщина, пожав плечами. – А тебе вообще чего надо? Врача что ли? Обратись к Семе, у него есть знакомый венеролог.

– Ну, мне к нему еще рановато, а вот ты я думаю, сможешь помочь, – с этими словами он поманил ее пальцем. И показал перевязанную наспех, грязным платком кисть. – Поменяй повязку, а то неудобно в зал к людям идти. Плачу как за услугу.

К тому моменту, когда в зале появился Сема, Захаров уже успел отойти от процедуры, связанной со сменой присохшей к телу повязки. И теперь сидя за самым дальним столиком, который утопал во мраке, потягивал пиво, хрустя при этом картофельными чипсами с перцем.

– С кем имею? – спросил Сема, садясь за столик. Подозрительно всматриваясь в лицо незнакомца, которое наполовину закрывали солнцезащитные очки. – Мне сказали, что ты мой брат, хотя такового у меня вроде никогда не было. Но буду рад узнать, что это не так.