Оккультные миражи

– Он закончил институт? – уточнил Захаров.

– Нет, его отчислили, – покачав головой, отозвался Силин, – с пятого курса, по-моему.

– Но раз его отчислили, значит, он не мог заниматься медицинской практикой? – предположил майор.

– Да, конечно он не стал врачом, уж не знаю к счастью или нет.

– Почему же? – удивился Захаров. – По-моему нормально, что человек с двойной моралью не стал медиком.

– Так то, оно так, – проговорил Силин, вздохнув.

– Что же вас тогда терзает. Андрей Юрьевич? – спросил Рафик.

– Понимаете, работая с Ларисой, я вдруг отчетливо почувствовал его, бредовую идею о спецификах мгновенного гипноза, об ураганном погружении человека в сон, с помощью блестящих металлических колец и многих других вещей. Его именно эта тема, в институте интересовала больше всего, в свое время. Он словно был помешан на ней и все разговоры у него сводились к этому.

– Нет, послушайте, Андрей Юрьевич, – проговорил Игорь, вставая, – Этот человек, вряд ли подойдет нам, по-моему, это не тот человек, которого мы ищем. Это должен быть врач и не глупый человек, со связями за границей, а не отчисленный когда-то школяр. Скажите, а ваш знакомый, ну этот самый Михаил, испытывал тягу, к этим самым тайным знаниям?

– Конечно! Михаил не стал медицинским светилой, но, зная его напористость, можно предположить, что чего-то он в этой жизни добился. И потом, вы правы, я знаю, что после отчисления, он неоднократно ездил на Восток, в тот – же Тибет! Говорили, что через это он познал много языков, свободно разговаривал на одном из тибетских наречий, бегло говорил на хундустани и немного по китайски. Я даже слышал от кого-то, как о нем говорили, как о просвещенном адепте, секты «Прямого пути».

– Говорили как о посвященном адепте, – прищурив газа, пробормотал Захаров. Чувствуя как кровь ударила в лицо, застучала молоточками в висках. – Значит хоть и теоретически, но можем предположить, что этот самый Михаил…, или ему подобный адепт, мог воздействовать на Ситникову?

Силин внимательно посмотрел на гостя поверх очков и пожав плечами сказал:

– Очень даже может быть. Мистики Востока…, именно этого течения, которому поклоняются такие как Михаил, развивают у адептов невероятные способности. Причем – это касается не только развития разума и духовных способностей, но и магической власти. Кстати во время моей работы с Ситниковой, она иногда говорила со мной мужским голосом.

– Это просто фантастика какая-то! – выпалил Рафик.

– Да-а-а, признаюсь, что все услышанное, кажется просто невероятным, – нахмурившись пробормотал Игорь. С остервенением растирая себе затылок. – Оказывается у нас в Новомихайловске кипят такие оккультные страсти.

– Что поделаешь, – отозвался Силин, разводя руками.

– Скажите, а ваш Михаил не любитель зарубежных поездок или командировок? У него есть связи за рубежом? Не знаете случайно?

– Что касается, связей за рубежом, так их насколько я слышал, у него как раз хватает, и кстати без медицины.

– Это по какой же линии? – спросил Игорь, затаив дыхание.

– Точно не знаю, кажется, он работает в ботаническом саду…

– Так, он, что стал ботаником? – спросил Рафик.

– Я слышал, что он возглавляет, что-то в нашем ботаническом саду, государственного университета. По-моему года полтора назад он переехал в наш город. Я к сожалению пока не нашел времени повстречаться с ним.

– Сад! – воскликнул Захаров. Почувствовав смертельную боль в боку.

– Да, сад. А, что в этом такого? – не понял Силин.

– Это интересно, это очень интересно, – бормотал майор, побледнев. – Не будем, пожалуй, вас больше задерживать, Андрей Юрьевич, нам нужно ехать. – А фотографии у вас нет?

– Кого? Михаила?

– Его родимого.

– К сожалению нет…, разве, что порыться в студенческих фотографиях.

– Только не забудьте, Андрей Юрьевич – это очень важно. А давно вы его видели в последний раз?

– Да жизнь нас после института, не сводила как-то вовсе.

– Хорошо, еще раз спасибо, возможно ваша информация нам очень поможет. А эту тему мы обязательно закончим в другой раз.

– Всегда рад помочь, – ответил Силин, прощаясь.

Весть о том, что, какой-то Михаил, может быть как-то связан с Шаманом, прогремела для Захарова, словно гром среди ясного неба. Он даже не поверил по началу тому, что услышал от Силина.

– Ай, да Михаил! Ай, да специалист по тропическим культурам, – бормотал майор, держась за бок. – Все вроде сходится, все вращается вокруг этого ботанического сада, Михаил, Сема, Митрич и прочая шайка-лейка. Пожалуй, прорезалось звено, которого раньше не хватало.

– О чем – это ты бурчишь? – не поняв, уточнил Рафик, едва поспевая за ним.

– Да, это я так, о своем, извини, – рассеяно ответил Игорь.

Попрощавшись с Рафиком, Игорь медленно брел среди деревьев, дымя сигаретой и, напряженно думал, как следует поступить дальше. Какую выбрать тактику. – Ай, да Михаил, – шептал он. – Конечно! кому придет в голову, искать злодеев среди деревьев и кустарников, людей не из медицинской среды! Как знать, может и прав Силин, и ты господин упираясь в своей бредовой идее, достиг каких-то высот. А как обставлена необходимость работы за границей? И носа не подточишь – симпозиумы, семинары в различных частях света, а заодно сам Бог велел Наташками торговать. Ай – да, Миша, ай, да сукин сын!

Если ты занимался этой бодягой, значит должны быть какие-то бумаги, материалы, свидетели твоего грехопадения или связей с самим Шаманом. Если он это не ты. Так сказать хронология твоей деятельности, потому как прижать тебя без доказательств, будет чрезвычайно сложно. А может ты и есть Шаман? Да, нет, не может быть так все просто. Где же ты держишь эти бумаги, а они должны существовать, не можешь ты все в своей башке носить… Не ты ли по ночам, по административному корпусу бродишь? Ладно, проверим.

Господи, скоро православная Пасха! Что я тут делаю? Зачем все это? Он остановился и окинул взглядом деревья. Нормальные люди на Пасху, будут поздравлять друг друга с Воскресением Христовым, Христосоваться с взаимными поцелуями, обмениваться крашеными яйцами, под колокольный звон. А я, который раз, буду ковыряться в каком-то дерьме, за что и спасибо-то никто не скажет. Зачем мне все это?

Да, Пасха Христова – древнейший праздники, пожалуй, самый торжественный из всех православных праздников. А я грешник, чем занимаюсь?

Мне бы сейчас душу успокоить этими дивными пасхальными песнопениями…

– Ты, где это лазил? – спросил его сторож, подозрительно глядя на него. – Сема говорил, чтобы ты не лазил нигде, а нам за этим следить велено. Чего же нарушаешь? – пробурчал он, опираясь на метлу.

– Да, так, сходил подышать, – буркнул Игорь, отмахнувшись.

– А, если бы кто приехал, да тебя спросил? – не унимался старик. Поправляя затасканную, спортивную шапочку.

– Сема, что ли?

– Ну, хотя бы и он…

– Да, ладно тебе, не большой начальник. Скажи-ка мне лучше, где Михаила можно будет увидеть? Фамилии, к сожалению, не знаю, преподает, по-моему, на кафедре «Субтропические культуры».

– Михаила Ашимбаевича?

– Ну, да его родного, – проговорил безразлично Захаров. И не узнал своего вдруг осипшего голоса.

– Скоро приехать должен. А, что? Зачем он тебе понадобился?