Проданный ветер

Оказавшись в дальней комнате за металлическими прутьями, куда его препроводили, под любопытные взгляды солдат, поручик медленно окинул взглядом побеленные толченым мелом стены и, потирая, запястья рук прошептал:

– За что же с тобой так, ваше благородие? Неужели капитан Смит решился на выдачу? Ладно, тогда подождем заключительного акта.

Сев на широкую лавку, пленник сплюнул на пол и, потрогав рукой разбитые при задержании губы, в изнеможении улегся на спину.

Не прошло и часа, как в казарме раздались чьи – то крики, ругань и вскоре несколько солдат с остервенением швырнули, за решетку напротив какого – то человека, с разбитым в кровь лицом. Судя по рваной парусиновой одежде, а так же по морским проклятиям, поручик понял, что это моряк. Только после того как очередной замок был заперт, в комнату зашел с уставшим видом, капитан Смит. Он медленно снял перчатки и, подойдя к решетке за которой лежал Орлов, уставился на пленника.

– Что происходит, Смит? – усмехнувшись, спросил поручик, не поднимаясь с лавки. – Меня ударили по лицу при аресте! За что?

– Это же самодовольные янки! – выпалил сосед по камере. Тряся с остервенением руками металлическую решетку. – Будьте вы прокляты! Привыкли чинить зверства на Юге во время своей войны! Думаете, вам все дозволено?

– Заткнись! – со злостью, рявкнул Смит. – Не то сейчас солдат покличу, и они отобьют тебе охотку орать.

– Ты нечего не докажешь грязная, свинья! – истошно завопил тот в ответ. – У тебя на меня ничего нет! А команда подтвердит, что я не сходил на берег!

Капитан медленно повернулся к арестованному и громко с раздражением крикнул:

– Сержант! Объясните мистеру, что когда его просят заткнуться, то он должен заткнуться и молчать!

В ту же секунду солдаты, курившие в коридоре, ворвались с перекошенными лицами к не трезвому пленнику и стали с остервенением избивать матроса, пока тот не затих лежа на полу.

– Ну, все, все! – крикнул Смит, продолжая смотреть на Орлова. – Подождите в коридоре, я скоро.

– Есть, сэр, – отозвался сержант, массируя пальцы рук.

Какое – то время Смит продолжал стоять и смотреть на русского офицера, потом поднял двумя пальцами надвинутую на глаза шляпу и устало спросил:

– Как самочувствие, помощник, шерифа? Уж извиняй солдатиков, нервы видишь ли у всех на пределе.

– Я не в обиде, капитан, бывало и хуже. А это тот самый предполагаемый убийца инженера Окса?

– Да, мистер, Орлов – это тот самый убийца инженера. – А вот кто такой мистер, Орлов? Я бы предпочел узнать от него лично.

– В каком смысле? – не понял тот, садясь на лавке.

– На мне лежит бремя ответственности за город, за безопасность его граждан. А сегодня под утро зарезали двух моих солдат…, я не позволю резать моих людей как свиней, причем замете на их же собственной земле.

Орлов покачал головой в знак согласия и тихо проговорил:

– Поверте, я сожалею по поводу гибели ваших солдат, но я вроде как с шерифом тоже участвовал в наведении порядка по мере сил. Вон и лиходея вы взяли с моей подачи.

– Я как раз не уверен в этом, – выдавил сквозь, зубы Смит. – С вашим появлением в Ситке…, здесь стали происходить странные вещи, я бы даже сказал чрезвычайные.

– Послушайте, капитан, может, объясните, наконец, что происходит? В чем меня обвиняют? За что я арестован?

– А я именно это и делаю! – выкрикнул американец. – Какие – то люди проникают в город, являются к вам в участок, где вы устраиваете перестрелку, в которой эти неизвестные убиты, а вместе с ними погибает и американский гражданин, между прочим. До этого, какой – то несчастный пытается напасть на вас на причале, а на допросе, перед тем как умереть он уверяет, что вы с дружками похитили у них шхуну с провизией и мануфактурой. Потом я узнаю, что те оборванцы, которых мы расстреляли в пригороде, оказывается, были остатками той самой судовой команды, шхуну которых вы похитили. Но и это еще не все! За охранным забором стоят толпы обозленных аборигенов, которые грозят штурмом взять город, если им не выдадут какого – то русского генерала. И вот сегодня я узнаю, что речь идет о вас мистер, Орлов! Хорошо если они пойдут на приступ только со стороны леса! А если они еще двинут на веслах со стороны океана? Так, мистер Орлов, ничего не хочет мне рассказать?

– Я, хотел рассказать эту историю капитан, – отозвался поручик, пожав плечами, – да времени не хватило. И потом шерифу я об этом все рассказал, можете у него спросить.

– Вот оно, что! – выпалил капитан с яростью. – Шериф знал и молчал? Почему?

Орлов развел руками и тихо проговорил:

– Он предположил, что начальник гарнизона, ради спасения города может выдать мистера Орлова индейцам.

– Я, проливал кровь за, Капитолию! – с остервенением закричал Смит. – Я командовал снайперской ротой и мы бились против рабства, против "судов Линча", за справедливый суд присяжных, за прочие идеалы демократии. И я никогда, слышите, мистер Орлов, никогда не предавал союзников! Я никогда не пойду на поводу, у каких – то туземцев, жрущих сырое строганное мясо и воняющих псиной!

Внезапно двери с шумом распахнулись и в комнату гауптвахты буквально ввалился, тяжело дыша, шериф, с перекошенным от злости лицом.

– Что это ты себе позволяешь, капитан? – выпалил он с порога. – На каком основании арестовали, да еще и избили моего помощника?

– На том основании, что час назад он застрелил двух человек в городе, а еще один погиб в этой перестрелке. И этим погибшим оказался ассистент убитого инженера, которого вы вроде как спрятали в полицейском участке, а это, между прочим, гражданин нашей страны. И есть еще много веских причин, почему ваш помощник арестован! А еще я бы хотел знать, почему это шериф скрывает от меня важные данные о своем помощнике?

– Чего ты несешь, капитан? – взорвался Билл. – Мне нужен помощник! А ты если бы и не выдал его аборигенам, то захотел бы судить! А нам сейчас только представлений не хватало!

– Ну, вы даете, Билл! Выполнение Закона вы называете представлением? Вы же должны быть на моей стороне! Вы, шериф, черт меня подери! А в гарнизоне, где введено военное положение, все тем более должны жить по Закону, и это касается вас со своим помощник! Все должны знать, что Закон для всех один. Поэтому мы проведем следствие, а потом присяжные решат, виновен мистер Орлов или нет.

– Значит, будем все – таки судить? – играя желваками, выдавил со злостью шериф.

– Закон для всех один! Лишь тогда в гарнизоне будет порядок!

– Надеюсь, я тоже буду участвовать в дознании?

– Разумеется, – буркнул капитан, выходя с гауптвахты. – А пока мы разберемся с туземцами, ваш помощник посидит здесь. Ему под охраной будет и безопаснее.

– Я лично буду принимать заявления от присяжных! – крикнул шериф.

Подойдя к решетке, Билл протянул арестованному помощнику сигару со спичками и улыбнувшись проговорил:

– Ничего, сынок, все образуется, уж я растолкую присяжным, если конечно суд состоится, что и к чему. Тем более, у нас с тобой есть задержание на счету убийцы Окса, все ведь подтвердилось, и ты оказался прав насчет этого парусника. Ну, а на капитана зла не держи, у него больше половины солдат – это бывшие дезертиры, которые воевали за Юг. Ему нужна дисциплина в гарнизоне любой ценой, за то, что поколотили, прими извинения от старика Билла.

– Да я и не в обиде, – отмахнувшись, проговорил поручик, прикуривая сигару. – У меня просьба одна есть.

– Какая?

– Те два визитера, что пришли сегодня в полицейский участок, сказали, что ждали меня всю ночь в доме у Розенберга и, что там уже не было ни Давида Марковича, ни моего урядника.

– Вот как?

– Да, я хотел попросить шерифа озадачиться их исчезновением, если это конечно, правда.

– Считай, что я уже занимаюсь этим! – воскликнул Билл. – Да-а-а, жить в Ситке становится все интереснее. Я обязательно займусь их пропажей! А теперь скажи мне, как погиб Кент?

– Его застрелили эти самые незнакомцы.

– Ты их знал раньше и, что они хотели?

– Хотели, чтобы я пошел с ними. Сказывали, что им поручили доставить меня к какому – то иноземцу.