Темные отражения. Темное наследие

– Тебя же заперли здесь, со мной, не так ли? – пояснила я, улыбаясь и чувствуя, как снова лопается порез на губе.

– Заткнись нахрен! – взревел охранник, бросаясь в заднюю часть кузова за новой порцией наркотика. Приянка отреагировала на его громкий возглас и заворочалась, ее капельница по-прежнему была пустой – сменить ее мужчина забыл. – Я не могу убить тебя, но постараюсь сделать так, чтобы эти несколько часов ты провела в настоящем аду. Так что попробуй только, уродская сучка.

– Что я тебе сказала насчет этого слова? – напомнила я.

Я ощутила заряд передатчика в его ухе и ухватилась за него. Пусть моя голова трещала, мне хватило секунды, чтобы сконцентрироваться на его пульсации и поджарить маленькую электрическую цепь, спрятанную в пластиковом корпусе.

– Чeрт! – заорал охранник, прижав к уху ладонь. Он пытался выковырять передатчик, и я заметила, как у него между пальцами поднимается струйка дыма.

– Здесь обложили все резиной, чтобы защитить кабину и грузовик. Но забыли посоветовать тебе оставить электронику снаружи. – Я подняла скованные руки. – Неужели ты поверил, что мне обязательно нужно до тебя дотронуться?

Рука охранника скользнула к поясу, к генератору белого шума.

Если не имеешь моих способностей, понять, как они действуют и на что я способна, довольно непросто. Большую часть времени старательно я притворяюсь, что я обычный человек и не слышу, как поют электронные устройства, как они гудят и жужжат, не ощущаю, как глухо ворчат кабели, скрытые под землей.

Это страшно – с самого детства я боюсь этой силы. Силы безграничной. Заряд, который существовал в моем сознании, всегда стремился соединиться, дополнить и замкнуть ближайшие электрические цепи.

Я потянулась к батареям. Они потянулись ко мне.

Прибор взорвался у него в руке. Мужчина упал на спину, оглушенный звуком взрыва и болью, горячий кусок пластмассы приземлился мне на ногу. Но я еще не закончила – нужно еще дотянуться сознанием до аккумулятора его телефона.

– Извинись, – прохрипела я.

– Ты… сучка!

Батарея взорвалась в кармане его формы. Черные штаны охранника загорелись, потом огонь побежал выше, добрался до шеи, до лица, до шлема. Пытаясь сбить пламя, мужчина упал на пол, издавая отчаянные, душераздирающие крики. Однако грузовик даже не замедлил ход.

Я глубоко вдохнула и села. Тьма, окутанная дымом, наваливалась на меня со всех сторон, плавилась от жара резина. Я заставила себя спустить ноги, чтобы контролировать обстановку.

Мужчина все еще корчился и стонал, пытаясь подползти к двери, но когда это ему почти удалось, его тело содрогнулось в последней судороге и обмякло. Огонь не унимался, пока было чему гореть. Потом на резиновой подстилке зазмеились тонкие мерцающие прожилки. Когда погас последний язык пламени, все снова погрузилось во мрак: чернота и шорох колес по дороге в такт с биением моего сердца.

Глава седьмая

– Чертова… хрень…

Я вздрогнула, услышав голос Приянки.

Девушка чуть повернулась на бок, дернувшись, когда натянулась пустая трубка капельницы, и резким движением сорвала пустой пакет с крепления.

– Давай помогу, – предложила я.

Вопрос только, как. Мои лодыжки были связаны стяжками. Все, на что я была способна, это ползти к ней.

Цепочка, соединявшая наручники, натянувшись, звякнула, когда я рывком отклеила скотч, не обращая внимания на ее возглас:

– Ой, черт!

– Да разве это больно? – удивилась я.

Налобный фонарь мужчины все еще горел, направленный в стену. Я постаралась не поджарить этот прибор, решив, что он еще может нам пригодиться. Теперь луч света выхватил все ее ушибы и порезы. Когда я их увидела, мое тело мгновенно отреагировало на собственные, и на секунду у меня даже дыхание перехватило от боли.

Я потрясла головой, вынимая иглу из руки Романа.

– Добавлю это к своему списку жалоб, – пробормотала Приянка.

Роман негромко вздохнул, но не проснулся, хотя я так на это надеялась.

Я стащила с крепления пакет с желтой жидкостью и повернула его к свету фонаря, чтобы найти этикетку. Емкость опустела уже примерно на четверть. Похоже, парень получил большую дозу, чем мы с Приянкой, и я не знала, как долго он будет без сознания, и не придется ли нам бежать без него.

Было бы проще. Я никак не могла прогнать эту мысль, которая выплывала в моем сознании. Меньше на одного человека, от которого придется убегать мне. Меньше на один повод испытывать мою выдержку.

Но также это означает – на одного человека меньше из тех, кто поможет отбиваться.

Я тяжело вздохнула. Кого я обманываю? Мне и в голову не приходило бросать их на произвол судьбы. Как бы я потом с этим жила? Если существует хотя бы малейшая вероятность того, что они – невинные жертвы обстоятельств, я собираюсь дать им такой же шанс выбраться отсюда.

– Где мы вообще? – спросила Приянка.

Приподнявшись на локтях, она наконец смогла сесть, и ее волнистые черные волосы рассыпались на плечах. Девушка все еще находилась под действием наркотика: язык плохо ворочался во рту, глаза блестели, как у человека с затуманенным сознанием. А это значило, что я могу попробовать…

В другое время и в другом, совершенно ином мире мне стало бы стыдно за такую хитрость, но сейчас это был вопрос жизни и смерти. И я собиралась выбраться из этого грузовика живой, чего бы мне это ни стоило.

– Никак не могу понять, кто нас похитил, – небрежным тоном проговорила я. – Ты никого не узнала?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – откликнулась девушка, дотронувшись связанными руками до щеки, на которой проступал новый синяк в виде отпечатка пальца. – Разве у тебя не должно быть какого-нибудь каталога плохих парней? Как называют тех идиотов, которые всегда выходят поорать на шоссе или на выступления и машут своими плакатами?

– Ты имеешь в виду «На страже свободы»? – спросила я.

– Если это те, кто считает, что вы, «пси», должны пожертвовать собой и типа создать армию? Да, «На страже свободы»?

Холод пробежал по моей спине.

– А вы сами-то «пси»? – Не знаю, как мне удалось выговорить эти слова и даже при этом улыбнуться, когда паника холодными пальцами гладила мое лицо. – Кстати, сильно тебя тогда ударили?

Между нами на мгновение воцарилась тишина, а потом Приянка прижала руку к лицу.

– Ага. Ух. У меня в голове полная каша… Я… – Она втянула воздух через нос, взглянула на Романа. – Я одна из этих… вундеркиндов.

– Прости, что?

– Ну… Зеленая? Какой там «правильный» ярлык выбрало правительство? – отмахнулась Приянка.

Что-то в этом было фальшивое. На самом деле все. Так они что, вообще не из наших? Я не заметила, как они используют свои способности. Да, они были моими ровесниками. Но среди моих ровесников были и те, кто не пострадал от ОЮИН.

«Сделай что-нибудь, – подумала я, вспомнив про замок на своих наручниках. – Не дай им оказаться на свободе раньше тебя».

Наклонившись вперед, я поползла к мертвецу. Приянка смотрела на меня, и мощь ее взгляда была почти удушающей. У меня перехватывало дыхание от усилий, которые требовались, чтобы не оглянуться и не ответить на него.

Ключи. Мне нужны были ключи от наручников. Я ощупала обгоревшую грудь мужчины в поисках кармана. От сгоревшей кожи и волос исходила такая вонь, что я постаралась вообще не дышать. Его пояс почти не пострадал, но в нем я ничего не нашла – только сигареты.