Счастливый брак по-драконьи. Поймать пламя

На удивление, он послушался и оттолкнул меня от себя. Только запястье не отпустил, и потому уйти я не могла.

– Руку покажи, – процедил супруг и потянулся к раненой ладони.

Тут я, наверное, поступила в лучших традициях всех обиженных дам. То есть глупо…

– Все хорошо. – Отступила и неосознанно спрятала пострадавшую лапку за спину.

Муж только покачал головой.

– Я уже видел. Так что не глупи, а показывай.

– Там ничего серьезного, – упрямо стояла на своем. – Царапина, сама обработаю.

– Царапины сильно не кровоточат. – Ринвейл щелкнул пальцами, и светляк вспыхнул ярче, позволяя явственно увидеть темные пятна на светлом мраморе лестницы. – И еще… Ты порезалась о стекло. Неизвестно, попал ли в рану состав, но все равно лучше обработать руку специальным средством.

– Хорошо, – все-таки вняла разумным доводам.

– Вот и отлично, – кивнул цай Тирлин. – Пошли.

Мы быстро спустились на нижнюю площадку и вскоре оказались у массивных дверей с простым резным орнаментом и коваными затейливыми ручками. На удивление, они оказались не заперты и распахнулись от малейшего прикосновения. Пройдя в помещение, муж отпустил мою руку, и на мгновение мне стало жаль потерянного тепла. Поймав себя на этом, потрясла головой, прогоняя непонятные мысли, и решила немного осмотреться, раз уж появилась такая возможность.

Лаборатория зрительно разделялась на два сектора. В одном был круглый стол с оставленной на нем книгой и небольшой диванчик. В другом на металлической столешнице стоял перегонный куб, шеренга колбочек с непонятными разноцветными жидкостями и котел на «горячих камнях». Впрочем, если в котелке ничего не кипело, то, значит, камни были сейчас неактивны. По периметру расположилось несколько белых шкафов без дверок, а в противоположной стене виднелась стальная дверь. Видимо, там хранились наиболее ценные ингредиенты и материалы.

Ринвейл подошел к шкафу и достал оттуда небольшую коробочку. Немного подумал и захватил пузырек с ядовито-зеленым содержимым. Отнес все это на стол, достал стеклянную пиалу и насыпал в нее грязно-серого порошка. Устало потер переносицу и вздохнул. Открутил крышку и выжал немного крема из тюбика, а потом добавил несколько капелек зеленого раствора. Смесь гадостно зашипела и забулькала, что мне весьма не понравилось. Муж приподнял емкость и с сомнением оглядел буро-коричневое содержимое. Подумал еще пару секунд и решительно потянулся к мензурке с прозрачной жидкостью. Осторожно добавил в мазь капельку и быстро накрыл задымившееся лекарство крышечкой.

Смотрела на все эти приготовления и думала, что вверяться в руки этому «лекарю» не горю никаким желанием. Он тут импровизирует, а я испытывай? Нерешительно покосилась на открытые двери, прикидывая свои шансы удрать из этой обители экспериментатора. Муж, видимо, разгадал мои намерения и тихо произнес:

– И не думай.

– Ты о чем? – невинно улыбнулась в ответ.

– О том, что слуги у меня, конечно, неболтливые, но найденная поутру кровавая дорожка от лаборатории до твоих покоев, несомненно, не останется без внимания. – Рыжий аккуратно перемешал смесь деревянной палочкой, искоса на меня взглянул и пояснил: – Решат, что ты меня настолько достала, что я не сдержался.

Стало жутко. Вот честно.

– Эм… А я настолько достала? – все же решилась спросить.

– Ну как тебе сказать? – с сомнением оглядел меня цай Тирлин. – Пока нет.

Это «пока» мне крайне не понравилось…

– Но я же ничего не делаю, – растерянно пожала плечами. – Наоборот, стараюсь поменьше тебя беспокоить, не попадаться на глаза…

– Ты тут живешь, Ирьяна, а я привык быть один. Так что присутствие непоседливой огненной девушки, которая просто физически не может без неприятностей и шума, меня несколько тяготит… Отвлекает. А я этого не люблю.

– Но при чем тут кровавые следы?

– У меня не особенно хорошая репутация, – спокойно отозвался полукровка и направился ко мне.

После такого я, естественно, не стала покорно ждать, а начала медленно отступать. Огляделась и поняла, что деваться некуда. Двери были за спиной этого типа с непонятными намерениями. Он заметил мой затравленный взгляд, пристально посмотрел на меня и неожиданно весело рассмеялся.

– Ирьяна! Хватит шарахаться! Я цивилизованный и адекватный. Нас обрекли на общество друг друга, и хоть меня несколько раздражает твое присутствие, это не причина трястись от страха!

– Ты вообще себя слышал? Как еще можно отреагировать на то, что ты сказал?!

– А что такое? – провокационно вскинул рыжую бровь собеседник. – Ты же хотела откровенности. Пожалуйста. Меня неимоверно бесит легкий беспорядок, который ты с собой приносишь, мелкие безделушки, бесконтрольно расползающиеся по дому, шум, смех. Это все мешает работать! Но держусь! За что мне честь и хвала!

– Честь и хвала… – эхом повторила, с опасением наблюдая за приближением ненормального. – И это не беспорядок, а уют. Если все идеально, то создается ощущение, что это музей, а не обитаемый замок. Та же пара книг, специально оставленных на столе в библиотеке, создает недостающий штрих.

– Руку дай, – скомандовал муж, открыл аптечку, достал оттуда вату и средство для обеззараживания. Потом поморщился и продолжил начатую нами интересную тему: – Ладно книги! Но зачем все эти вазочки в бесконечных количествах, цветы и прочая ерундистика?

М-да… Видимо, и правда накипело у него за эти полторы недели.

– Я немного поставила! – возмутилась было, но тут он начал обрабатывать руку, и нижнюю губу пришлось прикусить от боли.

– Потерпи, я быстро. – Вейл уже залил раствором длинную царапину и сейчас просто вытирал кровь.

Рану сильно щипало, и я тихо выдохнула. Рыжий, видимо, понял, что мне нелегко, и с несвойственным ему альтруизмом завел разговор про свойства лекарств, поясняя, почему нельзя воспользоваться магией. Вот тебе и огненная кровь! На лестнице он меня был готов собственноручно придушить за разбитый катализатор, а сейчас от прежней злости и следа не осталось. Легко отвлекается и переключается. Да и вообще… не такой уж он и неэмоциональный, каким хочет казаться.

Потом цай Тирлин наложил немного той мази, которую приготовил, и умело забинтовал мне руку. Ранку перестало щипать почти сразу.

Как только лечение завершилось, поблагодарила и быстро пошла к себе. Уже лежа в постели, тихо рассмеялась. Что мы имеем? Есть полукровка, который сознательно заточил себя в ледяной панцирь и всеми силами пытается гасить вспышки другой стороны своей натуры. А еще он мужчина и ученый. И как выяснилось, небольшие перемены, которые произошли в Летящем с моим появлением, не прошли незамеченными. Но я и правда ничего не делала! Всего лишь… немного своего привнесла для удобства и уюта. А то все комнаты полупустые. Кстати, уже несколько дней хочу забраться на чердак… Там наверняка есть что посмотреть!

Вот с такими размышлениями плавно уплыла в сон. Рука уже не ныла. Совсем.

Следующий день опять был возмутительно скучным, и даже рисование и конная прогулка не сделали его более красочным и интересным. Летать тоже не хотелось. В итоге к вечеру мне стало так тоскливо, что я начала перебирать не самые приятные эпизоды своей жизни. Вспоминалась семья, родная Огненная долина и друзья. Перед всем этим стоило бы поставить слово «якобы». Потому как я тут уже неполный месяц, а такое ощущение, что открестились и забыли. Почувствовала, как на глаза наворачиваются жгучие слезы обиды, и решительно встала. Нет, это не дело. Плакать нельзя.

Так… К Ринвейлу в подвал соваться не хочется. А чем заняться? Кажется, вчера меня посещали мысли о том, что в Летящем остался чердак, неизученный. Почему бы не отправиться туда? Замок хоть и не очень старый, но там все равно должно быть что-то интересное. Ведь до мужа им владел кто-то другой, и с той поры должно что-то остаться.

Раз решила, пойду.

Выход на чердак был на третьем этаже. И винтовая лестница с крутыми ступеньками, и каменный колодец, в котором она находилась, так же, как и всё в этом замке, были произведениями искусства. Откуда-то сверху лился тусклый вечерний свет, благодаря которому вокруг царила не тьма, а густой сумрак. Я медленно поднималась по ступеням, скользя ладонью по гладко отполированному старому дереву перил, и выхватывала взглядом то одну, то другую диковинку. Пляску прозрачного света на голубом с прожилками мраморе от маленького огонька в моей ладони. Декоративные стальные растения, оплетающие стены и раскрывающиеся цветами шиповника. Замысловатые узоры на самой лестнице, которая тоже была увита искусственным плющом.

Я поднялась на верхнюю площадку и погасила светлячок, потому как тут, под самой крышей, он был не нужен. Здесь было довольно светло из-за стеклянного купола, который уходил ввысь. А я еще думала, что это так сверкает солнечными днями на крыше Летящего? Взялась за тяжелое медное кольцо и решительно потянула на себя. По ладони пробежали золотые искорки, и металл немного потеплел. Внутри массивной деревянной двери с узорными металлическими заклепками что-то щелкнуло, и она с чуть слышным скрипом открылась. Я оказалась на пороге огромного зала.

Похоже, мой статус жены хозяина замка дает определенные права.

Видимо, это был не столько чердак, сколько не до конца обустроенная мансарда. Без перегородок, с голыми каменными стенами, которые освещало алое пламя заката. Мимолетом подивившись закатным краскам, повернула голову и замерла от восхищения. Вся левая стена была стеклянной. А по ту сторону тонкой прозрачной преграды за горный хребет садилось солнце, окутанное туманной дымкой. Горы искрились всеми оттенками огня, а облака переливались розовым и янтарно-желтым. Ослепительно ярко сверкали ледяные вершины. Стекло, казалось, вот-вот расплавится, а оттенки, которые приобретал обычный гранит, было сложно описать словами. Видимо, замок все же сооружали из разных пород этого камня. Медленно двигаясь по залу, я с восторгом следила за едва заметными, но такими совершенными в своей ненавязчивости переливами цвета. Светлые плиты искрились розовым серебром, красные – золотом и медью, даже серые приобретали какую-то совершенно колдовскую глубину.

Тут было мало мебели, и почти вся она громоздилась в дальнем углу. Большинство шкафов, кушеток, столов и кресел оказались накрыты плотной тканью, но с некоторых предметов она была снята и темным облаком лежала на полу.

Я приблизилась и еще на полчаса была потеряна для мира, потому как чутье меня не подвело. Здесь и правда оказалось много интересного. От картин, завернутых в желтоватую бумагу, до книг и безделушек. Тут еще стояло несколько сундуков. Раскрыв один из них, я радостно потерла ручки в предвкушении. Чудесно! Просто прекрасно! Кружевные скатерти и салфетки и много мелких предметов…

– Какая прелесть, – тихо выдохнула я, осторожно сняв покров с одной из картин.

Собственно, это была не совсем картина. Резьба по дереву. Во тьме на фоне черных гор сквозь бурю шел парусный корабль. Его паруса вздувались до рвущихся тросов, волны яростно бились о борт фрегата и близкие скалы. И не надо было быть знатоком, чтобы понять, что судну не миновать ловушку. И хоть вся картина была выдержана в черно-белых тонах, она была прекрасней и пронзительнее, чем самые яркие полотна.

На чердаке я пробыла с полчаса, потом стало темно. А я, к сожалению, не настолько хороший маг, чтобы зажигать светлячок и не концентрироваться на нем постоянно. Потому пришлось набросить на все предметы покровы и со вздохом сожаления направиться к выходу.