Рассказы со смыслом и настроением

– А что это за девушка с тобой была?

– Я нашел ее в старом ночном клубе «У Джонса».

– Там, где мы с тобой познакомились?

– Именно.

– Что ты там забыл? В этой дыре! Этот клуб уже давно ниже твоего уровня.

– Пришел за воспоминаниями и в поисках ответов на мучающие вопросы. И представь, я нашел там эту крошку с бесконечно растущим числителем. Может, благодаря ей, я смогу понять, почему мой так барахлит.

– Ты просто слишком много думаешь, Данни. Отсюда кризис среднего возраста. А грусть и печаль всегда отражаются на числителе. Я думаю, весь фокус в том, чтобы просто не думать о жизни.

– Я не думаю, я чувствую. И еще я чувствую, что нас с Викторией что-то объединяет. Она заставляет мое сердце биться быстрее, когда я смотрю в ее глаза. Но меня не покидает чувство, что это нечто большее, чем просто влечение. Она…она просто нужна мне. Вот что это. Просто рядом. Даже сейчас, хотя я знаю, что она неподалеку и никуда не денется отсюда.

– Если она тебе так нужна, то я бы не оставляла ее наедине с Филлом. Он ее хорошему не научит. Ты же знаешь его, – усмехнулась Мадлен.

– За что я тебя люблю, Мадлен, так за то, что ты умная… Здравая мысль, луч света в моей темной пьяной голове, – он поцеловал ее в щеку. – Пойду к ним.

В комнате, где они играли в покер, Вики не оказалось, но подкреплённые алкоголем и наркотиками молодые люди подсказали Даниэлю, что она «развлекается с Филлом и ребятами где-то наверху». Тот самый «вверх», о котором они говорили, представлял собой подобие элитного отеля с почасовой оплатой и дополнительными услугами борделя.

– Вот подонок! – выругался Дан и практически сразу протрезвел, благодаря той дозе адреналина, что хлынула ему в кровь, когда он осознал, что сам виноват в сложившейся ситуации и что не надо было бросать эту невинную девушку одну. Он даже представить себе не мог, как будет завтра извиняться перед ней. А вдруг она так обидится, что поднимет весь город на голову лишь бы прикрыть это очаровательное местечко.

В надежде избежать всех тех неприятных сцен, что нарисовались у него в голове, он побежал наверх. Он беспардонно врывался во все номера подряд невзирая на таблички «Не беспокоить», так как никакой другой возможности узнать, где находится нужный тебе человек здесь нет. Перед его глазами мелькали самые интимные сцены из жизни неизвестных ему людей, а он пытался распознать в переплетенных обнаженных телах Викторию.

Открыв очередную дверь, он увидел ее обнаженную, полностью отдавшуюся страсти в окружении четырех парней и двух миниатюрных близняшек-азиаток. Ее числитель был раза в полтора больше знаменателя. Это выглядело возбуждающе и пугающе одновременно, учитывая общую длину ее дроби. Из такого ада сложно, если вообще возможно, выбраться. И это его вина по большей части.

Секунды две он, замерев, стоял в растерянности и решал, как следует поступить. Злость и негодование окончательно вернули его мозг в состояние, которое принято считать трезвым.

Он долго шатался по коридорам отеля, не думая ни о чем, потому что думать уже совсем не хотелось. Когда сдерживать поток мыслей стало совсем тяжело, он решил заглушить его хорошей порцией алкоголя. Хотел для лучшего эффекта добавить еще чудодейственный порошочек. Но не стал этого делать, оставшись верным своему принципу: в одиночестве наркотики принимают только наркоманы. Окончательно убедившись в том, что он больше не способен думать и бодрствовать, Дани поднялся наверх в одну из комнат. На автомате повесил табличку «Не беспокоить», замков на дверях все равно не было. Грохнулся в одежде на кровать и отключился на несколько часов. Беспокойный насыщенный сон не позволил ему долго наслаждаться отрешенностью мира снов, ни секунды не давая отдыха мозгу. Он открыл глаза. Усталость и безрезультатные попытки уснуть. Это ужасное сочетание легло тяжелым камнем на сердце. И он решил отдаться напору мыслей.

На утро, когда она проснется, ее будет разъедать изнутри чувство стыда, страх перед количеством цифр в числителе, отчаяние и ненависть ко мне, потому что это я привел ее сюда и бросил «без присмотра», «на съедение этим животным». Она даже видеть меня не захочет. Как же я тогда смогу изучить ее и разобраться в собственном беспричинно растущем числителе?! Да, к черту числитель. Я ведь потеряю ее навсегда.

– Да к черту ее, она мне не нужна, – попытался он тут же вслух убедить себя, хотя и чувствовал, что это совсем не так.

В принципе, учитывая, сколько в среднем дают баллов за самоубийство, я мог бы закончить всё сейчас, попасть в рай. Пусть и не ангелом. Ничего страшного, что с перерождением. Что в новой жизни совсем ничего не буду помнить о старой, о том, кем был, что знал, чего хотел, чего добился, во что верил и чего боялся. Переживу как-нибудь. Хех… переживу… Но по крайней мере, не буду трястись каждый день над своим числителем, тратя всю жизнь только на то, чтобы хотя бы сохранить имеющуюся разницу со знаменателем. А что?! Это разумная мысль.

С пустым, ничего не выражающим взглядом, не пошевелив ни одной мышцей на лице, он встал с кровати, взял жгут, которым подвязывались шторы. Повисев на люстре, убедился, что она выдержит его вес. Потратил минут семь, вспоминая, как правильно сделать петлю, но из-за сумбурной ночи, проведенной в переживаниях, так и не смог вспомнить. Зашел с телефона в интернет, нашел инструкцию с картинками. Сделал петлю. Сходил в уборную, чтобы содержимое его кишечника после смерти не так сильно расстроило администрацию, уборщицу и кого бы то ни было, кто обнаружит его труп. Привязал петлю к люстре. Подставил стул. Надел петлю на шею. Хотел потратить пару минут на то, чтобы подумать, ничего ли он не забыл в этой жизни. Но в конце концов решил, что вся эта бессмысленная прокрастинация является лишь трусливыми попытками разума разбудить инстинкт самосохранения, отключенный алкоголем и наркотиками.

Шаг со стула, как шаг в открытый космос. Воздуха резко не стало. Горло режет. Кажется, что голова сейчас лопнет. Темно. Тихо. Ничего.

Опять горло режет. Легкие жжет. Грудная клетка болит. Какой-то шум и звон. Это звук тишины в мире жизни. Виктория?

Она испуганно смотрела на Даниэля, ожидая, что в любую секунду он вновь перестанет сам дышать.

–Ты меня спасла? – удивленно спросил Даниэль, жадно глотая воздух, несмотря на то, какую боль ему причинял каждый вдох. Он боялся посмотреть ей в глаза. Но так как она молчала, он все-таки бросил быстрый взгляд на нее. И то, что он увидел, заставило его снова посмотреть на нее, но более внимательно. Ее знаменатель был уже больше числителя. Невероятно.

–Твой зна… – неудачная попытка сдавленно выдавить пару слов, но Виктория его поняла.

Она обеспокоенно огляделась в поисках зеркала, но единственной отражающей поверхностью оказался душевой смеситель в ванной комнате. От удивления она открыла рот. Не веря своим глазам, несколько раз провела рукой сквозь дробь и, не смыкая губ, начала улыбаться.

– Как тебе удалось? За спасение даже нескольких жизней столько не дают. Чем ты занималась всю ночь? – в эту секунду в его голове всплыла откровенная сцена с участием Виктории, которую ему довелось увидеть накануне.

– Ну, я познакомилась с парой очень интересных ребят, – безэмоционально произнесла Виктория, в то время как Дани старался сдержать нараставшую злость, чтобы не сказать ничего обидного в адрес своей спасительницы. – Один из них кстати держит модельное агентство. Он предложил мне сняться для новой коллекции одежды Пальмео. Может, слышал – он очень известный кутюрье, – повисла тишина.

– Я, в общем-то, всегда мечтала стать моделью…– как-то отстраненно произнесла Вики, будто разговаривала сама с собой вслух. – Я ходила на кастинги, занималась гимнастикой, постоянно сидела на диетах. Но моя бабушка была очень религиозна, и она сказала (впрочем, и не только она), что это плохой выбор профессии, потому что в шоу-бизнесе одна только грязь, зло и порок. А она хотела бы видеть меня на облаках. Пока она была жива, я не особо придавала значение ее словам. Все-таки, я считала, это моя жизнь, и мне решать, как ее тратить. Я думала, что могла бы быть моделью и оставаться «правильной девочкой». Но перед смертью это было фактически ее последнее пожелание ко мне – бросить идею стать моделью. И я отказалась в итоге от этой мечты, потому что… ну, потому что… мне кажется, у меня просто перестало получаться. Может, я была не готова или… не знаю, что еще.

– А может, потому что ты ее любила! Но если бы она знала, насколько тебе это дорого, что это твоя мечта и цель, она бы не стала настаивать. Ты должна попробовать еще раз.

– Но мне уже 27. По-моему, уже поздно начинать карьеру модели.

– Никогда не поздно, – возмущение придало ему сил, и он даже привстал с пола и подошел к ней, еле передвигая ноги, – даже если это последний день твоей жизни.

Все недостающие кусочки этого пазла встали точно на свои места, и Дани увидел все ранее невидимые нити судьбы, соединяющие все события и всех людей замысловатыми переплетениями, и вслух произнес ту мысль, к которой пришел.

– И тебе не кажется, что здесь слишком много совпадений?! По-моему, в какой-то момент ты просто замкнулась, перестала искать свою цель в жизни и просто начала терять время. Ты перестала действовать, перестала жить. А как только твой числитель стал, казалось бы, беспричинно толкать тебя в сторону ада, ты и вовсе сконцентрировала все усилия на выживании. Ты перестала существовать, перестала стремиться к той цели, ради которой ты явилась в этот мир. Ты выбрала неверный путь. Ты предала себя. И это самое страшное, что может произойти с человеком. Тебе надо просто жить, не думая о числителе. Тебе нужно вспомнить свои цели, свои мечты и жить ради них. Жизнь – это шоу. Ты должен оставаться интересным зрителю, чтобы тебя не выкинули из эфира.

Жизнь сама тебя постоянно подталкивает к твоей мечте, к твоему предназначению, используя свои рычаги, то есть Дробь. Эта система саморегулируется и самосовершенствуется, приспосабливаясь к изменяющейся реальности. В конце концов, мы далеко не всё знаем об устройстве этого мира: мы не знаем, в чем смысл самого бытия. Но этот непонятный план, этот замысел реализуется, очевидно, через действия отдельно взятых индивидов. И как же тогда еще можно понять, каков должен быть твой личный вклад, если, не просто прислушиваясь к велению сердца, души… Душа – это, наверное, наша единственная наша связь с Создателем и Вселенной, – снова воцарилась тишина. Виктория смотрела в пол, а Даниэль куда-то в пространство. И оба обдумывали эту мысль.

– Но что же тогда судьба хочет от меня? Что я делаю не так? – неожиданно произнес Данни.

– В смысле? О чем ты?

– Мой числитель тоже беспричинно прибавляет баллы.

– Я что-то не заметила такой тенденции. Сейчас он не меняется, – Даниэль погрузился в свои мысли и, кажется, даже не слушал Викторию, которая уже снова исчезла в ванной, чтобы еще раз убедиться в том, что ее числитель теперь тоже стоит на месте.

– Значит, модель…– прошептала она и громко добавила, – ты не мог бы отвезти меня домой? Я даже не знаю адреса этого места, чтобы вызвать такси, да и служащие этого заведения оказались не очень-то разговорчивы и любезны, когда я попыталась сама отсюда уехать.

– Без проблем.

Назад ехали молча. Вики задумчиво наблюдала, как золотые лучи восходящего солнца, едва появляясь из-за горизонта, окутывали алым светом верхушки деревьев. Она думала о будущем. Наконец-то она будет жить той жизнью, о которой всегда мечтала. Она с облегчением выдохнула – ее числитель больше не растет. Окрыленная невероятным счастьем ее душа была защищена от ненужных и пустых переживаний и уколов совести. Несмотря на это, мысль о том, как она добилась своего счастья, и о том, что ей для этого пришлось низложить все свои моральные принципы, предав все мировоззрения и жизненные позиции своей чистой невинной души, так или иначе, отдавалась ноющей болью в груди каждый раз, когда она случайно натыкалась на эту мысль в лабиринтах своих размышлений.

Даниэль тем временем тоже думал о своем будущем и о том, что он должен изменить в своей жизни, чтобы свернуть на верный путь. Подъезжая к дому Вики, он повернул зеркало заднего вида на себя так, чтобы видеть свою дробь. С того момента, как они выехали из клуба, числитель не изменился. Он молча смотрел на свою дробь, пока Вики прощалась с ним, выходила из машины и шла до подъезда. Она бросила на него еще один взгляд и исчезла за дверью. Плюс балл в числитель. Холодная дрожь пробежала по его телу от сердца к кончикам пальцев. Даниэль выскочил из машины и побежал за Вики. К счастью, лифт был все еще на первом этаже, значит, она пошла по лестнице.

– Вики! Вики! Постой! – он догнал ее между вторым и третьим этажом. Она остановилась, услышав его крики, и теперь растерянно смотрела, как он переводил дыхание, чтобы что-то сказать.

– Я умру… я умру, если ты не поужинаешь сегодня со мной.

Сохраняя серьезное выражение лица, она продолжала смотреть на него, размышляя над ответом.

–Тихий ужин в ресторане, – он умоляюще смотрел ей прямо в глаза. – Дай мне еще один шанс.

Вики больше не могла сдерживать улыбку.

–Хорошо. Просто ужин.

–Просто ужин, – подтвердил Дани, улыбаясь в ответ.