Фокус на миллион

– Да… – он немного смутился и пошёл во все тяжкие с признаниями. – Но, конечно, большую часть прибыли приносят здесь наркотики.

– Ясно.

Я сохранила максимально отрешённое лицо, чтобы не выдать своего презрения. Мне самой иногда кажется моё отрицательное отношение к наркотикам чрезмерно лицемерным, учитывая, сколько раз я к ним прибегала. И тут же перевела разговор в другое русло.

– Что это у тебя? Резинка? – я увидела модную в то время резинку для волос у него на руке. Не обратила бы внимания, если бы она не была цвета радуги, – мой знак. То есть как мой… Моё собственное завышенное самомнение, что судьба, жизнь, мироздание или назовите это, как хотите, даёт мне знаки в виде набора радужных цветов, когда я всё делаю правильно. Просто чтобы подтвердить, что я всё делаю, как задумано, двигаюсь в нужном направлении. Пока эти знаки меня не обманывали. Для меня Антон теперь выглядел меченным судьбой.

– Да, кто-то дал подержать и забыл, – у Антона были короткие волосы, которые не требовали резинки, и цвет был какой-то девчачий.

– Слушай, а дай мне, а то я потеряла свою в океане.

– Если не брезгуешь, держи, – Антон без возражений отдал мне резинку.

Чересчур нагретый телефон он прислонил к моему бедру, чтобы охладить, другой рукой продолжая сжимать мою ладонь. Надо признать, что моё тело, как всегда, было значительно прохладнее воздуха, поэтому в этом был и чисто практический смысл. Он отложил телефон на стол.

– Надо дать ему немного остыть.

Он слегка помассировал мне плечи освободившимися руками.

– О, здорово, а можешь сделать мне массаж? – опасный шаг, который предполагал моё горизонтальное положение на кровати, но я не пожалела.

– Могу. Я в Таиланде обучение проходил.

По его движениям чувствовалось наличие хорошего опыта. По сравнению с местным массажем, на который мы ходили с Андреем, это был просто божественный массаж. Жаль, продлился он недолго, потому что мне пришлось прервать попытки Антона перейти к интимным частям моего тела. Он лёг сверху, чтобы я не сопротивлялась, и принялся целовать. Я, определённо, хотела его, но только морально, не физически. Физически я ещё не отошла от нашего с Андреем недельного марафона. Моему телу нужен был перерыв.

– Антон, ничего не будет, я не буду с тобой спать, – я решила предупредить его, пока он ещё мог контролировать свои желания. Или уже не мог.

– А кто сказал, что что-то будет. Мы просто развлекаемся. Я вот даже не возбудился ещё, чувствуешь, – и он сильнее прижался ко мне бёдрами.

– Отлично, вот и не надо возбуждаться.

– Но почему?

– Потому что секса всё равно не будет, – иногда достучаться до человека можно только прямым текстом.

– Но я ведь завтра утром уезжаю…

– И что теперь? Я должна с тобой переспать поэтому? – я не удержалась от смешка.

– Нет, конечно, но мы же не скоро ещё сможем увидеться…

– Я, может быть, ещё заеду в Хиккадуву.

– Но надо заложить хорошую базу, чтобы всё это время думать друг о друге и мечтать.

Он попытался начать ласкать меня, но я стала вырываться. Я со всех сил старалась выкрутиться из его хватки. Со стороны это было, наверное, похоже на попытку изнасилования без применения насилия.

– Прекрати немедленно, Антон! – я строго повторила с нотами злости и раздражения в голосе, но впервые столкнулась с тем, что парень просто не реагировал на мои возражения.

– Но ты же хочешь! Никто не узнает, – воскликнул он. Умереть от смеха можно, что за избитые и бестолковые фразы. Может, он и был прав по поводу моих желаний, но ему не стоило об этом знать.

– Не хочу, правда! Я сейчас ребятам позвоню и позову их на помощь, если ты сейчас же не прекратишь!

Хоть это сработало. Мы сели на кровати мокрые насквозь от жары и борьбы.

– Тебе стоит уже идти. Мне ещё много всего надо сделать, а завтра придётся рано вставать, – предложила я, но Антон не торопился. Посидел немного, прежде чем встать и одеть обратно футболку.

– Да, наверное.

Он прилип ещё минут на пять к моим губам, прижав меня к двери, и, наконец, ушёл.

Я подождала несколько минут, чтобы Антон успел подальше отойти от моего дома, и вернулась к Маше и Никите, мы планировали перекусить роти на ужин и посмотреть закат. Пока ребята ещё дожевывали свои лепёшки, я поспешила на пляж. Так торопилась, потому что не хотела пропустить последний закат в Хиккадуве, – на рассвете мы планировали переехать в Велигаму. Но не прошло и пяти минут моего одинокого созерцания океана, как ко мне подошёл загорелый мускулистый парень с белоснежной улыбкой в тридцать два зуба.

– Привет! Как дела? – его русский был с таким сильным акцентом, что я, не задумываясь, ответила ему на английском, не распознав в его речи родные звуки.

Это оказался израильтянин, сёрфер, приехавший на Шри-Ланку на три месяца.

– А ты тут одна?

– В общем, да. С друзьями…

И именно в тот момент ко мне подошёл Никита с явным намерением разыграть весёлую сцену, что он мой парень.

– Привет, что делаешь?

Я в панике стала искать глазами Машу, потому что никак не хотела показаться лгуньей в глазах нового знакомого. Маша быстро распознала возникшую заминку как недоброжелательный фактор и подбежала к Никите.

– А вот собственно и мои друзья, – я с облегчением улыбнулась.

– А ты сама надолго приехала?

– На месяц, но из Хиккадувы мы уезжаем завтра утром в Велигаму.

– Как жаль! Я, может, только из-за тебя и приехал на Шри-Ланку! – он снова показал мне все свои белоснежные ровные зубы, но встретив в ответ лишь лёгкий оттенок циничной ухмылки, быстро ретировался. – Шучу, конечно…

Мы уставились в закат. Горизонт и океан запылали красным пламенем. Все достали свои телефоны и планшеты и принялись фотографировать это чудесное природное явление, которое не перестаёт удивлять своим разнообразием цветов и не надоедает. Сделав несколько кадров, все четверо вернулись на песок смотреть, как в потемневший океан падает жёлто-оранжевый шар.

– Не хочешь развлечься сегодня вдвоём? – Юва, так звали моего нового знакомого, склонился над моим ухом, пока Маша с Никитой что-то обсуждали между собой.

– О, нет, спасибо, – второй раз подряд устраивать бои я не собиралась. К чему эта пустая трата времени, просто общаться и дружить парни на курортах не умеют. – Мне завтра в пять утра вставать, а сейчас надо собирать вещи.

– Но мы же больше не увидимся! – я изобразила жалостливое выражение на лице: «где-то я это уже слышала сегодня…» – Хотя, возможно, я доеду до Велигамы.

– Отлично, вот там и увидимся, если что! – доброжелательная улыбка и уверенное намерение сбежать, пока не посыпались дальнейшие предложения времяпрепровождения, которые могли бы пробудить мой неутомимый дух авантюризма. – Ладно, нам пора. Пока!

Ни свет ни заря, в полной темноте, мы выехали на такси в Велигаму. Велигама мне показалась больше Хиккадувы. Мы проехали Мидигаму, которая находилась рядом с Велигамой. Там не было ничего, кроме сёрферских магазинов, уютных гестхаусов для сёрферов и пальм. В самой Велигаме можно было выделить центр города, где на главной площади располагались рынки, автобусная станция, почтамт, множество магазинов, киосков и кафе. Ближе к побережью было также тихо и безмятежно, как в Мидигаме. В этой части Велигамы и поселился мой старый друг, Алексей, которого я мучала вопросом про то, чем бы он занялся, если бы ему осталось жить один день. Лёша, объездив всю Велигаму в поисках наиболее выгодного предложения, остановился в доме одной скромной семьи на второй линии от побережья.

Жилище было огорожено высоким забором. Сначала шёл дом хозяев, и, только обойдя их комнаты и поднявшись на второй этаж пристройки, можно было попасть в дом для гостей. Эта часть здания никак не была отделана, только внутренние стены покрашены краской, деревянные хлипкие двери и такие же окна. Крыша не прилегала к стенам. Вдоль второго этажа также, как и в нашем гестхаусе в Хиккадуве, шла металлическая балюстрада. В одной части пристройки жили дети хозяйки. Вторую занимал Лёша. Между этими двумя частями был короткий коридор, заканчивающийся душем с туалетом. Лёшина часть закрывалась на ключ и состояла из спальни и кухни.