Фея и лорд кошмаров

Фалько, казалось, был не прочь устроить драку и проверить, кто тут кого угомонит. Однако, помедлив, он кивнул и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.

– А как же твой родной отец? – Себастьян не сразу понял, что обращаются к нему, но глядел разгневанный лорд как раз таки на него. – Неужели ни разу не объявился и ничем не помог? Я уверен, что он был магом, а маги так не поступают.

Себастьян послушно кивнул.

– Объявлялся. Когда я был маленьким. Приходил к нам в дом, распивал чаи с Родериком и мамой. Особо приятного впечатления не производил – высокомерен побольше вашего. Но меня и маму, кажется, немного любил. Спрашивал, хорошо ли нам живется в Сером Доле. Рядом с ним было, – он замялся, пытаясь подобрать правильное слово, – спокойно. Жутковато, но спокойно. Мне было семь или около того, когда я видел его в последний раз. Небось завел семью получше.

– Интересно получается, – хмыкнул Фалько, что-то напряженно обдумывая. – Как его звали?

Он не успел ответить: тяжелая дверь снова приоткрылась. На пороге стоял… видимо, очередной лорд, моложавый и расфранченный, как на бал к императору. Этого типа отличали кретинская бородка и на редкость кислое выражение лица.

– Эдрианом его звали, – выдал лордик, в упор глядя на Себастьяна и недовольно кривясь. – Мои поздравления, Уилл. Не твое добро. Как я и думал, это пропавший байстрюк Лейернхарта нашелся.

Глава 3

Себастьян прищурился – незнакомец не понравился ему с первого взгляда. В голове бородатого пижона тоже имелась «стена», но не как у лорда Фалько; хрупкая и какая-то неправильная.

«Ментальный артефакт», – определил он, припомнив «уроки» отчима (и чудом не передернул плечами при воспоминании о нём). Тот регулярно тратил едва ли не все имеющееся в доме золото на разноцветные побрякушки, которые потом заставлял ломать. После таких занятий голова болела не меньше трех дней.

Стоило приспустить магию снова, как в голове раздался неприятный хруст. Так трещал под ногами истончившийся по весне лед на озере Недволл. Надменность мигом слетела с холеного лица, а сам визитер сделал шаг назад.

– Поаккуратнее, мальчик.

– Ваш артефакт – дерьмо собачье, – пожал плечами Себастьян. – И мне плевать, кем был мой отец. У меня не складывается с родственниками.

– Понимаю, мой дорогой Себастьян. У меня с наглыми сопляками тоже не ладится, – проворчал пижон. – Вашу ж Элриссу мать, что за детки пошли? Мало мне было Блэр с её женишком-недодемоном… ну и прочих длинноносых синтарийских ублюдков, – он перевел свои белесые гляделки на целительницу, явственно давая понять, кого имел в виду. От Мэйр на короткий миг полыхнуло злостью, и Себастьян с трудом удержал на цепи силу… Вот только ринулась она не на источник агрессии, как всегда, а на расфуфыренного лорда.

Это было странно. Непривычно. И вместе с тем как-то даже… правильно?..

«Правильно, – заявил монстр. – Целительница симпатичная, а у этого глазенки мерзкие и борода дурацкая».

Себастьян коротко хмыкнул. Мэйр тут же бросила на него быстрый взгляд, заставив смутиться, и заговорила, обращаясь уже к вошедшему:

– Ваше грёбаное лордство, вы не соблаговолите в другой раз порассуждать о красоте моего носа и законности рождения? – с её стороны всё сильнее тянуло раздражением. – Уверена, Себастьян по горло сыт вашим сиятельным обществом, лорд Дорих, и сейчас вы дадите ему вымыться, поесть и поспать.

Дорих насмешливо вздернул брови.

– Это приказ?

– Это руководство к действию, – невозмутимо откликнулась Мэйр. Однако нелюдские глаза снова недобро сверкнули. – Если вы не хотите поглядеть, во что превращаются синтарийские ублюдки, когда их пациентам доставляют неудобства.

Дорих вскинулся и явно хотел сказать очередную гадость, однако Фалько ему не дал.

– Тихо, Арлен, – начал он миролюбивым тоном. – Мэйр права. Пацан от нас никуда не денется. А про его папашу мы ещё поговорим. В более… конфиденциальной обстановке.

И глянул на Себастьяна так, что тут же захотелось согласно закивать, мол, говорите о чем хотите, мне неинтересно. Вранье, конечно, но сбрить щетину, от которой нещадно чесались щеки и подбородок, смыть с себя многодневную грязь и поесть хотелось больше, чем слушать душещипательные сказочки о разлученных родственниках.

«Нормальный человек бы поинтересовался».

«Я не нормальный. Тебе ли не знать?»

«И то правда».

К удивлению Себастьяна, спорить этот Дорих не стал. Фыркнул что-то уничижительное, развернулся на каблуках и вскоре исчез в одном из коридоров. С его уходом стало не в пример легче – сила тут же успокоилась, понимая, что ни ему, ни Мэйр (знать бы еще, с чего ему вздумалось защищать целительницу) больше ничего не угрожает. Вряд ли той вообще что-либо угрожало: на безобидного котенка Мэйр не похожа. Скорее на хищную кошку – с когтями, клыками и прочими врожденными талантами к убийству.

– Милые у вас тут люди, – протянул Себастьян. – И да, где вообще «тут»?

Своевременный вопрос, ничего не скажешь. Уж как для того, кому в людных местах и поселениях вообще лучше не появляться. С другой стороны, не он же сюда пришел, а значит, возможные жертвы на совести этих… лордов.

«А милашка на тебя хорошо влияет», – довольно ухмыльнулся монстр. Будто приятную новость услышал, не иначе.

«Заткнись».

«Вот ты уже не плачешься по каждому человечку…»

«Заткнись нахрен».

– Добро пожаловать в Иленгард! – голос Мэйр, резкий и ядовитый, отвлек от разговора с самим собой. – Хоть и столица, а всё равно дыра. Только ублюдки все сплошь высокомерные лорды.

– Захочешь избавиться от сотни-другой – обращайся, – хмыкнул Себастьян, прежде чем подняться с койки. – Опять наденете наручники?

– Изумительное нахальство, – картинно умилился Фалько, прежде чем вернуться к деловому тону. – И без наручников обойдемся, всё равно с подменыша толку больше. Мэйр, ты же здесь работала, должна ориентироваться? Я разберусь с одеждой и едой, а ты отмоешь парня.

– Самолично? – подчеркнуто сухо уточнила Мэйр.

– Ну-у, тут вы сами разберетесь, не маленькие уже.

Скроив похабную физиономию и не менее похабно подмигнув, лорд удалился.

Себастьян, дождавшись, пока Фалько скроется за поворотом, повернулся к Мэйр.

– Я не собираюсь сбегать.

– Можешь попробовать, – великодушно разрешили ему. – Идём.

Стоило переступить порог, как в голове сплошным потоком зазвучали сотни чужих мыслей. Разбуженная шумом сила дернулась было вперед, отчего Себастьян непроизвольно сделал шаг назад, в спасительную тишину камеры. Справляться с хаосом в собственных мозгах он худо-бедно научился, да и перед Мэйр вновь превращаться в потерявшего контроль берсерка не хотелось. Как и навредить ей – целительница стала первой, кто не думает о нём как о свихнутом монстре. Глупо с её стороны. Но приятно, не отнять.

– Сейчас. Привыкну только.

Едва лишь чужая рука легла на плечо, как назойливый шум в голове… нет, не отступил, но сделался не таким навязчивым и раздражающим. Мэйр мягко потянула его вперед, побуждая идти дальше, и Себастьян пошел. По пути он отстраненно размышлял, что такое с ним проделала – снова – эта девчонка и как за считанные минуты умудрилась усмирить чудовище, которое сам Себастьян и за восемь лет не смог посадить на цепь. Да так и не удалось выдумать внятного объяснения, кроме как «это магия».

«А еще она мне нравится».

Себастьян закатил глаза.

Душевые оказались здесь же, за одной из давно некрашеных дверей – судя по всему, этот этаж нечасто принимал гостей, и за его состоянием не очень следили. Впрочем, не Себастьяну придираться к облезшей краске или сколотой местами плитке: совсем недавно ванной ему служила речушка в лесу, по берегам которой росли камыши и квакали лягушки. В озере Недволл вода была чище, но летом его обычно облюбовывали всякие влюбленные парочки, которым нипочем ни дурная слава «озера самоубийц», ни легенды о «сотнях неупокоенных душ». Сладкую романтическую чушатину о любви и звездах (а на деле – о том, кто кого и в какой позе поимеет) слушать не слишком хотелось. А думали глупые мальчики и девочки очень громко.

Себастьян стащил через голову то, что когда-то называлось рубашкой. Поморщился – мало того, что она вся в каких-то подпалинах, да и в целом напоминала лохмотья, так и воняло от нее просто невыносимо. Как рядом с ним сидел тот расфуфыренный лорд и не кривился? А Мэйр?