Цвет греха. Белый

– Нашла я, но привезла не совсем я, – оборачиваюсь к Айзеку.

Тот презрительно усмехается. Благо не отпускает ни одного комментария о том, что я его фактически вынудила это сделать. Смотрит на приёмных родителей.

– А где были вы?

Нас с ним и так извещали, что рано утром они уехали в Катанию, так что вопрос и его природа мне не совсем понятны. По крайней мере, поначалу.

– А мы выбирали подарок для твоей жены. Как и хотела Анна, – разворачивается в нашу сторону старший из Янг.

Получается, девушка их нарочно выпроводила?

Чтоб принять те таблетки…

– Антонио, – укоряет его Фара.

Вероятно, чтоб сбавил и смягчил тон, по крайней мере, на время. Уж больно сурово и мрачно выглядел.

Или нет?

– Вообще-то это должен был быть сюрприз, – закатывает глаза и Анна вслед за окликом Фары.

– Как по мне, на сегодня сюрпризов вполне достаточно, – кривится Айзек.

Не могу сказать, что я разделяю его мнение, чтобы быть настолько же категоричной. Но это только в первую минуту. До того, как беседу прерывает появление врача.

– Все анализы в пределах допустимой нормы, разве что уровень гемоглобина немного понижен, но это легко исправить, – доброжелательно улыбается мужчина средних лет в белом халате, сверяясь с данными в бумагах, которые притаскивает с собой. – Но я бы всё равно рекомендовал понаблюдать вас здесь хотя бы одну ночь, всё-таки первый триместр сам по себе требует особого внимания к здоровью будущей матери и развитию плода, не хотелось бы ничего упускать. Как вы себя чувствуете?

Анна улыбается ему точно так же, как и мне, словно вымучивает из себя подобие радости.

– Вполне хорошо, спасибо, – прикрывает глаза.

Ни на одного из нас больше не смотрит. Даже на того, к кому обращается. И если Фара и Антонио терпеливо ждут, когда она справится с собственной слабостью, чтобы продолжить разговор, то Айзек…

– Первый триместр? – переспрашивает, как мысли мои читает. – Какой ещё нахрен первый триместр?

Мужчина в белом халате заметно тушуется под тяжёлым пристальным взглядом задавшего вопрос. Я же обращаю внимание на то, что похоже данная новость остаётся таковой только для нас двоих. Антонио и Фара явно давно в курсе, иначе бы не отличились очередным молчанием. Вряд ли их выдержка настолько превосходна. Даже в лице ничуть не меняются.

– Пожалуй, я оставлю вас наедине, зайду снова немного позже, – так и не отвечает доктор.

Спешит банально свалить. В воздухе моментально становится так много напряжения, что и я спешу последовать его примеру.

– Я тоже пока побуду в коридоре, всё-таки меня это не касается, – мямлю в качестве своего оправдания.

– Нет, Нина. Останься. Эта тема касается всех нас.

В памяти мелькает образ детской, наличие которой я недавно обнаружила, но сопутствующие ассоциации я напрочь отметаю, развернувшись на голос Фары.

– Всё-таки мы теперь семья, – поясняет она мягко.

За уточнение я ей благодарна. Но не Айзек.

– И не смотри на меня так, мы с Антонио тоже только полчаса назад узнали, всё ещё не усвоили, – добавляет она для него.

Вряд ли он становится таким же мрачным как Антонио именно по этой причине, но оставляю свои умозаключения при себе. К тому же, моя помощь ему вовсе не требуется.

– Да похер мне, когда вы узнали. Ровно, как и глубоко похер на сам факт этого залёта, – произносит мой супруг. – Но было бы неплохо, – сосредотачивается на Анне, – если бы ты наконец повзрослела и перестала травить жизнь совсем уж беззащитного перед тобой, – опирается сомкнутыми в кулаки ладонями о спинку больничной кровати и слегка прищуривается, с презрением разглядывая девушку. – Ну, если конечно вообще собираешься её сохранить. Хотя уверен, сделаешь лишь одолжение этому ребёнку, когда решишь иначе.