она ему: «Рехнулся старый,
давай телегу продадим,
слетаем в Карловые Вары!»
Он ей: «В избушке приберись»;
она ему: «Сам приберёшься,
и внешним обликом займись,
когда из булочной вернёшься».
И стал старик несчастней всех,
тоска грызёт, ему не спится, -
с утра опять горячий цех, -
уж так прожорлива девица:
то ей шарлотку, то жульен,
а от гороха нос воротит
и объясняет это тем:
горох полнит и воздух портит.
И к телу бедного, – ни-ни! -
как ни просил, не подпускала:
то вдруг критические дни,
то вся от шопинга устала.
Терпел-терпел и осерчал,
взашей девицу эту выгнал,
так по старухе заскучал,
что просто весь в осадок выпал.
III
Едва доплёлся до пруда:
«Явись, Плотвица Золотая! -
и вскоре вспенилась вода,
дед грянул оземь: – Умоляю,
верни мою голубку мне:
Я весь извёлся, пропадаю,
в душе страдания одне.
как дальше жить уж и не знаю.
Покой навовсе потерял…
Ошибся я, в ребро мне дышло[7 - Дышло – оглобля между двумя лошадьми, прикрепляемая к передней оси повозки или парной запряжке.]!» -
«Да нет, милок, ты опоздал:
твоя старуха замуж вышла.
Ей с новым мужем благодать!
Когда за ней сюда вернёшься,
поклон просила передать
и, что, обратно не дождёшься».
Старик завыл: «О, горе мне:
житья без Любушки не будет!
Возьми к себе, укрой на дне, -
пусть грудь моя дышать забудет!
пускай вода глаза зальёт!
пусть перестанет сердце биться!
пусть тело илом занесёт!..» -
к обрыву кинулся топиться.
Старуха сзади подошла:
«Плотвица просто пошутила,