Последний из Первых Миров – На Границе Эпох

Она быстро повернулась в мою сторону, но выглядела теперь лишь напугано и немного удивленно. Поняв, что это, всего лишь, я, она облегченно выдохнула, и повернулась обратно.

– Это ты, Соккон… – проговорила она.

– Ты ожидала кого?то другого? – уже спокойно сел рядом я.

– Нет. Я знала, что Френтос и Таргот не пойдут за мной… – еще грустнее опустила она голову.

– Ты думала, что мы тебя оставим?

– Я не знаю. Френтос меня избегает, а Таргот вечно чем?то серьезно занят. Да, Таргот всегда был таким. А вот Френтос, кажется, пока мы не попали в лес, был совсем другим.

– И ты, конечно, винишь в этом себя?

– Конечно, я виню в этом себя. Вечно все этим и заканчивается. Вечно я даже не понимаю, почему это происходит именно со мной. Люди часто избегают меня, как Френтос, ничего не говоря. Просто уходят. Поэтому я и подружилась с Тарготом. Потому, что он не ведет себя так, и не вызывает во мне ощущения, будто я перед ним вдруг в чем?то провинилась.

– Может, дело в твоем окто?

– Конечно. Простые люди избегают меня просто потому, что я октолим, а такие, как Френтос, избегают меня просто потому, что я дура.

– Вряд ли бы дура согласилась идти в Ренбирскую Академию. – улыбнулся я.

Кайла молчала. А ведь я, кажется, уже предпринял попытку ее чуть успокоить такой глупой шуткой…Но Кайла тогда и глазом не моргнула.

– Ты не такой, как остальные. Не знаю, почему. Будто мы с тобой…

– Единственные, кто может друг друга понять. – почти повторил ее же слова я. Кажется, она вообще часто повторяется.

Кайла повернулась ко мне.

– А твое окто…Какое оно? – вдруг спросила она, как раз чуть накренившись всем телом ко мне.

– Конечно, у меня есть и другое окто, но тебе, наверное, будет интересно Белое Пламя. С его помощью я могу, вроде как, исцелять себя и окружающих. Конечно, после его использования я часто чувствую, будто сам от себя кусок оторвал, но, как ты и говорила раньше, мне оно кажется самым лучшим из всех возможных, и я не жалею, что его использую. Все?таки, жертва оправдана, если она спасает жизнь. – спокойно проговорил я.

– Можешь показать мне его? – вдруг вынудив меня немного покраснеть, спросила Кайла. Тем более, что я снова мысленно ушел куда?то не туда, будто вопрос касался не совсем моего окто.

Я протянул руку, и открыл через нее путь для небольшого сгустка Белого Пламени. Использование этого Пламени не было похожим на материализацию внутренней силы, и ощущения вызывало совсем не те. Тем не менее, пока это Пламя выгорало, я каждый раз чувствовал, как что?то новое будто заполняет мою душу. Какая?то другая, чужая душа. Как я и говорил раньше.

Кайла смотрела внимательно, и на секунду мне даже показалось, что она начала приближаться к моей руке. Но на самом деле, похоже, она и вовсе будто вошла в транс. Я решил прекратить использование Пламени поскольку мне не особо нравилось чувство, которое оно вызывало. Кайла чуть отодвинулась, и сразу повернулась обратно к реке.

– Да, ты был прав. Это Пламя…И вправду прекрасно. – даже немного смущаясь, улыбнулась она.

– Не находишь странным, что Кацера горела Красным Пламенем, Френтос владеет Синим Пламенем, я Белым, а ты Зеленым? При этом для нас всех это пламя – будто не основное окто.

– У меня нет никакого другого окто.

– Френтос говорит, что в твоем присутствии даже слова сказать не может, и подсознательно хочет уйти. Может быть, второе окто у тебя пассивное? Наверняка ведь и такое бывает.

– Если окто само становится таким, каким мы хотим, я бы от такого жуткого и глупого окто отказалась бы. – «встала в позу», пусть и сидя на месте, Кайла.

– Ну с ним все?равно нужно что?то делать. Он уже напился.

– Ну это было ожидаемо.

– Тогда в доме ты как?то резко вышла за ним. Что вы делали?

– Я попросила его остановиться, а он только прибавил темпу. Он меня не слушал. Перелез через какой?то там забор, и там решил выпить с каким?то толстяком. И там игнорировал меня по полной. Я даже начала извиняться, спросила, что я ему сделала, что он на меня так обиделся. Мне стало как?то не по себе. Но он все равно не реагировал, и продолжал рассказывать тому толстяку о каком?то там "Веселом соке с градусом".

– Этот толстяк пошел кормить гусей своим задом после того, как Таргот устроил ему допрос. Хоть и не касательно Френтоса, наверное.

– Френтос его перепил?

– Я сам не представляю, что с ним целый час творилось. А еще я кое?как вспомнил, что этот Лес живет по Времени Ардов.

– Конечно. Вот тут все себя так плохо и чувствуют.

– Было бы дело только в этом… – вздохнул я.

Кайла немного помолчала, слепив очередной ком мокрого песка, но вдруг передумала бросать его в воду, положила его, и, еще мрачнее, заговорила.

– Меня угнетают такие деревушки… – грустно опустив голову, проговорила она.

– Мне казалось, что ты сама в подобной деревушке и выросла.

– Дело не в этом. Там, где я выросла, было много простых девчонок и мальчишек, у всех были свои заботы, свои планы, свои семьи…Отец появлялся дома редко, и только мама целыми днями делала работу по дому. Я помогала ей, чем могла, но и гулять, когда ребята звали, выходила мигом. Мы часто собирались всей нашей молодой общиной, под вечер, и до самой ночи сплетничали.

– У тебя было веселое детство.

– Было бы оно так… – вдруг как?то всхлипнула она.

– Что?то случилось и до Думы?

– Да. Скажи…Как думаешь, я красивая?

Неловкая пауза. Не сказал бы, что, судя по лицу Кайлы, мой ответ ее сильно волновал, но я даже сам немного засмущался, когда она об этом спросила. Проще было сказать, как есть – может быть, так потом даже для меня будет лучше.

– Красивая. – однозначно улыбнулся я.

Как и ожидалось, Кайла почти никак не отреагировала. Она думала о своем.

– Многие мальчишки за мной ухлестывали. Я слышала, как они об этом говорили. Хорошо, что я никому из них, после этого, не доверяла. У них на уме была лишь моя красота. Будто я просто какая?то вещь, без мыслей и чувств. Они почти все так и думали. Все, кроме одного…

– Вижу, тебе тяжело об этом рассказывать. Не мучай себя. – ласково погладил ее по плечу я. История ее наверняка не кончится хорошо, и мне не хотелось вынуждать ее попусту вспоминать подобное.

– Просто…Раз я уже начала…

Я лишь молча поводил рукой по ее плечу, как бы говоря, что не останавливаю ее.

– Этот мальчик, Тихон, был очень умным, и вся деревня его любила за его ум. Он был довольно нелюдим, и я очень удивилась, когда он, на одних посиделках, при всех подошел ко мне, и попросил меня поговорить с ним с глазу на глаз. Тогда он немного растерялся, но он тоже мне нравился, и…