Ничей

– Я одна живу, снимаю здесь квартиру, – ответила Яна.

Дома у певучей Яны было довольно уютно. В ее единственной комнате, кроме телевизора, стоял мягкий уголок с огромным плюшевым котом, платяной шкаф и миниатюрный столик. На стенах там и сям висели какие-то безделушки со шнурками и множество цветных фотографий. На всех фото была изображена сама модница в разнообразных нарядах и интерьерах.

– Вы просто модель, Яна, – заметил я. – Вам самой на обложку пора.

– Не берут, обижают меня, – кокетливо сообщила она.

Представительница «Модного журнала» успела разоблачиться (в смысле верхней одежды) и осталась в очень коротком ярко-красном платье, которое подчеркивало все достоинства фигуры. Я подумал, что сегодня, наверное, она в черном или белом белье. В кафе на мою новую знакомую точно пялились бы все мужчины.

Я повесил пиджак на дверную ручку и сел. В телевизоре шла популярная молодежная программа «Сарай». Запертые в большом сарае на амбарный замок, молодые люди и девушки пытались выстроить гармоничные взаимоотношения. Сейчас показывали сцену на сеновале. Две участницы бурно выясняли, кому завтра мыть посуду.

– Это наш канал? – спросила Яна.

– Да. Ток-шоу после новостей начнется.

– Странное какое-то соседство: «Сарай» и шоу со спикером.

– «Сторонка» круглые сутки вещать не может, творческих силенок мало. Приходится врезаться в эфир московского канала.

– Нельзя было другой московский канал выбрать?

– Другие каналы были разобраны другими компаниями, а уважаемой Анфисе Дикторовне очень хотелось быть телевизионной начальницей. У нее даже отчество такое – от папы, энтузиаста первых пятилеток.

– Она из-за него такая влиятельная? – удивилась модница.

– Если вы про отчество или папу, то нет. О доценте Барабулько слышали? О Зиновии Моисеевиче? По глазам вижу, что нет. Был такой деятель, ученый реформатор при губернаторе. Осваивал бюджетные средства. Это он за Анфису похлопотал, за подругу свою сердечную, – пояснил я.

– Он и телекомпанию создал?

– Не совсем так. Один хваткий вице-губернатор подсуетился, теперь уже бывший. Компаньон уважаемого доцента. Заодно весьма кстати пролоббировал интересы олигарха Камышанского. Анфису туда поставили за имуществом и кассой приглядывать, ну и на презентациях красоваться. Хотя какая там красота – в ее-то годы, при ее комплекции.

– Вы на презентации не ходите?

– Хожу иногда. Если дома готовить неохота.

– Вам жена совсем не готовит? – несколько нарушив границы этикета, спросила Яна.

– Не готовит. Нет у меня жены, тоже перешла в число бывших.

– Ой, может, вас угостить чем-нибудь? – спохватилась хозяйка. – Вы же с работы, ничего не ели.

– Лучше рюмку коньяка налейте, – пошутил я.

– Коньяка у меня нет, – растерялась она. – Есть водка «Парламент», мне ее на выставке подарили.

– Достижений народного хозяйства?

– Агропромышленного комплекса.

– «Парламент»? Это судьба, – засмеялся я. – Несите, так уж и быть.

Пока Яна ходила на кухню, я набрал номер «Бонда». Мне сообщили, что абонент не отвечает или временно недоступен.

Водка сильно обожгла горло, в голове зашумело. Заедали бутербродами с сыром. Умяв три подряд, я откинулся на подушки и ощутил страшную слабость. Телевизор, где продолжали ожесточенно спорить узницы «Сарая», как будто подернулся дымкой.

– Вам нравится ваша работа? – неожиданно спросила Яна.

Я рассмеялся.

– Меня сегодня уже спрашивали об этом.

– Кто?

– Студенты-практиканты. Интересные ребята, горячие.

– Что вы ответили?

– Ответил утвердительно. А вот теперь думаю, что был не до конца откровенен.

– Вы их обманули?

– Не совсем так, – я взял рюмку и плеснул еще водки. – Просто в той обстановке всей правды сказать не мог. О моих словах и так мигом доложили руководству.

Яна смотрела на меня сочувственно. Или мне так казалось? «Куда меня вообще несет?», – подумал я, а вслух произнес:

– Давайте еще по капле, – и, не дожидаясь ответа, налил ей.

Она не протестовала.

– За информационную безопасность? – предложил я.

Мы выпили снова.

– Мне кажется, у вас там все боятся всех, – очень серьезно сказала Яна.

– А больше всех-всех-всех знаете, кто боится? – я понизил голос до таинственного шепота.

– Кто? – она тоже перешла на шепот.

– Больше всех-всех боится спикер Виталий Иванович Хрюшников. Он больше других потеряет, если что. Забавно, правда? Должность такая солидная, вроде бы второе лицо в губернии – и боится. Меня так не пасут, как его.

– Зачем вас… пасут?

– Как зачем? Наивная вы девушка. Чтобы выслужиться, рвение показать, усердие. Нужность свою подтвердить перед начальством и особую ценность. Этим и заняты в первую очередь. На том стоят!

– А его зачем пасут?

– Примерно за тем же.