Методология социального познания. Монография

Методология социального познания. Монография
Алексей Борисович Курлов

Рассматриваются методологические основания процесса социального познания. Раскрываются особенности методов осуществления научных изысканий и представляются алгоритмы решения когнитивных проблем в теоретической и прикладной сферах социального исследования. Книга адресована ученым и специалистам, занимающимся социальной аналитикой; аспирантам и магистрам, осваивающим философские и социологические дисциплины, а также всем интересующимся принципами получения объективных знаний о современной социальной действительности.

А. Б. Курлов

Методология социального познания

Монография

[битая ссылка] ebooks@prospekt.org

Введение

Уважаемый читатель!

Эта работа является восьмой книгой1 серии «Практическая философия», в которой рассматривается широкий спектр проблем, связанных с познанием современной социальной действительности. Здесь мы кульминируем смысл посыла Аристотеля: «…в отличие от незнания, знание всеобще и необходимо»2, акцентируя внимание на методах объективного понимания сути социальности и удостоверения полученных представлений средствами ratio и empirical.

Общая логика и содержательная композиция этой монографии такова.

Вначале рассматриваются различные порядки когнитивной атрибуции современного общества, фокусируя внимание на главном ресурсе его развития – информационно-знаниевом.

Затем раскрываются основные топосы научного инструментария социального познания и подвергается детализации его объект – современное динамично развивающееся общество, находящееся в перманентном состоянии де-, ре- и трансформационных изменений своих структур, поддерживающих (или разрушающих) различные формы и порядки социальности современного человека. Здесь обосновываются и тенденции динамики пространства социальных взаимодействий, в котором позиционирует себя современный актор.

В процессе изложения материала мы пытались аргументировано обозначить актуальные ноэмы, благодаря которым возможна кристаллизация новых объективных знаний об общих и партикулярных закономерностях социального бытия. Полагаем, что эти положения, являются необходимыми для разработки адекватной современным реалиям идеологии социального познания и последующего создания технологических средств управления различными проблемами во многих сферах преобразующей деятельности человека. Кроме того, в результате осуществленного в этой книге анализа оснований современной эпистемологии и эвристики появляется возможность не только обоснования алгоритма социальных исследований, но и выявления различных форм имитационной, в том числе и псевдонаучной, деятельности, которые привносят существенный дисбаланс в развитие общественных процессов, разрушая основы социальности современного человека.

Материал последующих глав адаптирован под решение более конкретных проблем. Здесь происходит детализация объекта социального познания, раскрывается специфика различных его (объекта) уровней, а также обозначаются основные контуры проблемного поля и основные предметные ориентиры современной социальной аналитики. Мы рассматриваем их через призму научно-практического потенциала социального знания, который, по нашему убеждению, вполне достаточен для осуществления модернизационного прорыва и восстановления утраченного status quo в глобальном позиционировании российской социальности.

Все представленные здесь методологические положения прошли многократную апробацию и подтвердили свою теоретическую обоснованность. На их основе был разработан широкий спектр теоретико-методологических и прогнозных моделей развития различных социальных объектов. Были созданы многочисленные алгоритмы конструирования общественных процессов, а также технологии социально-коммуникационного менеджмента, применяемые на различных уровнях организации социума.

Надеюсь, что заинтересованный читатель, погрузившись в материал этой книги, не только почерпнет здесь определенный объем актуальной информации, но и проникнется пафосом поставленных здесь проблем. Очевидно, что от формы их решения, характера дальнейших социальных преобразований напрямую зависит будущее каждого нас – будущее, которое откроет перед нами новые горизонты цивилизованного развития; или будущее без социального времени, наполненное экзистенциальным страхом. Безусловно, далеко не все, что происходит в нашей действительности, зависит от ученых и их разработок, но результаты их деятельности могут и должны стать серьезными аргументами и руководством к действию – эффективным средством решения многих острейших социальных проблем.

Глава 1

Информационно-знаниевая атрибуция современного общества

§ 1. Информационная технологизация как условие развития современного социального пространства

Прежде чем обратиться к рассмотрению процессов инновационного изменения форм и порядков социальной действительности, происходящих в последнее время под воздействием различных информационных технологий, активно внедряемых в нашу жизнь, необходимо рассмотреть тот субстрат, на котором «выращивается» социальность с новыми признаками, структурой и свойствами. В качестве такового чаще всего рассматривается некое социальное пространство, которое и подлежит технологическому воздействию с использованием всего арсенала информационно-коммуникационных средств.

Итак, с позиций Пьера Бурдье «социальное пространство – это поле сил, точнее, совокупность объективных отношений сил, которые навязываются всем входящим в это поле и которые несводимы к намерениям индивидуальных агентов или же к их непосредственным взаимодействиям»3. Но, с нашей точки зрения, это понятие имеет прежде всего ярко выраженную антропологическую доминанту. Апелляция к ней позволяет более точно пояснить существо качественных связей индивида и общества, механизмы включения субъекта в различные формы социальной практики. Одной из главных функций социального пространства является функция социального обустройства жизнедеятельности субъектов, создание условий для удовлетворения их потребностей не только в сфере производства, но и в ассоциированном распределении материальных и духовных благ, в расширении продуктивных связей индивида с обществом. Очевидно, что качество социального пространства во многом определяет характер сложившегося организационного порядка консолидированной деятельности субъектов, эффективность проявления их социальности и позиционирования в различных структурах социальной практики. Следовательно, чтобы более полно использовать «человеческий ресурс», необходимо искать пути оптимизации элементной и функциональной структуры данного пространства, поддерживающего тот или иной тип отношений и связей, складывающихся в процессе социальной деятельности.

К сожалению, разбалансированность этих отношений очень часто обусловлена технологической ущербностью социального пространства – отсутствием в нем реальных и потенциальных механизмов поддержания быстро изменяющихся форм человеческой деятельности во всех сферах социального бытия.

Причины указанной технологической ущербности могут быть сведены к следующим основным фундирующим факторам:

– неразвитость социально-экономических, социохозяйственных структур, обусловленная использованием архаичных техник и технологий, позволяющих лишь воспроизводить производственные и потребительские процессы без приращения их качества;

– нарушение социальных приоритетов, неадекватность средств социальной защиты граждан, обусловленные неадекватностью использования коммуникативных технологий социального управления и технологий формирования политической инфраструктуры социума;

– низкий духовный, социокультурный потенциал, недостаточный уровень коммуникационной и профессиональной культуры субъектов социальной деятельности, что обусловлено ущербностью используемых информационных технологий в образовательных процессах в частности и процессах социальной коммуникации в целом.

Все вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что технологизация социального пространства – это постоянный процесс, направленный на выявление и использование потенциалов социальной системы в целях ее оптимального функционирования на основе совокупности информационно-коммуникационных технологий, поддерживающих развитие социальности субъекта в рамках различных сфер и уровней ассоциированной деятельности.

Развертывание указанного процесса в конечном итоге и обусловило возможность становления и последующего оформления принципиально нового цивилизационного типа социальной организации, получившего название «информационное общество».

Далее, не претендуя на выстраивание какой-либо хронологии, мы попытаемся представить наиболее яркие проявления процесса информационной технологизации социального пространства, заявившие о себе в недавнем прошлом и показать ряд их социетальных (относящихся к обществу, рассматриваемому как единое целое) последствий, кардинально изменивших характер не только социохозяйственных и социокультурных связей, но и мировоззренческие установки человека ищущего и действующего.

Итак, в настоящее время практически не подвергается сомнению тот факт, что человек для реализации своего социального поведения нуждается в постоянном притоке информации. Постоянная информационная связь с окружающим миром, социальной средой, в которой он действует как активный социальный субъект, является одним из важнейших условий его нормальной жизнедеятельности.

Мы полагаем, что резкое усиление функционально-технологического значения информации в конце XX в. было вызвано следующими основными причинами.

Во-первых, в результате усложнения общественного поведения увеличиваются информационные потребности людей. Информация превращается в массовый продукт, что существенно изменяет технологию осуществления социальных взаимодействий, значительно повышая порядки свободы индивидов, социальных групп и территориально-региональных формирований.

Во-вторых, информация становится не просто сообщением, имеющим конкретное содержание, а экономической категорией. Она получает рыночную оценку и перестает быть бесплатным товаром. Возникает высокотехнологичный информационный рынок, где информация продается и покупается, а операции с информацией приносят прибыли и убытки. Расширяются инвестиции в информацию не только с целью получения новых данных, но и формирования новых технологий извлечения дополнительной прибыли. При этом прибыль от продаж и покупок информации не усредняется, поскольку информационный рынок не подчиняется законам совершенной конкуренции4, ибо здесь начинают работать иные социально-технологические механизмы.

В-третьих, резко возросли технологические возможности получения, передачи, хранения и использования информации во все возрастающих объемах. Технологическое лидерство захватили информационные средства, в основе которых лежит взаимодействие компьютера или компьютерной сети с машиной (прибором, аппаратом, манипулятором) и человеком.

Таким образом, с развитием информационных процессов и объемов трансляции этой субстанции все сильнее актуализируется значение такого социально-культурного феномена, как информационное взаимодействие, которое начинает доминировать во всех структурах и порядках социального бытия, знаменуя его переход к новой стадии технологического развития – информационной.

Следует также отметить, что информационное общество, являющееся высокотехнологичным социумом в плане реализации социокоммуникационных связей, представляет собой определенный этап развития техногенной цивилизации, становление которой происходит прежде всего в Европе в XVII столетии с последующей экспансией в другие регионы мира. Этот социокультурный феномен изначально получил название «западная цивилизация» и на протяжении всей последующей истории демонстрировал форсированные темпы развития, что впоследствии привело к революционным изменениям не только в структуре информационно-коммуникационной деятельности, но и к коренной реформации практически всех существующих форм, уровней и порядков социальной практики. Более того, такая аттрактивность5 развития цивилизационных процессов обусловила необходимость формирования принципиально новых предметных направлений социальной деятельности, в фокусе которых оказалась социальная информация с ее неисчерпаемым ресурсным потенциалом.

Но главной доминантой, особенно на первой стадии техногенной цивилизации, становится идея преобразования мира и подчинение человеком природы при помощи научной информации и различных технических средств. Такая ориентация породила особое отношение к информации и инструментальному знанию, ибо последнее оценивалось в качестве необходимого технологического компонента общественного прогресса6.

В целом для техногенной цивилизации, рассматриваемой через призму ее целевой функции, вектор которой имеет выраженную информационную аттрактивность, характерными являются следующие основные признаки:

– рельефное выражение закономерностей социальной динамики, проявляющейся в периодически повторяющихся экономических кризисах (это обстоятельство свидетельствует о существенном усложнении структур жизнедеятельности социума, все возрастающей информационной нагрузкой на субъект, что повышает уровень стохастичности различных сфер общественного бытия);

– в отличие от замкнутости традиционных цивилизаций техногенная быстро выходит за рамки одного или нескольких обществ, создавая международный рынок, и в конечном итоге приобретает интернациональный характер (что свидетельствует о наращивании потенциала саморазвития и самоорганизации данного социума на основе информационной экспансии);

– сущность человека все в большей степени рассматривается через его субъектно-деятельностное начало, а его преобразующая потенция становится основой его социальности (деятельностно-активный идеал отношения человека к природе распространяется на сферу социальных отношений, которые реформируются и трансформируются в соответствии с изменившимися представлениями об их эффективности);

– господство рационального мышления, нацеленного на теоретическое осмысление внешнего мира и использование новой конструктивной информации для развития орудий производства с целью увеличения их эффективности;

– дегуманизация общественных отношений, когда средства активно преобразующей деятельности человека превращаются в цель (следствием этих социальных изменений явилось возникновение массовой культуры, массовой информации и массовизация сознания людей)7.

Все перечисленные признаки прямо или косвенно свидетельствуют о целевой направленности цивилизационного процесса, в результате чего постепенно зарождаются уклады высокотехнологичного информационного общества, возникают смешанная технология, экономика, культура, построенные на основе информационно-коммуникационных взаимодействий. И лишь впоследствии индустриальное общество формирует свою собственную, качественно новую технологическую основу – информационную.

Следует отметить, что концептуально основания современных технологических инноваций в развитии социального пространства как локального, так и глобального масштабов уходят своими корнями в историю эпохи Просвещения. Пафос этой эпохи сформулирован в знаменитой формуле Ф. Бэкона «Знание – это сила» и наиболее ярко реализован в трудах И. Канта (в теории познания) и Карла Маркса (в политической экономии). Сейчас есть все основания для того, чтобы констатировать, что начало исследований «новых» форм социальных взаимодействий, развивающихся на основе коммуникативных практик, связаны в первую очередь с решающей ролью научного знания и научно-техническим прогрессом, которые заложил К. Маркс, сформулировав тезис о «превращении науки в непосредственную производительную силу».

Очевидно, что сегодня наука действительно становится решающей силой развития практически всех социальных систем и их структурных модулей. В силу этого сейчас происходит не менее очевидное смещение приоритетов от материально-вещественных и энергетических ресурсов к ресурсам интеллектуального и информационного характера. Информация начинает играть такую существенную, основополагающую роль, что появляется возможность выделять ее как пятый фактор производства наряду с известными: трудом, капиталом, земельными ресурсами и человеком. За социально-культурными скачками в отдельно взятых странах (точнее мировых культурах) начинают прослеживаться общие закономерности и тенденции, связанные с возрастающей ролью науки, инноваций, новых информационных возможностей в экономике. Этот новый экономический феномен по существу является социохозяйственной формой реализации более масштабного явления, получившего название «информационное общество».

Аргументируя факт ведущей роли знания в материальном производстве, К. Поппер высказывает предположение о том, что если существующая ныне экономика и техника будут уничтожены, но техническое и научное знание сохранится, то в этом случае через некоторое время (хотя и с большими трудностями и пусть в меньшем объеме) промышленность восстановится. Но, если вообразить, что исчезли все наши знания, а материальные вещи сохранились, это привело бы к полному исчезновению материальных следов цивилизации8.

Знание и информация всегда были обязательными, атрибутивными компонентами в жизнедеятельности людей. Знания являются средством завоевания свободы человека, средством его освобождения от влияния стихийных сил, раскрепощения личности. Но в условиях информационного общества знание выступает в новом качестве, оно становится самостоятельной силой, центральным фактором технического и социального развития. Для понимания изменения роли знания в информационном обществе важно указать на обстоятельства, отмеченные Мануэлем Кастельсом: «…информация в самом широком смысле, т. е. как передача знаний, имела критическую важность во всех обществах. Поэтому она превратились в атрибут специфической формы социальной организации, в которой благодаря новым технологическим условиям, возникшим в данный исторический период, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальным источником производительности и власти»9. Он заявляет также и о том, что знание и информация являются критически важными элементами во всех технологических способах развития, ибо процесс производства всегда основан на определенном уровне знаний и обработки информации. Однако специфическим для информационного способа развития является воздействие знания на само знание как главный источник производительности10. Это означает, в частности, что, не прибегая к эмпирии, мы можем получать новое знание о реальности, анализируя имеющуюся социальную информацию. Этот вывод имеет принципиальное значение в контексте актуализируемых нами проблем, ибо такая форма кристаллизации знаний возможна только в рамках высокотехнологичной коммуникационной среды, где информация и знания легкодоступны для непосредственного использования и составляют неисчерпаемый информационный ресурс всего социума.

В данной работе мы будем опираться на то, что собственно феномен информационного общества, как и содержание этого понятия, есть комплексная данность, которая включает следующие аспекты (и компоненты), каждый из которых также структурирован внутри себя:

– производство нового знания (инноваций, новой социальной информации);