Меньшее зло

Многие наемники, пережив ужас взлета и ускорения, поспешили проглотить таблетки и сейчас спали. Другие – меньшинство – глазели по сторонам, перебрасывались фразами с соседями и кривили губы в невеселых усмешках – держали фасон. Кое-кто даже жалел, что не может выглянуть за борт. Мол, интересно, что там.

Но обзорных экранов в отсеке не было. Равитанцы по опыту знали, что аборигенам лучше не показывать то, что происходит за бортом. У некоторых может развиться такой страх перед космосом, что они потеряют рассудок. А кое-кто приобретет синдром клаустрофобии.

– Вряд ли они гоняют туда только такие гиганты, – шептал почти на ухо Марку Антон. – Наверняка ходит что-то более компактное. Раненых перевозит, запчасти, начальство.

– Видимо, – подтвердил Марк, не понимая, куда клонит товарищ.

– Вот я и думаю… Захватать надо нечто небольшое. Что сможем контролировать втроем.

– Захватывать? – удивленно поднял брови Марк.

– А как ты собираешься лететь обратно? – сердито буркнул Антон. – Пешком? Или как Икар? А может, решил повоевать на стороне равитанцев?

– Думаю, повоевать нам все равно придется. Наемники – расходный материал. Тем более такой… недообученный. Так что нас сразу бросят на фронт. Но вот попробовать слинять оттуда надо. А что до корабля… Это идея.

– Лишь бы Артур пришел в себя, – бросил на того тревожный взгляд Антон. – Не то проблем будет…

– У нас другая проблема есть, – вдруг вспомнил Марк. – Тот мудак, что знал моего двойника.

– А-а…

– Вот и «а». Надо от него избавиться. Не то он достанет расспросами. Еще кому-нибудь ляпнет…

– Это тоже по прилете решим. Я о другом думаю…

Антон бросил взгляд вперед, где сидели офицеры.

– Если там война, то равитанцы и датлайцы наверняка пытаются сорвать поставки подкрепления противнику.

– Естественно, – подтвердил Марк. И тут же выругался: – Мать твою! Они же…

– Именно! – кивнул Антон. – Как бы нас не перехватили в космосе. На подлете к планете.

– Да-а… Приятная перспектива.

Я слышал их разговор от первого до последнего слова. И даже разделял все волнения и тревоги друзей. Одновременно я слышал беседу офицеров, сидящих почти в полусотне метров от меня. О чем они говорили, меня заинтересовало довольно сильно, и вот странно, как только я ощутил желание расслышать слова, в голове у меня что-то щелкнуло, и голоса равитанцев зазвучали более отчетливо.

Кроме того, я видел и слышал почти всех людей на корабле. Видел не очень отчетливо, но все же вполне разборчиво. Как будто нерадивый оператор прокручивал передо мной старую пленку с кино.

При этом я понимал, что валяюсь в кресле без сознания. Или почти без сознания. Словно нечто во мне отрубило лишние сейчас функции, чтобы позволить видеть и слышать все вокруг. Мало того, я почти физически ощущал, что мозг распухает от потока неких мыслей и идей, что шли откуда-то со стороны. Или это были не мысли?

Руки и ноги ватные, тело ослабшее. Нет, вдруг сообразил я, мысленным взором проходя по телу. Ни хрена не ватные! Конечности скорее напоминают металл, который по какой-то прихоти приобрел способность переходить в жидкое состояние без нагрева. Кстати, я вполне явственно ощущал холод, идущий изнутри. У меня что, в животе кусок льда?..

Весь путь от Логошета до Луны я провел в этом странном состоянии. Смотрел нечеткие картинки, слышал голоса людей, иногда находящихся от меня на расстоянии сотни метров, чувствовал поток чужих мыслей в голове и привыкал к холоду в теле. Попутно прикидывал: что же это все значит? Окончательно становлюсь мутантом? Теряю тело, вернее, отдаю его своему внутреннему «я»? Или подыхаю?

Когда корабль несколько снизил скорость и начал заход в прямоугольник «коридора» – гигантского сооружения, висевшего на орбите Луны, – меня рывком выдернуло из забытья, и тут же все видения, сверхслышимость и прочие фокусы исчезли.

Я вздрогнул, машинально прижал руки к корпусу и выругался.

– О! – едва не подпрыгнул сидящий рядом Марк. – Очухался?

– Ага… Пить хочу.

Он протянул руку к контейнеру, что висел над головой, выдернул шланг и подал мне.

– Пей.

Марк и Антон на пару с болезненным любопытством следили, как я опустошаю резервуар, как глубоко дышу, потирая занемевшие руки и опуская сочные выражения.

– Что с тобой? – осведомился Антон. – Опять это… приход второго «я»?

– Опять, – наконец отодвинул я шланг. – Второе «я», третье, четвертое… Главное – отпустило…

– Ну-ну, – недоверчиво покачал головой тот. – Хорошо, если так. Мы как раз ныряем в «коридор». И скоро будем на орбите Миренады. Так что еще надо подумать, как вернуться.

– Надо…

Я вытер рукой губы и отдышался. Глаза скользнули по встревоженным лицам парней. Интересно, что они думают по поводу моих… «странностей»? Что я совсем спятил?

– А что касается возвращения… Есть некоторые мысли по этому поводу… Расскажу позже.

– Это ты во сне увидел? – хмыкнул Марк.

– Именно. Это забытье – иногда полезная штуковина. Позволяет отыскать правильное решение там, где его вообще быть не может. Так что у нас есть шанс. Шансик, я бы сказал. Если повезет, сумеем вернуться.

– А если нет?

– Тогда не сумеем.

Антон покосился на Марка, покривил губы и кивнул.

– Да. Богатый выбор.

– Главное не в этом.

– А в чем?

– В том, что он – единственный.

– Ты уверен? – прищурил глаз Марк.

– Нет.

– И слава Аллаху!..

Сам переход через «коридор» ничем особенного собой не представлял. Тьма, редкие проблески огоньков по бокам и… все. Мы были внутри корабля, так что ни холода, ни порывов ветра, ничего другого, знакомого по «контуру», не ощутили. А может, этого здесь и вовсе нет.

Наемники, те, кто не спал, заметили переход только потому, что на информационном табло загорелась надпись «Внимание! Осуществляем переход через пространственные ворота». Но и они не выглядели особо взволнованными. Попривыкли.