От любви до ненависти

От любви до ненависти
Алексей Андреевич Гравицкий

Фантастические рассказы сборника «От любви до ненависти» написаны в разных жанрах, в разные годы и на самые разные темы.

Здесь на соседних страницах живут и уживаются истории о маньяке в постапокалиптическом будущем и о детстве бабы Яги, о русском классике, которого терзают муки творчества, и о вампирах, решивших создать музыкальную группу. Истории смешные и грустные, динамичные и более чем спокойные, многократно публиковавшиеся и до недавнего времени лежавшие в столе – совершенно разные. Объединяет их только одно – все они так или иначе дороги автору.

Алексей Гравицкий

От любви до ненависти

© Алексей Гравицкий, 2024

Творческие будни

Спросите меня: почему я люблю работать ночью? Спросите-спросите, я вам расскажу…

Сажусь за компьютер, открываю текстовый редактор. Передо мной девственно чистый лист – замечательное пространство для создания картинки. Сажусь, начинаю стучать по клавишам и вот я уже в постели.

Шелковое белье, рядом обнаженная женщина. Спит. Посапывает. Смотрю на нее. Легкий румянец на щеках, подрагивающие во сне ресницы, нежная кожа, тяжелые груди… мигающий ярлык мейл-агента.

Смотрю на экран. Женщины больше нет, ощущений как не бывало. Мать его за ногу этот мейл-агент. И отключить нельзя, должны прислать договор, который нужно срочно просмотреть. А договор не шлют, а мейл-агент мигает зараза. Раздражает невероятно.

Лезу в почту. Чего уж там, надо посмотреть раз пришло. Видно, что не договор, но вдруг что-то важное. Открываю письмо: «Здравствуйте, дорогой автор. Я поклонник вашей книги про Пупсика. Спасибо вам за нее. Читал и плакал. Но почему вы в конце убили Пупсика? Очень прошу вас пересмотреть концовку. Может, вы напишите продолжение, где Пупсик оживает? Ведь такой хороший персонаж. У меня даже есть несколько идей, как оживить Пупсика. Если вам это интересно, напишите. С уважением, ваш читатель».

Пупсика я действительно убил. Но до того Пупсик с милой улыбкой поубивал два десятка человек и сопереживать ему после этого можно только потому, что я наделил эту сволочь обаянием. Чертов Пупсик, книжке много лет, а меня все просят продолжение написать и воскресить эту заразу.

Вежливо пишу, что Пупсик умер. Закрываю почту. Открываю текст.

Что там? Ах да, кровать, женщина… смотрю на нее. Легкий румянец на щеках, подрагивающие во сне ресницы, нежная кожа, тяжелые груди. Дальше одеяло, под ним все прозаично. Да и ночью все было прозаично. Ах, графиня, вы самое большое разочарование последнего года моей жизни. Я добивался вас столько месяцев, и что в результате? Ожидание и предвкушения были столь красочны и ярки, что обладание вами выглядит бледно и портит настроение. Хотя… Это было не дурно.

Правда теперь пойдет слушок, дойдет до рогатого графа. А граф вспыльчив. Что дальше? Дуэль? Не люблю убивать людей из ревности, особенно если ревнуют они, а не я.

Ладно, как-нибудь проживем. Слезаю с кровати, натягиваю панталоны, слышу стук в дверь. Вздрагиваю.

– Дорогой!

Что? Еще одна? Бред!

Отрываюсь от компьютера. В комнату входит жена с видом заговорщика.

– Подойди, мне нужно что-то тебе показать.

Встаю, иду на кухню. Жена поворачивает ко мне ноутбук, на экране интернет магазин пестреет какой-то несусветной ерундой неясного назначения.

– Что это?

– У Наташки день рождения послезавтра. Ищу подарок. Вот.

От гордости, с которым звучит это «вот», понимаю, что со своими писульками и придуманными людьми и мирами что-то упустил в повседневной жизни.

Вежливо интересуюсь:

– Что это?

Жена пускается в долгое, как срок Ходорковского, объяснение, из которого я не понимаю ровным счетом ни хрена. Смотрю на экран, киваю. Смотрю на ценник, крякаю.

– Ну а от меня-то ты что хочешь?

– Решения. Покупать или нет?

– Не дорого?

– Дорого. Потому и спрашиваю.

Смотрит жалобно. Ценник шкалит. С другой стороны Наташка – подруга, день рождения раз в год.

– Покупай.

Оставляю жену с ноутбуком, возвращаюсь в комнату. Закрываю дверь. Сажусь за компьютер. Что там у нас?

Комната, женщина. Мигающий мессенджер…

Черт! В мессенджере друг-редактор. Он сидит на работе в редакции и ему нечем заняться. Собака лысая! Но мне-то есть чем заняться. Перекидываюсь с ним парой шуток со взаимными подначками. Делаю вид, что обиделся на очередной подкол с его стороны и вырубаю мессенджер к едрене пене. Вот уж эта дрянь мне сейчас точно только мешает.

Хорошо. Что там у нас? Пробегаю глазами по тексту.

Кровать, женщина. Ах, зачем я вас трахнул, графиня?

Глупый вопрос. Свербелка чесалась вот и оприходовал. Ладно, за работу.

Слезаю с кровати. Натягиваю панталоны, рубаху, брюки, китель. Когда уже влезаю во второй сапог, за дверью слышатся шаги, покашливание и стук в дверь.

– Сударыняяя, – тянет голос из-за двери.

Узнаю графа.

Графиня просыпается, томно тянется. Видит меня. На милом личике довольная улыбка. Она приподнимается…

Я любуюсь ее грудью. Пусть ночь была банальна, но грудь у графини великолепна. Этого не отнять.

Снова слышится стук. Графиня подскакивает, натягивает до подбородка одеяло. Испуганно смотрит на меня. Я уже стою на подоконнике. Прикладываю палец к губам: «тсссс, меня здесь не было». Посылаю побледневшей графине воздушный поцелуй и…

…вздрагиваю. Дверь распахивается с громким треском, едва не срываясь с петель. В комнату врывается сын.

Проносится с невероятной скоростью через разделяющее нас пространство, тыкается мне с разбегу головой в живот, так что перед глазами на мгновение всплывают темные пятна. Не дав опомнится, хватает меня за руку и тащит в соседнюю комнату строить домик.

Домик мы строим ровно три минуты. Через три минуты появляется жена. Это глубоко неправильно ссорится при ребенке, но сил моих больше нет. Я высказываю жене, что мне надо работать. Она в ответ высказывает, что сегодня у нормальных людей выходной и можно было бы побыть немного с семьей.

Ага. Можно. Ага. У нормальных. Ага. Я ненормальный.