Не в своём уме. Сборник рассказов

– Что?! – казалось, что директор сейчас начнёт топать ногами, его красная рожа светилась в полумраке коридора. – Ты уволен!

– Ну конечно, я уволен, вы справитесь и без меня. А что вы будете делать после того, как выяснится, что лечение существует, но вы против него? Сколько времени потребуется правительству, чтобы найти меня и вернуть обратно, а вас прогнать? Лечение важнее того, кто именно его придумал. Подождите, дайте договорить, – Михаил поднял руки, останавливая директора, – я предлагаю решение. Если бы я был во всём уверен, то никогда не сказал бы вам про Исаева. Но я боюсь того, что он может сделать. Если со мной что–то случится, то все результаты работ с описаниями лежат на одном из моих компьютеров, на том, который не подключен к сети. Всё зашифровано, но ребята из моего отдела смогут разобраться. Последние три недели мы изучали программу Исаева, мы добавили в неё кое–что от себя, я надеюсь, это нам поможет, если что–то пойдёт не так.

– Ты же понимаешь, что ты мне говоришь? У всего этого будут последствия!

– Обязательно будут. Но пока давайте всех вылечим.

Директор прошипел что–что сквозь зубы и пошёл к лифту. Михаил посмотрел ему вслед, пожал плечами и вернулся к работе. Вечером планировщик вызвал его в лабораторию.

99%. Индикатор последний раз дёрнулся и экран высветил надпись о завершении процесса. Михаил кивнул санитарам, и они сделали Егору укол. Он мирно лежал на каталке, такой же странный бородатый младенец, как и с утра, только теперь от подгузников шёл слабый неприятный запах. Пару минут ничего не происходило, Михаил взял брата за плечо и легонько потряс его.

– Мишка? – Егор резко открыл глаза, хотел вскочить, но ремни не дали ему пошевелиться. Он приподнял голову и со страхом осмотрел себя. – Что происходит? Почему вы меня привязали?

– Довольны? – Михаил повернулся к стоящему рядом директору, который почему–то не выглядел счастливым. – Можете уже рапортовать в комиссию, у нас получилось.

– Мишка, развяжи меня, ты что творишь? – недовольный Егор ещё раз подёргал ремни. – Совсем охренел?

***

– Ну что, Миша, твой выход, – директор показал рукой на зеркальное стекло, за которым Егор сидел в кресле. Он был помыт, выбрит и расчёсан, ему даже нашли какой–то халат вместо подгузника. – Давай, поговори с ним, вдруг он ненормальный до сих пор. А после тебя уже отправим его на тесты.

Михаил кивнул, вошёл внутрь и остановился перед братом, который смотрел на него снизу и молчал.

– Ну садись, чего стоишь? – спросил наконец Егор, и Михаил сел в соседнее кресло, поставив ноутбук на стол. – Расскажешь мне, как я тут оказался, и зачем вы меня привязали?

– Расскажу, но сначала ты. Сколько тебе лет? И какое сегодня число?

– Миш, а как меня зовут, ты не забыл? Что за дурацкие вопросы?

– Ну и всё же ответь.

– Тридцать шесть, – Егор поболтал голой ногой, торчащей из халата, – у тебя нету тапок каких–нибудь, а то пол холодный?

– Есть, но в кабинете, я принесу потом. Так какое число сегодня?

– Вчера было 26 июня, значит сегодня 27.

– Егор, тебе скоро исполнится 41 год, а сегодня 19 февраля.

– А я предупреждал, что однажды ты свихнёшься. Помнишь? Все эти сто тысяч раз? И вот этот день настал. Свихнулся ты, а привязали вы меня. Логично!

– К сожалению, всё наоборот, – сказал Михаил, – ты удивишься, как много всего пропустил.

И он рассказал о том, что случилось с миром и с ними обоими, опустив события в подвале его дома. Некоторое вещи стоит оставлять при себе.

– Вот, – Михаил повернул ноутбук и открыл крышку, – сам посмотри, как сейчас выглядят города и как мы живём. Почитай про больных, а потом я устрою тебе экскурсию наружу.

– Подожди, – Егор даже не посмотрел на экран, – ты хочешь сказать, что я больше четырёх лет был не в себе? Я ведь помню, что встречался с тобой два дня назад. Для меня это реально два дня назад!

– Ну и что не так? – спросил Михаил, вставая.

– Для тебя это не два дня. Получается, что ты не встречал меня четыре года. И ты просто смотрел, как я лежу, привязанный к этой чёртовой кровати, и разговаривал с каким–то дедом! Он для тебя был важнее! А потом ты зашёл в эту комнату и начал разговор с вопросов! Никаких эмоций, словно мы вчера расстались, словно тебе наплевать. Где хоть какие–то чувства? Миш, ты кто?

– Я принесу тебе тапки, – Михаил повернулся и вышел из комнаты, уловив ухмылку стоящего у стекла директора.

Он остановился в коридоре, прислонившись к стенке, и долго стоял, успокаиваясь. Чувств было много, но он не хотел показывать их Егору, потому что боялся. Но и его брат никогда бы не завёл разговоров о том, что кто–то не обнял его после разлуки или не прослезился, не тем он был человеком. Так что на его последний вопрос Михаил мог бы невежливо ответить точно таким же вопросом – а кто ты, Егор?

***

Вечерний город Михаил чаще всего видел из окна своего кабинета, но та картинка никогда не менялась, хотя, надо отдать должное, выглядела она впечатляюще. Сияющие огни центра плавно переходили в слабое мерцание периферии, упирающейся в полную темноту Старого района. Особенно красиво всё это смотрелось на закате, когда вдали ещё было можно различить ряды заброшенных зданий.

Но сегодня ночью он медленно ехал по городу на машине, разглядывая опустевшие улицы. Кажется, он наконец–то сделал всё, что было в его силах, и вот у него появился вечер для отдыха. Завтра будут новые задачи, а сегодняшний вечер создан для безделья. Он проехал через центр, свернул на шоссе к своему дому и открыл боковые окна и люк, впуская внутрь свежий августовский воздух. Его район уже спал, и только одинокий кот на заборе проследил взглядом проехавшую мимо машину.

Он ехал к дому, в котором уже четыре месяца жил вместе с братом с тех пор, как забрал его из Института. Мир медленно выздоравливал, почти десять миллионов удачных излечений за полгода. Директора каждый день показывали по телевизору, он говорил и говорил про то, как хорошо станет совсем скоро, когда все полмиллиарда больных вернуться к нормальной жизни.

Егор устроился на работу, он так же, как и раньше, строил дома, которые обязательно понадобятся для растущего населения. Михаил шесть месяцев наблюдал за ним, разговаривал и проверял. Брат помнил всё до момента, когда первый раз лёг спать с гарнитурой за ухом. Но кроме памяти было много другого, и с каждым днём Михаилу всё больше казалось, что Егор – совсем не тот человек, которого он знал почти всю жизнь.

Он остановился у двери и вышел наружу, двигатель за спиной тихо вздохнул на прощание и умолк. Открыв дверь, он вошёл во двор и направился к дому. В будке тихонько скулил Бобби, видимо, его тоже мучили ночные кошмары. Михаил отомкнул замок, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить собаку, но Бобби всё равно проснулся, стрелой пронёсся к дому и через секунду уже обнюхивал диван в прихожей.

Михаил поднялся на второй этаж и, проходя мимо спальни Егора, остановился и осторожно приоткрыл дверь. Егор спал за столом перед экраном работающего ноутбука, который он купил, чтобы с утра до вечера смотреть смешные видео в сети. Михаила раздражала эта новая привычка брата, но он молчал, собирая информацию. Вот только сейчас на экране не крутились ролики про котят и голые задницы. Курсор мерцал в конце страницы, сплошь исписанной программным кодом.

Не закрывая дверь, Михаил тихо выскользнул в коридор, на цыпочках дошёл до своей комнаты и, вытащив из шкафа тот самый пистолет, вставил в него оставшуюся нетронутой запасную обойму. Он знал, что не чищенный и не смазанный пистолет может не выстрелить, но сейчас ему было не до этого, сейчас ему были нужны ответы, пусть он и в который раз уже обо всём догадался. Он нащупал в кармане брелок, с которым не расставался последние шесть месяцев, и пошёл обратно.

В комнате Егора он включил лампу, обошёл стол и сел напротив брата, поднявшего голову и жмурящегося от яркого света.

– Рассказывай, кто ты, – Михаил навёл на Егора пистолет и отщёлкнул предохранитель.

– Миш, ты что, сдурел? – Егор сощурился и потёр глаза, – убери эту хреновину.

– Я не шучу, рассказывай! Посмотри на экран и скажи мне, кто ты и что ты делаешь?

– Да это я так, – Егор со страхом взглянул в ноутбук и закрыл крышку, – решил поинтересоваться, что ты в этом такого находил всю жизнь. Просто немного поизучал программирование, вот и всё.

– Я больше не буду спрашивать, ещё одна глупость – и я выстрелю!

– В брата? Мишка, ты выстрелишь в брата?

– Нет, судя по всему, я выстрелю в Виктора Исаева. Не так ли? – Михаил встал, схватив пистолет обеими руками. – Говори!

В коридоре застучали когти, и в дверь просунулась любопытная голова Бобби. Он осмотрелся, не увидел ничего интересного и поскакал по своим делам.

– Какого Исаева, ты что несёшь? – Егор тоже вскочил. – Это я, твой брат, ты от своей работы совсем разум потерял!

– Нет, ничего подобного. Ты – не мой брат. Да, ты скопировал его память и привычки, но не его личность. Вот личность ты добавил свою, прописав образ своего мозга прямо в программу. И потому твои память и привычки доминируют, потому ты и не похож на моего брата! Что, не разобрался, как уместить две личности в одном мозгу? Боялся, что начнёшь сходить с ума? Виктор, ты дилетант с огромной самоуверенностью! Ты гений в программировании, но слишком плохо представляешь, как работает мозг! Ты мог бы принести миру столько пользы, но ты уже второй раз пытаешься всё испортить!

– Я ничего не собираюсь портить, – Егор медленно сел на место, – я просто хочу найти этих двух уродов, которые забрали все деньги и славу, а меня оставили виноватым.

– И для этого тебе понадобилось создавать полмиллиарда своих копий? Ради мести двоим людям? Чтобы просто найти тех, кто превратил твою идею в бизнес, платил тебе огромные деньги, а потом сбежал без предупреждения? Ну не надо мне рассказывать эту чушь!