Не в своём уме. Сборник рассказов

– Ну мы же хотели всем счастья попросить! Чего тут думать? – сказал Филипп и повернулся к экрану, – всем в мире счастья!

– Не выйдет, – огорчил его демон, – по вашему заклинанию радиус действия желания составляет триста метров от точки вызова.

– Филипп Второй, ой ты и дурак! – схватился за голову Гриша.

– Ну пусть счастье настанет у всех в радиусе трёхсот метров! – нашёлся Филипп.

– Опять не то, – пожал плечами демон, – наша контора специализируется только на материальных желаниях. Никаких абстрактных счастьев!

– Да что вы за демоны такие?! Совсем бесполезные! – возмутился Филипп.

– Ничего подобного! Вы бы договор прочитали сначала, а потом уже вызывали бы! – опять обиделся демон.

– Так, давай иначе, – прибежал с табуретки Гриша, – всем в радиусе трёхсот метров по миллиону долларов!

– Не могу, – сказал демон.

– А теперь что не так?

– Вы сейчас в центре города, в радиусе трёхсот метров от вас очень много народу. Исходя из лимита, выделенного на одно желание… – демон достал откуда-то калькулятор, потыкал в кнопки и продолжил, – я могу организовать около двухсот восьмидесяти долларов на человека.

Гриша вздохнул:

– Да, счастье какое-то бракованное получается.

– Ну пусть хоть так, – сдался Филипп.

– Не рекомендую, – посоветовал демон, – деньги будут поддельными, у нас пока проблемы с печатью настоящих. Лучше закажите каждому чего-нибудь на эту сумму.

Филипп с Гришей переглянулись, и Гриша развёл руками, давая понять, что он же говорил. Филипп повернулся к экрану:

– Тогда пусть каждый человек получит то, что ему очень хочется иметь, но в пределах обозначенной суммы.

– Не очень конкретное желание, – покачал головой демон, – но попробовать можно. Минут через пять исполнится. Спасибо, что выбрали нас! До встречи в аду!

Экран погас, и ноутбук растворился. Гриша с Филиппом смотрели на мигающую гирлянду.

– Как ты думаешь, что он сделает, когда узнает, что мы его обманули? – наконец спросил Гриша.

– Не знаю, пришлёт за нами ноутбук-убийцу?

В этот момент в соседней комнате что-то грохнуло, раздалась музыка и крики. На улице тоже кто-то закричал, но добежать до окна не удалось, так как из-за стены позвали:

–Филипп, Гриша, идите сюда!

– Пойдём, хозяева зовут, – толкнул один неудавшийся император второго.

Они вышли и застали удивительную картину – посреди комнаты танцевали три пожилых стриптизёрши, а Сергей Николаевич с Антоном Евгеньевичем забились в угол и кричали оттуда, показывая на стриптизёрш:

– Выгоните их! Опять ваши шутки? Сколько уже можно?!

Гриша с Филиппом оттеснили дам в прихожую, подбирая по пути их наряды, и выпроводили их из дома. Следом выбежал Сергей Николаевич с криком:

– Хватит ваших шуточек! Я уже сколько раз говорил, мне не нравится ваше чувство юмора!

Потом он отдышался и продолжил:

– Филипп, иди подгоняй машину, вы с Антоном уезжаете. А ты, Гриша, пропылесось потом в комнате, там теперь такой бардак!

Сергей Николаевич вернулся в комнату, сел в кресло, повернулся к Антону Евгеньевичу:

– Их обоих в ремонт надо сдать! Последнее обновление чувства юмора совсем никуда не годится!

– Но они про стриптизёрш-то угадали, – подмигнул Антон Евгеньевич, – их бы только лет на двадцать посвежее!

– Да, но мне всё равно кажется, что человекоподобные роботы пока ещё далеки от совершенства. Пройдёт ещё много лет, прежде чем кто-то действительно сможет принять их за настоящих людей.

И Антон Евгеньевич согласно покивал головой.

Автолюбитель

Виталик – заядлый автолюбитель. Так он всем говорит. Но я бы это назвал иначе, у меня на этот счёт своё мнение, за которое Виталик меня не любит.

Машины он полюбил в далёком детстве, когда его чуть было не переехал грузовик ЗИЛ. Водитель так перепугался, что в качестве компенсации разрешил Виталику порулить самосвалом на пустыре. И, помяв столетнюю крапиву и распугав куривших в ней хулиганов, Виталик влюбился в вождение. К сожалению, совершенно безответно. Да ещё и водитель ЗИЛа назвал Виталика неприличными словами и выгнал из кабины прямо в руки недокуривших хулиганов.

Пока родители сверстников покупали себе зелёные "Жигули" шестой модели и разрешали детям разогнаться за рулём до пятидесяти километров в час, отец Виталика вкладывал весь семейный бюджет в развитие самогоноварения. В радиусе десяти километров оно процветало только благодаря этому отважному мужчине.

Поэтому Виталик катался на старом велосипеде, прицепив к нему руль от трактора, за что был пойман трактористом и показательно наказан помятой крапивой с пустыря. Ну и, естественно, в свой адрес он услышал очень много интересных слов. Вот так основной словарный запас простого деревенского паренька был сформирован рассерженным водителем ЗИЛа и пьяным трактористом. И если бы учитель литературы подходил к своей работе с такой же экспрессией, как эти персонажи, то Виталик мог бы вырасти писателем. Увы, такой силой внушения в школе обладал только трудовик, но он распылял свои таланты не на Виталика, а на молоденькую учительницу географии.

Виталик рос, но мечта об автомобиле не покидала его. Дети вокруг легко меняли свои желания в зависимости от обстановки в стране. Они метались от мечты быть космонавтами до желания продавать в ларьке жвачку. Виталик упорно хотел водить самосвал независимо от требований времени. И только когда сверстники начали ходить на первые свидания, Виталик заменил в своих мыслях самосвал на мотоцикл. Уже в тринадцать лет любой понимает, что мотоциклы привлекают женщин гораздо больше, чем самосвалы.

Только с мотоциклом тоже была неувязочка. Отец по-прежнему облагодетельствовал лишь местных алкогольных магнатов, поэтому деньги на мотоцикл были только у них. Их дети хвалились своими железными конями, купленными на бюджет семьи Виталика. И уезжали катать своих подружек. Виталику же из роскошей взрослой жизни с возрастом стала доступна лишь возможность курить в крапиве на пустыре.

Но когда-нибудь дети вырастают окончательно, и у Виталика тоже получилось это сделать, тут он не отстал от большинства. Взрослая жизнь показала, что лучше мечтать сразу о легковом автомобиле, это более глобальная мечта. Мотоциклы – для инфантильных бородатых байкеров, машины – для мудрых, познавших жизнь, двадцатилетних философов. Так Виталику объяснил жизненный расклад одногруппник в техникуме. Не такими словами, но с таким же смыслом.

И Виталик стал мечтать о "восьмёрке", которая на тот момент была самым шикарным творением отечественных конструкторов после атомной бомбы. Но по степени достижимости обе эти конструкции для Виталика были равнозначны.

Потом Виталика забрали в армию, где после нескольких месяцев тренировок доверили танк, но не просто покататься. Виталик не знал об этом, поэтому изо дня в день беззаботно месил грязь на полигоне, не заботясь о выполнении назначенных манёвров и соблюдении танковых ПДД. Каждый раз его наказывали, но почему-то возвращали танк обратно. Так и шла служба, пока Виталик по старой привычке не углубился на танке в заросли крапивы и не упал в овраг. Танк вытащили и больше не вернули, а Виталика перевели на кухню, где оставшиеся три месяца он управлял передвижением кастрюль. И тоже не слишком благополучно.

По возвращении домой его ждал сюрприз. Оказывается, отец бросил пить и чуть было не разорил тем самым весь малый бизнес в районе. И если раньше он любил лежать под заборами и лавочками, то теперь он купил у соседа старую "шестёрку", чтобы лежать под ней. Трудно избавляться от старых привычек.

Виталик с радостью включился в новую жизнь, и они с отцом стали лежать под машиной вдвоём. Машина позволяла это делать. Под ней можно было лежать и большему количеству народа, главное, чтобы все они так же плохо разбирались в устройстве автомобиля, как и Виталик.

Где-то через месяц Виталик стал понимать, что его лежание под машиной не окупается совсем никак. Отец благосклонно принимал помощь, но покататься на авто не разрешал. Пришлось огорчиться и прекратить помогать в ремонте. Отец расстроился, а машина нет. Она всё равно ездила всего три дня в месяц, вне зависимости от количества народа, закручивающего её гайки. Капризная натура, но характер железный.

На её беду Виталик в очередной раз влюбился. И когда рассказы о танковом прошлом уже стали утомлять его избранницу, он решил впечатлить её автомобильным настоящим. Когда отец лёг спать, он вытащил ключи из его кармана, вручную вытолкал машину со двора, завёл её и рванул навстречу любви и свободе. К несчастью, танковое прошлое дало о себе знать, и Виталик попробовал срезать путь через окончательно заросший пустырь. В зарослях лежал незадокументированный, не нанесённый на карты булыжник, он и стал препятствием на пути соединения юных сердец. К тому же от удара вылетело ещё и лобовое стекло, поэтому Виталик сидел в заглохшей машине, а ветер красиво развевал его волосы. На всю эту романтику взирали лишь звёзды, делая ситуацию ещё романтичнее. Но любовь почему-то всё равно прошла, причём именно в этот самый момент.

На следующий день машину вытащили с пустыря, и отец Виталика сначала долго ходил вокруг неё, а потом долго бегал вокруг дома за Виталиком. Но не догнал.