Худой Мир

Марина грустно посмотрела на валяющийся между ними ржавый топор.

– Я бы тоже хотела сдержаться.

– Ты сдержалась, – улыбнулся Саша, – иначе я был бы мертв. Когда человек хочет убить, он делает это, находя себе любое оправдание. Тебе и оправдание было не нужно – взломали, заставили. А ты сопротивлялась.

– Ты так говоришь, будто тех людей на площади не взломали и не заставили.

– И что? Хочешь сказать, они не виноваты в смерти друг друга? Нет, Марин, виноваты. Потому что два разумных человека, когда действительно не хотят убивать друг друга, найдут способ этого не делать.

* * *

Шагая по дорожкам и тропинкам, вдыхая ароматы трав и древесной смолы, Марина то и дело забывала о том, что случилось. Запевая очередную песенку, она вспоминала их прогулки с мамой, когда ей было столько же, сколько Лизе сейчас. Тогда солнце над ее головой золотым чудом светило лишь для нее, незамутненно, незатуманенно. Марине хотелось хоть на мгновение избавиться от своих страхов и тревог и петь в полный голос, а не опасливым шепотом. Но солнце не греет сквозь холодное окошко прошлого.

«Это путешествие не всегда будет беспечным», – пророчила она себе. И сама же отвечала еще более жутко: «Скорее всего, больше никогда оно не будет таким беспечным».

– Черника! – воскликнула Лиза и побежала к обочине. Марина, выдернутая из своих мыслей, автоматически улыбнулась ей вслед. Потом лицо ее посуровело, и она осмотрелась по сторонам.

«Надо быть бдительной», – наставляла она себя, – «Я за нее отвечаю»

Сверху раздался вороний грай. Лиза уплетала ягоды и внимания не обратила, а Марина бросила мельком взгляд наверх – и впилась глазами.

Ворона как ворона. Сидит на ветке, каркает, черные глазки так и рыскают в поисках чего-то. Но этот зеленый силуэт вокруг ни с чем нельзя было спутать. Птица расправила крылья, слетела с ветки и скрылась за деревьями.

– Помнишь, мы с мамой катались за ягодами? – спросила Лиза.

– Помню, – улыбнулась Марина, – а еще помню как кто-то всю дорогу хныкал.

– Я не хныкала, – возмутилась девочка, поднимаясь с корточек.

– Правда? Но кто-то же хныкал. Неужели мама?

– Бебебе, – Лиза скорчила лицо и показала язык, синий от ягод. Марина в ответ изумленно округлила глаза и ткнула пальцем куда-то в лес.

– Смотри, что это?

Лиза послушно отвернулась, и тут же получила легкий тычок в бок от сестры.

– Эй! – крикнула она и кинулась в атаку. Они весело попихались какое-то время, а потом Лиза тоже сделала удивленное лицо и совершенно ненатурально закричала:

– Смотри, что там?

Марина сделала вид что верит, обернулась – и едва удержалась, чтобы не взвыть от боли.

– Лиза, – как можно спокойнее попросила она, чувствуя, как кровь течет по руке, – убери, пожалуйста, лезвие.

– Ой. Мариночка, прости, я нечаянно! – запричитала Лиза и отдернула руку-лезвие, очень неаккуратно, так что Марине опять пришлось прикусить губу. Она села на корточки и стянула одной рукой рюкзак.

– Ну, давай меня перевязывать. Сестра, бинт.

* * *

Когда дома отдыха, ютившиеся вдоль озера, скрылись из виду, а впереди замаячили разноцветные крыши дачных и жилых домов, напоминавшие птичий базар, их остановил чей-то возглас.

– Стоять!

Сестры замерли. Марина, не поворачивая головы, порыскала взглядом, но не нашла, откуда раздался оклик.

– Видите, стоим! – осмелев, крикнула она в ответ.

– Девчонка может пройти, ты – нет.

– Почему?

– По кочану. Есть приказ, зеленых пропускать, красных не пропускать. Нарушителей расстреливать на месте.

– С кем я говорю? – разозлилась Марина, – Покажись, что ли.

– Не положено, – недовольно ответил голос, – Все, проваливайте, а то буду стрелять.

– Война окончилась! – подала голос Лиза.

– Зубы мне не заговаривайте.

И все. Вот и весь сказ.

Марина схватила Лизу за руку и потащила в обратную сторону.

– Идем.

– А он что, не знает, что война закончилась? – спросила Лиза.

– Видимо, нет, – ответила Марина, а сама подумала: «Есть люди, которые молятся на то, чтобы она не заканчивалась»

– Как же мы пойдем? В обход, по железной дороге?

– Похоже на то, – вздохнула Марина. Вот и конец беспечности.

– А мама нас найдет, как думаешь?

Марина сразу узнала эту дрожь в голосе, эти слезинки в родных глазах. «Скучает, бедная. Нет-нет, а вспомнит»

– Найдет конечно, заяц. Или мы ее найдем. Помнишь, мы оставили ей записку?

– Надо было ее дождаться. Пошли бы все вместе.

Марина не спорила. Может, это было бы лучше. Но доктор ясно сказал – «Уходите из города как можно скорее». Они просидели в квартире два дня, а на третий, скрепя сердце, повернули ключ в замке и ушли. Вернутся ли они туда еще… Вдруг Марине стало абсолютно очевидно, что нет, не вернутся. Это не загородная прогулка, не поход, не экспедиция. Не чудесное приключение, о котором можно будет повспоминать на кухне за кружкой какао, вернувшись в обычную жизнь. Это и есть теперь их обычная жизнь.

– Нельзя было ждать. Ты же знаешь, можно было сильно заболеть. И воды дома не было, помнишь. Потом и свет пропал. Мама как приедет, ни минуты там не останется и пойдет нас искать.