Катрина: Меч зари

– В твоем видении, – утвердительно уточнила Астрид.

– Да.

– Итак, о чём же оно?

Джульетт опустила глаза к столу. Не виновато, не лживо. Она просто вгляделась в белую скатерть, оживляя в уме видение, пришедшее к ней однажды, и повторявшееся впоследствии во снах.

В то декабрьское утро они всей семьей выходили с воскресной службы в церкви Святой Анны. Ещё на проповеди Джульетт почувствовала головокружение. Чуть позже, спускаясь по заснеженным ступеням после службы в темной толпе прихожан, она вдруг оказалась совсем не в Лондоне.

Шаг со ступени, ещё один, а следующий – в темный поток нескончаемой крови, стремящийся подобно реке.

Джульетт испугалась, оглянулась и не увидела никого, кто её окружал. Ни отца, ни матери, ни брата с сестрой, ни людей. Лишь одну фигуру неподалеку.

Воина в черных доспехах. Бежал он от бездны полной душ. Из недр которой неслись крики боли. И кровь тысяч жертв стелилась за воином по воздуху, оставляя позади алый горизонт. Взбиралась по спине его реющими багряными реками. В ночи сверкал белый металл его меча, отражая зарю. И скорбь окутывала плечи воина подобно плащу.

Джульетт ужаснулась, оглядевшись.

Руины. Пепел. Бездыханные растерзанные тела тысяч и тысяч людей. Женщин, детей, мужчин. Бедных и богатых. Все растерзаны были тьмой, в которую бежал воин.

Тьма взирала с ненавистью ко всему живому.

Она кишела сонмом бессмертных мертвецов, вышедших из числа людей, под обличием которых скрывались они века. Явили себя миру. И были они призраками во плоти, что пожирают людскую кровь. Разливали они кровь по кубкам, омывали себя и оставляли за собой горы трупов, горящие города и опустошенные дома.

И правители людские приклоняли колени, вознося им хвалу и принося в дар очередные невинные жизни, как подношение новым богам.

Пепел кружился вокруг Джульетт, покрывая всё подобно снегу. Воздух разил смертью и тленом. И тьма взирала на неё тысячами своих горящих глаз, над которыми на каждом лбу начертано было имя первейшего из бессмертных мертвецов. Сокрытое от пророчицы и знания живых.

Очнулась Джульетт на лестнице Святой Анны. Вся в снегу. Её не могли привести в чувство несколько минут. Миссис Фэннинг что-то взволнованно кричала. Брат и сестра плакали. Некоторые из прихожан обступили Фэннингов с разных сторон и спрашивали, что случилось. Отец помог Джульетт подняться, а на следующий день отвел в госпиталь. Врач, осмотрев Джульетт, признаков болезни не обнаружил.

Всё это Джульетт пересказала леди Сандерленд, старательно подбирая слова.

– Врачу из госпиталя отец не поверил и потому отвел меня к доктору в Вестминстере, который брал чудовищную плату за прием, – продолжила рассказ Джульетт. – Я отговаривала отца, но он очень переживал за меня, потому как прежде я никогда не падала в обморок. И крепким здоровьем тоже особо не отличалась. Сходили мы в целом впустую. Доктор из Вестминстера тоже ничего не обнаружил, прописав мне снотворную соль. От истерик. Правда, истериками я тоже не страдаю, отец ему так и сказал. Хотя с тех пор я стала беспокойной. Откровенно говоря, я места себе не находила. Я чувствовала, что стала свидетелем истины, которая была послана мне свыше. Я всё время ходила за родителями и умоляла поверить мне. И в конце концов, по настоянию матушки, снотворную соль мы всё же купили. Признаться, спать я стала лучше, но эти видения начали повторяться во снах. И я перестала принимать её. А матушка сказала, что если я вправду вижу будущее, то должна не панику разводить, а помогать людям. Вот так я и стала медиумом. Но у меня нет дара. Кроме пророчества, которое я увидела в декабре, я не видела будущего отдельных людей и не могу предсказывать их судьбу.

Астрид выслушала внимательно. Не шелохнувшись. Застывшая, будто не живая. Казалось, она даже не дышала. Лишь изумрудно-черные глаза с золотистым отблеском в зрачке медленно двигались в свете свечи.

Дождавшись, когда Джульетт договорит, она спросила:

– Какие страшные вещи ты рассказала, – задумчиво протянула Астрид. – А ты сама встречала когда-нибудь этих вампиров?

– Нет, леди Сандерленд.

– А почему ты считаешь, что твое видение это именно пророчество?

– Ох как сложно это объяснить, – с сожалением вздохнула Джульетт и старательно напрягла брови. – Когда вы что-то вспоминаете, вы ощущаете, что это было в прошлом. Когда вы находитесь в этом моменте, вы понимаете, что это происходит сейчас. Точно так же я чувствовала, что это произойдет в будущем. Наше чувство времени похоже на чувство сторон света. Мы отличаем направления. И вместе с тем, мое видение не только о будущем. Оно будто обо всем. Будто и прошлое, и настоящее, и будущее переплелись в нем.

– А ты задумывалась, почему именно к тебе пришло видение?

– Да, леди Сандерленд. Возможно, я не первая. Но, вероятно, я единственная, кто хочет направить эти страшные знания во благо. Я не боюсь. С самого первого дня я хочу предупредить об угрозе, что поджидает в ночных тенях. Я хочу помочь людям. Леди Сандерленд, люди должны знать об этом, потому что это может спасти жизни многих! Ах, если бы ученые мужи и уважаемые джентльмены смогли бы донести эту информацию до политиков. До короля! Сколько людей бесследно исчезают, и никто не знает, что с ними стало. Ночь таит в себе смертельную угрозу для всех нас, и государство должно знать её в лицо.

– Как это благородно! Как это решительно! – растроганно вздохнула Астрид, в то время как в глубине её зрачков коварной усмешкой блеснуло золото.

– А ещё я хотела передать людям добрую весть о надежде.

– Надежде? – с искренним непониманием удивилась Астрид и прибавила уже с притворством: – Что ещё за надежда может быть, если мир этот столь ужасен, раз в нем живут чудища, жаждущие лишь крови людей?

– Они будут не всегда.

Леди Сандерленд настороженно подумала, неотрывно рассматривая лицо Джульетт в полумраке пылающей свечи, затем переспросила:

– Как это, не всегда?

– Однажды чудовищ не станет.

– Прошу прощения, я совсем не понимаю. Не могла бы ты выражаться яснее?

Джульетт кивнула, подобрала губы, поправила волосы и выпалила со слабо теплящейся верой:

– Мертвецы сгинут однажды. Падут. И больше не станет их. И ничто потустороннее не будет угрожать живым. Это я увидела тогда же.

Астрид усмехнулась.

– Какая замечательная новость! Но как они сгинут, если ты говоришь, что они бессмертные мертвые призраки? – Казалось, теперь она, наконец, ожила и задышала. Посмеиваясь, она продолжала дивиться этой доброй вести. – А как это произойдет?

– Их всех победит воин.

– О, ну конечно! Доблестный рыцарь? Как я раньше не догадалась! Чудесно, просто чудесно, – улыбнулась Астрид с облегчением. – Вот теперь я успокоилась. А то слова твои поначалу всерьёз напугали меня.

Джульетт попыталась объяснить:

– Но я не знаю, когда это произойдет…

– Люди всю жизнь ждут чего-то хорошего, наполняя бессмысленное смыслом. И в том находят утешение. Быть может, и нам стоит последовать их примеру.

Легкость, с которой Астрид это произнесла, зародила сомнения в Джульетт – действительно ли леди Сандерленд отнеслась к словам пророчества так серьезно, как считала Джульетт?

– Простите, а могли бы вы передать о том, что узнали, людям своего круга? Возможно, чтобы пророчество сбылось, нужно чтобы все о нем знали. Вы же наверняка знакомы с уважаемыми джентльменами, которые способны разобраться в столь серьезных вопросах. Они-то могут придумать, что людям делать. Такие вещи стоит обсуждать на уровне Короны. В парламенте. С премьер-министром!

– О, разумеется, расскажу! – заверила Астрид. – Могу заверить даже, что о тебе уже говорят в лондонском свете! И неспроста. Ты производишь хорошее впечатление на людей. Занимательно, насколько ты начитанна. Умные вещи порой говоришь.

Джульетт показалось, что в леди Сандерленд произошла едва уловимая перемена после всего услышанного. Девушка начинала сомневаться, что знатная гостья по-прежнему верит ей. Она опустила голову, задумавшись об этом и почувствовав, как печаль и чувство безысходности снова возвращаются к ней. Как если бы она вновь стояла одна в потоке крови, перед кишащей чудищами тьмой.

– Знаешь, что? – раздался азартный голос Астрид в полумраке. – А гадать по руке ты умеешь?

– Да, матушка заставила научиться.

– И как, успешно гадаешь?

– Как знать, разве что на потеху посетителям.