Ромас. Морские рассказы

Хотя на судах, на которых я до этого был, они все были заглушены, не работали, воды хватало только той, которую набирали в портах в мытьевые и питьевые танки. Меня лелеяла надежда, что и здесь им не будут пользоваться, ведь переходы должны были быть не больше четырех суток.

Ну, а дальше Саша начал объяснять мне системы трубопроводов. Пресной и забортной воды, топливной и масляной….

Мы зашли в небольшое помещение, в котором было намного тише, чем в основном машинном отделении, и Саша со смехом произнес:

– А так как ты у нас начальник говна, воды и пара, то вот тебе этот говняный насос. Это фекальная цистерна и вот тут ты уже сам все должен разведать, – развел он руками, -Потому что я тут ничего не знаю, и в такие дела лезть не буду. Потому что запах я этот не переношу.

В помещении и в самом деле стоял какой-то удушающий «аромат».

В общем, до вечера я не выходил из машинного отделения. Все рисовал и записывал в тетрадь.

Вахтенные мотористы менялись, а я все ходил и осматривал, периодически донимая их вопросами.

Когда я поднялся на обед, то мне очень не хотелось переодеваться, и я попросил буфетчицу:

– Зина, можешь ты мне накрыть тут, в столовой команды? – потом показал на свою робу и добавил, – Потому что переодеваться мне неохота.

Во время практик я видел, как механики обедали и ужинали, не переодеваясь в столовой команды.

Зинка с иронией посмотрела не меня:

– Что, не хочешь попадаться деду на глаза?

На ее слова я пожал плечами, но она, улыбаясь, продолжала:

– А все равно придется. Никуда ты от этого не денешься.

Но постелила газетку на стул в столовой команды:

– Садись сюда, – указала она мне на стул.

Потом принесла тарелку, вилку с ложкой и поставила предо мной керамическую супницу.

Я набрал себе борща и с аппетитом поел.

После обеда можно было, и отдохнуть часок, но мне не терпелось продолжить изучение машины, и я вернулся туда.

Для меня такое изучение было, словно наркотик. Чем больше я вникал в сложности машинного отделения, тем мне становилось интереснее и хотелось все больше и больше узнать.

Второй механик несколько раз встречал меня в машинном отделении.

Он каждый раз окидывал меня взглядом и кивал головой:

– Ага! Помощь нужна? – но получив отрицательный ответ, уходил в ЦПУ.

Конечно, он контролировал меня. Наверное, и переживал, чтобы я что-нибудь по незнанию не накрутил или не запустил.

В пять часов вечера был ужин. Но я опять не пошел в кают-компанию, а быстренько, не переодеваясь, перехватил в столовой команды, и вернулся в машину.

До восьми часов вечера ходил по машине и записывал все новое для себя в тетрадку. А так как моя вахта была с 8 до 12 утром и вечером с 20 до нуля часов, то в 20 часов я заступил на вахту с мотористом Максимовым.

С Максимовым мы еще раз подробно обошли всю машину. Он мне тоже все показывал и рассказывал. Это был уже мой третий или четвертый «рассказчик».

Но, зато я чувствовал, что все знания, которые я подчерпнул сегодня, прочно уложились в моей голове.

Второй механик пришел на вахту без десяти двенадцать.

Он, как всегда, удобно устроился в кресле, закурил и с любопытством уставился на меня:

– Ну, и как первый рабочий день? Все выучил?

Я пожал плечами:

– Все выучить сразу невозможно. А вот основное – здесь, – я показал Бородкину на голову, а потом на тетрадку.

– Если что не понятно, то ты спрашивай. Не стесняйся. Никто тебя за вопросы не убьет. А вот за поломки – получишь по полной программе, – добавил он усмехаясь.

– Хорошо, – завершил он свой допрос, – Иди. Отдыхай. Наверное, вымотался сегодня? – это он говорил уже сочувственно.

Я вышел из ЦПУ и, уставший, вернулся в каюту. Снял с себя пропотевшую робу и пошел в душ, долго мылся, а потом вернулся назад, и в бессилии присел на диван и даже не заметил, как меня сразу же унесло в страну Морфея.

Молодой, здоровый сон меня моментально сразил.

С удивление я проснулся только среди ночи обнаружив, что я калачиком свернулся на диване в обнимку с полотенцем.

Немного размяв затекшую руку, я перебрался на кровать и крепко заснул до самого утра.

А утром меня вновь разбудил мелодичный голос:

– Четвертый механик, пора на завтрак! Доброе утро!

Это была опять Зинка. Убедившись, что я начал просыпаться, она прикрыла шторку на кровати и вышла из каюты.

Пришлось вставать, немного размяться и собираться на завтрак.

Уже наученный горьким опытом, я не стал надевать свои полосатые штаны, а оделся, как и прежде, в скромные серые брюки и однотонную рубашку.

В кают-компании, уже был не только капитан со стармехом, но сидели и все помощники с механиками.

Сегодня был последний день стоянки. Механики еще со вчерашнего дня перешли на морские вахты, поэтому на завтрак за столами сидел весь комсостав.

Все с любопытством осмотрели меня. И я, как под микроскопом, пробрался на свое место.

Но, это была только секундная заминка. Ритм разговора за столом возобновился и, все по-прежнему, продолжали завтракать.

Стармех, окончив завтрак, грозно осмотрел своих подопечных и негромко рыкнул:

– После завтрака всем механикам зайти ко мне в каюту, – он исподлобья вновь посмотрел на нас, чтобы убедиться, что его приказ был понятен, – и вышел из кают-компании.