Ромас. Морские рассказы

– А я вот не могу. Помираю.

– Да ты пять капель на зубок прими, и полегчает, – продолжал я уминать ужин.

Петруха, как-то просветленно посмотрел на меня.

– А у меня есть немного…, – все также шептал он.

– Так, вынимай. Наливай. Лечись, – посоветовал я ему.

Петруха вытащил из какой-то своей заначки на кухне полбутылки со словами:

– Давай, пригубим, а то еще помру я тут.

Я достал стаканы, и мы с ним выпили эти полбутылки и доел все, что мне положила Филипповна.

А Петруха чего-то опять скис и потихоньку пошкрябался к себе в комнату.

Я же прошел к Филипповне:

– Спасибо Марья Филипповна за ужин. Тарелки я помыл. Я в комнате. Мне надо еще почитать кое-что для аттестации

Филипповна согласилась. Она была занята пошивом какой-то очередной шапки:

– Да, да, да, – пробормотала она, не отрываясь от работы, – Ты иди к себе в комнатку. Ложись там, читай. Свет там и тепло есть. Что хочешь, то и делай. Туалет ты знаешь где. Все, иди. Утром я тебя разбужу.

Так и начиналось моя жизнь у Филипповны.

Утром мы с Филипповной вместе выходили, садились в автобус и ехали до центра. Она до Центральной площади, а я до Морвокзала.

Там я поднимался на второй этаж и сидел целый день с перерывом на обед, читая науки по защите судна от оружия массового поражения.

После 10 дней я все-таки с трудом, но сдал наставникам все то, что подчерпнул из этих самых умных книг о военно-морской подготовке. Наставники вытащили из меня клещами все, что могли. Даже то, что я и не знал, и с Богом отпустили в отдел кадров.

Когда я туда пришел, инспектор даже удивился:

– А чего это ты так рано вернулся? Механики там по месяцу сидят.

Мне была приятно такое удивление инспектора. Это означало похвалу. Но я скромно пожал плечами:

– Ну, вот так получилось.10 дней.

– Хорошо. Иди к механикам-наставникам и побеседуй там с ними.

Идти мне туда надо было обязательно. Но как мне этого не хотелось делать. Хотя, вечерами я зубрил Устав Морского флота, правила эксплуатации дизелей, котлов, вспомогательных механизмов и различные приказы по пароходству, которые мне выдали в библиотеке.

Информации, подчерпнутых из этих книг было очень много, но из них в голове была такая каша… Поэтому я немного побаивался идти к наставникам, опасаясь захлебнуться в этой каше.

Но, делать было нечего, и я пошел в соседний корпус.

Осторожно постучав в дверь, я приоткрыл ее и просочился в кабинет наставников.

Тот же самый полноватый мужичок, увидев меня, доброжелательно поманил пальцем:

– Чего стесняешься? Проходи. Отныне это будет тебе, – он окинул кабинет глазами, – Отчий дом.

От своего каламбура он усмехнулся и показал мне на стул перед своим столом.

Но, мне было не до шуток. От напряжения меня даже слегка знобило.

Я даже перед самыми серьезными соревнованиями так не мандражировал, как перед этим наставником.

Ведь ему надо было сейчас подтвердить все мои знания, которые я получил за пять лет в училище. Что он меня спросит? Как он меня будет спрашивать? И что я ему отвечу?

Эти мысли только и раздирали мою голову. Ведь если я сейчас пройду аттестацию, то я пойду работать четвертым механиком, а если нет – то только мотористом на целый год. То есть до следующей аттестации. О таких случаях я знал и поэтому от переживаний меня слегка трясло.

А наставник, как будто не замечая моего состояния, принялся «допрашивать», то есть аттестовать меня.

Он вынул список вопросов на нескольких листах и по пунктам, переходя с одного на другой, начал свою «беседу».

Это мало, конечно, походило на задушевную беседу. Скорее всего, это была викторина по принципу: я тебе вопрос, а ты мне ответ.

Я принял эту игру. Волнение как-то само собой улеглось, я сосредоточился на задаваемых вопросах и из каши в моей голове в сторону наставника полетели четкие ответы.

Как потом оказалось, вопросов в этих листах было ровно сто. На девяносто пять я ответил правильно, на два с сомнениями, а вот на три – вообще не знал ответа.

Но наставник меня ободрил:

– Не каждый механик знает на них правильный ответ, тем более такой, как ты. Без практики.

Допрос длился около двух часов. Пот с меня лился градом. Я исписал множество листов бумаги, где рисовал различные схемы, графики и таблицы.

Как все это хранилось в моей голове? Я так и не мог себе объяснить.

Но наставник был очень доволен ответами.

– Давненько я не беседовал с таким механиком, – довольно приговаривал он, потирая руки, – Давай сюда свой обходной лист. Я подпишу его с удовольствием.

Он поставив на нем свою подпись и печать, вручил его мне со словами:

– Желаю успехов тебе в твоей работе. А главное – успешного возвращения домой.

Он пожал мне руку и я, с облегчением, пошел в отдел кадров.

Несмотря на все сегодняшние испытания, я чувствовал себя легко и свободно. Как будто, после длительного перехода, скинул с плеч тяжеленный рюкзак.

***

Такое со мной уже было, когда нас пятнадцатилетних мальчишек геофизики отправляли за продуктами из таежного лагеря в поселок, который находился за двадцать километров от лагеря. И надо было совершить этот переход за один световой день. Поэтому, придя назад в лагерь, и скидывая тяжелый рюкзак с плеч, ощущалась невероятное облегчение и свобода.