14 инкарнаций Саны Серебряковой

– Что это? У тебя в уголке глаз выступила слеза? – засмеялась Сана.

Саша быстро смахнул ее рукой:

– Ну… так печально. Ведь я так любила Хен Со, и вот, когда нам больше ничего не мешало, отец собирался отправить меня с ним… нас убили.

– Нет, Хен Со остался жив, он умудрился выбраться оттуда и прожил после этого еще сорок лет.

– О… Так долго? – удивился Саша с некоторым разочарованием. – Но меня ведь с ним уже не было. Нас разлучили навсегда…

Сана со смешком произнесла:

– Не расстраивайся, малышка Чанг Мин, Хен Со был тем еще засранцем!

– Откуда ты знаешь? – возмутился Саша.

– Потому что после этого была еще куча жизней, и в парочке из них, этот урод изрядно попортил нам крови!

– Ну вот, зачем ты рассказала, разрушила светлый образ!

– Просто не бери в голову, – отмахнулась Сана.

– Не могу понять, как мы помним одно и тоже! А рыцаря, что упал в реку ты тоже помнишь?

– Помню. И еще с десяток подобных бравых воителей.

– Так много?

– И все, как правило, довольно недалекие. Видимо, в них много от тебя. Когда я воплощаюсь в одном времени и пространстве двумя личностями, вторая частенько оказывается ущербной. Издержки ситуации.

– О да, ты же у нас супер волшебница, как уверен Толик.

– А ты в это не веришь? – склонила она голову на бок.

– Послушай, моя незабвенная, внезапно обретенная сестренка, даже если я, вдруг, стал видеть свои прошлые жизни и готов признать, что между нами, вероятно, есть какая-то ментальная связь, которую я не способен объяснить, я, тем не менее, не стал от этого безоговорочно верить в любую бредятину, которую ты скажешь или, тем более, которую может выдумать наш чересчур впечатлительный Толик!

– Будущее тебе все покажет, Саша. Я уже начала тебя развивать, скоро тебе будет открываться все больше.

– Вот-вот, так и представляю, что ты отловила моего бедолагу оруженосца в коридоре, возникла так вот эффектно перед ним, как ты это умеешь, похлопала глазками, наплела чего-то в том же роде, и он решил, что ты, по меньшей мере, с другой планеты, умеешь летать, швыряться файрболами, и читать мысли.

– Ну, это не все мои таланты, можешь мне поверить.

– О, даже так? Ну-ну, конечно. Кстати, он что, действительно был моим оруженосцем в той жизни при Азенкуре?

– Да, и ты сам это знаешь. Анатолий, без сомнения, глуповат и впечатлителен, но как видишь, иной раз стоит его слушать, чтобы не завершить славный военный поход на дне реки. Вот и в этот раз, называя меня волшебницей, он не так далек от истины, и как будто подсказывает тебе то, что ты никак не желаешь видеть.

– Да ну. В чем же твоя сила, кроме того, что ты можешь подглядывать за мной в туалете?

– То, что я умею, это не волшебство, а природные способности каждого сознания. Я лишь в совершенстве управляю своими мыслями.

– Да? Только и всего? Ну, сестренка, боюсь тебя разочаровать – в этом ты, вряд ли, уникальна. Хороший самоконтроль доступен многим.

Сана загадочно улыбнулась:

– Нет Саша, с самоконтролем нет ничего общего у того, о чем я говорю. Я управляю своими мыслями. – Она значительно помолчала и продолжила: – Спроси себя, можешь ли ты уничтожить свою мысль или создать по одному лишь желанию?

– Ну… э-э… наверное, – Саша что-то засомневался, девчонка умела запутывать.

– У тебя есть сейчас мысль, что ты не умеешь летать. Замени ее на противоположную, и ты взлетишь.

– О чем ты? Люди не умеют по законам физики, это просто невозможно!

– Ах, вот видишь, людям мало своих глупых ограничивающих мыслей, так они еще и, сбиваясь в группки, собирают и каталогизируют всякие нелепости, называют их законами физики и вкладывают эти мысли друг другу в головы, а потом и всем остальным. Так возникает наука, и наш мир вслед за ней.

– То есть ты из тех, кто считает идею первичней материи?

– Не правильная постановка вопроса. Идея и материя возникает одновременно, а порождает их думающее сознание.

– Черт, разве это не то же самое?

– Не бери в голову, Саша, ты сначала разберись со своей мыслю о полете, ты можешь ее уничтожить и взлететь? Это не закон физики. Это твоя личная мысль. Физика как раз набор идей, шаблон, программа, вложенная тебе в голову окружающим сообществом людей, договорившихся, что так мол и так, в этой реальности нельзя будет летать без крыльев. Это просто базовое представление, и оно взывает у тебя мысль – я не могу летать. Так вот, вернемся к первоначальному вопросу: можешь ты растворить мысль о невозможности полета или заменить на противоположную?

– Пожалуй, нет…

– Тогда ты не взлетишь. А я могу, потому что я управляю своими мыслями и могу менять базовые представления. Лишь наши мысли управляют всей этой глобальной иллюзией вокруг, меняя их, я обладаю почти беспредельными возможностями.

– Твое «почти» меня обнадеживает.

– Почти, потому что, я только учусь, впрочем, как и все вокруг. Управлять своими мыслями, как ты убедился, не так легко, так что и у меня еще остаются базовые представления, которые сложно даже просто пошатнуть, не то что преобразовать в другие. Но я уже многого достигла. Для большинства людей, моя сила покажется божественной. Я умею менять эту реальность в довольно широких пределах, и многие из тех других, до которых способна дотянуться. Поэтому я могу скромно назвать себя богиней. Богиней мультиреальности.

– Богиня мультиреальности? Да ты сбрендила, Сана! Может тебе просто нравится играть в такую типа девочку-волшебницу?

– Элемент игры в моей поведении есть. Это довольно весело, – призналась Сана.

– Ну вот, так бы сразу и сказала! Тебе нравится быть чудачкой, эпатировать окружающих и обрушивать на них тонны метафизического бреда.

– Я не буду спорить, пока достаточно и того, что ты стал чувствовать – природа реальности куда шире, чем тебе казалось раньше, тебе открылся опыт прошлых жизней, и ты прислушиваешься к моим объяснениям, больше не смеясь над каждым словом.

– Но я повторюсь – не думай, что я верю всему, что ты говоришь.

– Я этого и не жду.

Вдруг у волшебницы зазвонил телефон.

– Прости, я отвечу, это мама. Алло… Нет, я не на учебе… Нет, я еще не ходила за хлебом и у меня дела. Ну мам! Ну ладно…

Она выключила телефон, и виновато пожав плечами, проговорила:

– Мне надо идти, но я навещу тебя позже.