Ошибка «Прометея». Сборник фэнтези и фантастики

– Нет, бля. Не угадал. Из Индии только что прилетела и медитировать собираюсь, – скорчила рожицу нарушительница ПДД. – Кстати, меня Настей, кажется, зовут, – запоздало представилась она.

– А я, в отличие от тебя, это помню.

– Ну и хорошо. Дидро ты наш, – непонятно к чему ответила Настя и вновь исчезла в ванной комнате, откуда послышалось журчание воды в душевой кабине.

– Так воды же горячей уже неделю нет. Во дела! – от представленной картины добровольного моржевания аж мурашки пробежали.

…

Прошло немного времени, и на плите шкворчала уже вторая порция яичницы с беконом. В углу появилась очередная пустая бутылка «Ессентуков».

– Извини, но джинсы пришлось снять. Они очень крутые и рваные, но в них стало жарко. Футболку тоже. Она новая, и я её боюсь запачкать, – девушка улыбнулась.

– Да я, в принципе, не против.

Без косметики Настюха выглядела, кажется, ещё лучше, чем с ней. Несколько по-детски наивно. Внезапно захотелось обнять её и не отпускать.

Отпивая кофе, она посмотрела в глаза. Сердце ухнуло куда-то вниз, после чего взлетело как птица, расправив крылья.

Эти бесконечно глубокие и невероятно пронзительные глаза заставляли в них утонуть. И они были по-настоящему зелёные.

– Я вообще-то почти не пью, – «на всю Ивановскую» вещала Наська, – меня срубает даже пара глотков. Представляешь, я даже пропустила свой школьный выпускной таким образом. Пока училась, вообще не пила алкоголь. Ну, на Новый год однажды, но сразу же уснула. А здесь… Ну, сам, в общем, в курсе.

Девушка продолжала что-то щебетать, иногда заливаясь счастливым смехом. Моя любимая футболка со стилизованным человеком, совершающим медитацию, совершенно не скрывала её фигуры. А джинсы, которые она всё же надела, были действительны порваны чуть ли не до самого интересного места, и эта деталь придавала особый шарм.

Я вспомнил, что в момент ДТП видел нечто странное, только вот не мог припомнить, что именно. На ум пришла совершенно глупая мысль, что она появилась из другого мира и опять может туда же вернуться. И это казалось сейчас самым страшным. «Будь что будет. Не отпущу».

Светлые волосы, настоящие, судя по всему, не крашеные. Зелёные глаза, как с глянцевой картинки, искренняя, сводящая с ума улыбка. Настя казалась такой беззащитной и хрупкой, что мне захотелось крепко прижать её к себе и не отпускать.

Она ела яичницу.

Так классно. Как же это выразить без матов…

– Спасибо за завтрак. Ты настоящий мужчина. Это было охуительно! – откинувшись на стуле, по-деловому произнесла Настюха.

Я встал и подошёл к девушке так близко, что увидел собственное отражение в её бездонных глазах. Сердце застучало в тахикардическом припадке, дыхание перехватило. Мне казалось, что ноги находились не на твёрдом полу, а в хрупкой лодке посреди бушующего шторма. Я понимал, что лодку вот-вот разнесёт. В пух и прах. Напрочь. Не оставив даже ржавых гвоздиков. И её действительно разобьёт о скалы, если не будет произнесено:

– Останься у меня. Если не навсегда, то хотя бы до пятницы.

– Вот это по-нашему. Молоток, мужик! – тут же выдала свой вердикт persona grata. – До пятницы я совершенно свободна. Свозишь меня в океанариум?

– Почему бы и нет. Там классно. Ещё минералки?

– А! Была не была. Пить – так по-чёрному.

Глава 3. Сон

Это продолжалась ровно неделю. Призрачные щупальца древнего бога из Междумирья продолжали перемещать призрачные же автомобили, а город продолжал дышать полной грудью.

– Если сравнивать с человеком, то это можно сравнить с переливанием крови. Без этого миру не выжить… – сказала Настя после нашего более плотного знакомства.

– Так это не я с ума сошёл, а боги балуются?

– Не балуются, а работают. Между прочим, это тяжёлый труд. Великий Праотец создал Ката специально для того, чтобы не дать крови миров превратиться в болото забвения. В мире всегда должно быть движение.

Вот посмотри. Всё постоянно находится в движении. Летают самолёты, ходят корабли и поезда. Они-то и перемещают пласты жизненного эфира. А пробки на дорогах городов – как тромбы в венах человека. Нужно вмешательство сосудистого хирурга, чтобы от них избавиться…

…

Память к ней вернулась довольно быстро. Она стала рассказывать. И в это время случилось то, чего не было всю мою предшествующую жизнь. Я ощутил, что будто бы и мне некий мифический эскулап влил лошадиную дозу свежей крови. Я жил. Я дышал. Я слушал…

– Что это за цветок? Наверное, он тоже магический? – возник вопрос при взгляде на одну из многочисленных татуировок, покрывающих тело обнажённой девушки.

– Прости, но некоторые вещи я ещё не помню, – ответила она.

– Ну и ладно. Не смертельно, – произнёс вслух, а подумал: «Или в этом цветке какая-то тайна?»

А потом мы снова и снова гуляли, болтали ни о чём и трахались до исступленья. Иногда – жёстко и безбашенно, как в порно, а иногда – нежно и чувственно, как во французских мелодрамах. На кровати, на полу, в примерочных кабинках торговых центров и даже ночью на диком пляже… Снова и снова. Целых шесть дней.

На седьмой день она пошла в магазин за молоком. В первый раз одна. И не вернулась.

Глава 4. Пробуждение

Много месяцев я не находил себе места. Рвал волосы. Беспробудно бухал. Бросил работу и переругался со всеми друзьями, пытавшимися поставить меня на ноги.

Позже, уже зимой, когда в бухте встал лёд, я в один момент протрезвел и поехал на маяк смотреть морских котиков. Наблюдая за игрой жизнерадостных ларг, несмотря на пронизывающий холод, сел на прибрежный валун, достал блокнот и стал писать.

Сначала страничку, потом две. Вернулся в машину и, немного отогревшись, написал ещё пару страниц. Так продолжалось до весны. Я сам не заметил, как получился практически полноценный рассказ, составленный из обрывков воспоминаний о том, что поведала Настя.

Я написал, как живут боги в Междумирье. Как текут реки судьбы, питающие Древо Времён. Как Богиня Росы ухаживает за полями жизни, а великий Кат своими щупальцами засеивает эти поля, отделяя светлые зёрна от чёрных плевел.

Я вспоминал и тотчас записывал всё, что она мне дарила теми бездонными ночами, сидя на широком подоконнике.

Карандаш без устали фиксировал образы того, как над Чёрной Звездой сплетались две стихии, как две змеи в безумном танце среди других, серебряных звёзд.

Как её бесконечно прозрачный тёмный свет, рядом с которым и миллион солнц выглядели бы тусклыми крупинками, поглощался огненными протуберанцами, а они в свою очередь вливались в поток неистового бриллиантового блеска озера вечности.

Я вновь увидел, как малый из тех змей вдруг становился огромным и поглощал своей неистовой сущностью собрата, а в этот же самый момент второй змей был раздут в виде пульсирующей ауры вокруг первого.

Я писал о том, как свет тонет в звенящей темноте, а темнота порождает жизнь.

О том, как лёд порождал пламя, а пламя изрыгало потоки холодных, как сама Вселенная, кристаллов вечности. Белое было чёрным, а чёрное несло в себе сам свет.

Я закрывал глаза и видел, как мир начинал изменяться. Как Змеи, увлекшись своим танцем, задевали само Древо Времён. Я смотрел на то, как с ветвей Великого Древа срывался зрелый плод, давно ждавший своего часа. Я снова видел, как его уносит Река Времён…

Многое я видел сам. Ещё большему приходилось верить на слово.

…